Никита Хрущев - Время, Люди, Власть. Воспоминания. Книга 3. Часть 3
Тот железнодорожник рассказал, что много молодых людей, получив образование, нигде не работают: в Грузии подходящей работы не могут себе найти, а уехать из Грузии не хотят и бездельничают. Еще он говорил о спекуляции. Видимо, честный, хороший был старик, коммунист. Сталин возмутился. Шефствовал над Грузией Берия, который ранее много лет проработал секретарем ЦК Компартии Грузии, покровительствовал ей и к Грузии никого не подпускал. Информировая Сталина о Грузии тоже только Берия, а тут прорвался сквозняк и обернулся гневом Сталина. Недостатки же, с которыми надо было бороться в Грузии, я отнюдь не приписываю ни в какой степени национальным особенностям. Тут сказались условия, в которых пребывает Грузия, райский уголок Советского Союза, где растут цитрусы. Там много соблазнов для спекулянтов: тепло, виноград, много человеческих прелестей. Естественно, оттуда не так-то легко уехать, тем более если человек плохо воспитан. Если бы там жили люди другой нации, то те же пороки стали бы присущи этой другой нации. Иногда я, к примеру, много раз сейчас слышу от охраны: "Везде грузины. Везде они спекулируют". Я же всегда им говорю, что если бы русские там жили, то они делали бы то же самое. В мою бытность в руководстве развернулась в стране спекуляция лавровым листом. Я тогда сказал Мжаванадзе[37]: "Вы расширьте насаждения лавра, где только можно".
И крымским руководителям предложил то же самое. Вскоре исчезла спекуляция лавровым листом. Вот лучший способ борьбы со спекуляцией: отсутствие дефицита. Но имеется такая продукция, которая растет только в Грузии и в небольшом количестве, особенно на приусадебных участках. Естественно, появляется соблазн побольше заработать. Так что это вопрос не национальный, а бытовой. Если где-то спекулируют овощами, разверните производство этих овощей. Это же доступно государству, используйте парники, оранжереи. Станет экономически невыгодно завозить издалека эти продукты, потому что дешевле будет получить их на месте. Вот и облагородится нация, не будет мозолить глаза людям и потеряет марку спекулянтов. Сталин же это не хотел понимать и считал, что с порождениями такого характера надо бороться административными мерами, вплоть до арестов и высылок.
Примерно в то время, после встречи со стариком железнодорожником (не знаю, насколько эти события связаны между собой), у Сталина начало формироваться недоверие к Берии. Сталин сформулировал тогда антимингрельские постановления[38]. В них говорилось, что мингрелы, то есть западные грузины, имеют какую-то заговорщическую организацию и проводят политику на сближение с Турцией, на выход из состава Грузии. Явная чушь, плод болезненного воображения! Это постановление было направлено против Берии, потому что Берия - мингрел. Сталин это неоднократно подчеркивал и резко делил грузин на западных и восточных, картлийцев, говорил, что мингрелы - "не настоящие грузины". Тогда секретарем ЦК Компартии Грузии был прежний редактор газеты "Заря Востока", который после Берии занял этот пост. Берия, конечно, его рекомендовал. Я считаю, что он был неплохим человеком, хотя знаком я с ним был на расстоянии.
Развернулась травля. Дошло до того, что Сталин поставил вопрос о высылке антиобщественных элементов из Грузии в Сибирь. Этого "не понимал" секретарь ЦК, ибо не видел к тому оснований и поэтому не прилагал должного усердия. Сталин бесился, и все это выливалось на голову Берии, потому что он был под рукой. В принципе - оправданный спрос, потому что секретарь целиком зависел от Берии и делал все, что тот скажет. Кончилось тем, что Берия поехал в Грузию "наводить порядок". Потом рассказывал нам, сколько десятков тысяч грузин было выслано. Берия блеснул, но Сталин опять был недоволен. Инициатива исходила от Сталина, Берия же заплатил за восстановление своего престижа в его глазах кровью грузинского народа. Надо было доказать Сталину, что его ввели в заблуждение; что там, как и всюду, есть паразитические элементы, но с ними надо бороться другими средствами. Это можно было бы