Игорь Бунич - Хроника чеченской бойни и шесть дней в Буденновске
Всю практическую работу по депортации населения должно проводить Министерство по Чрезвычайным Ситуациям…
Министр Обороны Российской Федерациии Руководитель ГРУППЫ генерал армииГРАЧЕВ П. С.»[5]
«Совершенно секретно.
Штаб Северо-Кавказского военного округа.
Министр обороны Российской Федерации при казал: 11 декабря 1994 г. ввести две мотострелко вых и одну танковую дивизии на территорию Че ченской Республики для оказания содействия органам внутренних дел в восстановлении консти туционной законности и правопорядка… Ориенти ровочный срок окончания операции не позднее 20 декабря 1994 г…»
«Итак, война началась. Больше мы не можем гордиться Россией, как островом национальной стабильности и бескровного развития. Идет война в России: гражданская, если смотреть из Москвы, национальноосвободительная, если смотреть из Грозного. Отделение Чечни и ряда других регионов Северного Кавказа, видимо, вещь уже неизбежная, не зависящая ни от Ельцина, ни от кого бы то ни было другого. Никакой Ельцин, никакой Грачев — Ерин-Степашин-Егоров не могут остановить исторического процесса. Северный Кавказ за сто с лишним лет так и не стал составной органической частью России. Трудно завоеванный, искусственно вырванный из мусульманской уммы, переживший кровавые революционные события и послевоенный геноцид. Северный Кавказ был обречен на отделение.
Прогнозировать развитие событий на театре военных действий, как всегда, почти невозможно, тем более на войне, которая имеет все шансы перерасти в партизанскую. Но политические последствия агрессии очевидны… При любом развитии событий Президент проиграет. Попытка захвата столицы Чечни и подавления всех крупных очагов сопротивления вполне могут оказаться неуспешными. Не следует особенно доверять похвальбе Павла Грачева о том, что он справился бы с Грозным за два часа. Бездарный командующий во главе с деморализованной армией (и еще дополнительно деморализованной за несколько дней до вторжения авантюрой с наемниками) далеко не самый лучший инструмент для военной победы, которая вряд ли будет достигнута не то что за два часа, а даже за два месяца. Возможен и просто разгром наших войск при попытке штурма Грозного…
Президент все более и более производит впечатление человека, находящегося в информационном коконе, живущего в какойто воображаемой стране, созданной для него его ближайшим окружением. Чьими глазами смотрит президент на мир?
Грачева? Лобова? Егорова?»
«Впервые со времен гражданской войны вооруженные силы России заняли исходные позиции для открытого и прямого подавления своих сограждан.
Мощь одной из крупнейших армий мира, снаря женной в свое время для ведения 3 й мировой войны, пусть и поблекшая после распада империи, начала боевые действия на собственной российской территории… Колоссальная, но, по существу, без ликая, военная мощь, потому что у России нет сейчас политических лидеров, осознающих и, что не менее важно, олицетворяющих масштабы слу чайно попавшей им в руки военной машины, а соответственно и масштабы и степень ответствен ности, лежащей на них…»
«Центр Грозного кажется адом… Город мертв. Там нет целых домов, почти нет людей без автоматов. В довершение апокалиптичности картины над городом висит смог, накрывший Грозный темным колпаком. Стоят солнечные ясные дни, а в чеченской столице полутемно и сыро. Это копоть от нефтяных пожаров. Первая бомба попала в нефтехранилище 28 декабря, на следующий день после знаменитой ельцинской речи о «прекращении бомбардировок». Потом нефтяные склады бомбили под Новый год, а первого расстреливали из танковых орудий.
Когда начался предновогодний штурм, то казалось, что судьба Грозного решена и взятие дворца Дудаева вопрос нескольких часов. Но к вечеру стало ясно, что штурм провалился. Колонны пленных и пылающие перед дворцом российские танки создавали какуюто неправдоподобную картину.
Еще более неправдоподобным оказалось то, что на следующий день, первого января, картина повторилась в точности. Точно так же, без боя и без сопротивления в центр города пропустили всю танковую колонну. При этом складывалось впечатление, что входившие в город были дезинформированы и полагали, что занимают уже побежденный Грозный. Они оказались совершенно не готовы принять бой.
Официальные предновогодние информационные сообщения действительно беззастенчиво лгали, что город и чуть ли не дворец контролируются российской армией, и лишь «отдельные группы» продолжают сопротивление… 1 января танковую колонну, как и накануне, разделили на сектора и уничтожили из гранатометов. На следующий день в Грозном догорало около ста пятидесяти единиц российской бронетехники.
В результате этой двухдневной операции погиб ли несколько сотен российских солдат, около ста были захвачены в плен. Отдельные группы пехо тинцев, въезжавших на танковой броне в город, уцелели и еще дватри дня вели автоматный огонь, пытаясь то ли вырваться из города, то ли закре питься в ожидании подмоги. Однако, к четвертому числу, когда им на помощь в Грозный был брошен десант, с ними уже было покончено…»
«Летчики в Чечне не рискуют практически ничем. «Стингеров» у дудаевцев нет. Самолеты сбрасывают бомбы с бреющего полета и попадают строго в цель: в больницу, дом инвалидов, рынок с массовым скоплением людей.
Начиная со второго января, тактика бомбардировок несколько изменилась. После поражения новогоднего штурма начали бомбить преимущественно провинцию, причем там, где больше людей: крупные базары, автостоянки, места, где скученно стоят дома. В Шали на общереспубликанский рынок автодеталей сбросили шариковую бомбу.
В тот же день и там же бомбили больницу и продовольственный рынок. Потом большие села Атаги и Комсомольское, потом село Чечен — Аул, потом…
Что бы ни говорила официальная пропаганда, действия российской армии не оставляют сомнения: она рассматривает чеченское сопротивление именно как народную войну и рассматривает все население Чечни, как своего противника… Когда российские войска занимают жилой дом, подвалы забрасывают гранатами».
«В Грозном десантники не испытывают трепета пред морскими пехотинцами, последние, в свою очередь, презирают обычную пехоту, войска, как таковые, ненавидят внутренние войска, и все вместе не любят начальства. Но, по большому счету, эта трудная система взаимоотношений не так интересна. Гораздо интереснее какраз то, чего различным родам войск и силам МВД удалось добиться совместными усилиями.
Города Грозного, как показали первые же пятнадцать минут поездки на БТРе, больше не существует. До нового года окруженная войсками чеченская столица была все же похожа на крупный населенный пункт: стояли дома, в них жили люди, по улицам ездили машины. Ничего подобного теперь нет. Грозный представляет собой огромное пространство, покрытое разрушенными и полусгоревшими зданиями. Город умер. Умер и живет какойто жуткой потусторонней жизнью. Артиллерия лупит кудато почти без передышки круглые сутки. Время от времени в воздухе появляются самолеты и методично бомбят квартал за кварталом. В ночном небе долго полыхают пожары, которые никто не тушит. На улицах валяются неубранные трупы наших солдат. Их грызут бродячие собаки…
Красивая война с профессиональными солдатами, умными офицерами, точечными попаданиями, исправной техникой и гуманными мыслями вместо вшей под каской стоит очень дорого. Она стоит трезвомыслящего президента, грамотного правительства, стабильной экономики и работящего населения. Наша нищая, нечестная страна не может вести такой войны. Не может. А потому и не ведет.
24 января практически полным составом погиб прибывший в Чечню спецназ ГРУ. По официальной версии в здание, где находились спецназовцы, попал вражеский снаряд. Однако, многие утверждают, что все было несколько иначе. Отряд, чтобы не выставлять постов, обложил себя минами, а, кроме того, занес в здание около 370 килограммов взрывчатки так называемого пластита, который запрещено хранить в таких диких количествах. Когда здание взлетело на воздух, в живых остался только командир отряда, вышедший на улицу по нужде. Он был настолько пьян, что не мог вспомнить, сколько его людей осталось в помещении. За два дня раскопок в здании было найдено 46 трупов…
Но даже это не идет ни в какое сравнение с теми большими «прелестями», которые приносит с собой вход в город озлобленной потерями нищей армии. Участь людей, на своей шкуре переживающих восстановление войсками конституционного порядка терпеть от них грабежи и мародерство. При этом както само собой забывается, что Грозный это русский город, а его население на 80 процентов русское. Грабежи и мародерство достигли такого размаха, что иногда даже складывается впечатление о проведении со всем личным составом «политинформации», отдающей им город на поток и разграбление в случае его взятия. Солдаты заходят в незнакомые им дома, памятуя о следующей инструкции командования: «В подъезд входить вдвоем сначала граната, потом ты». С помощью гранат на этажах выносятся двери, а вместе с ними электроника, телевизоры, видеотехника и другие вещи, представляющие хоть какуюнибудь ценность.
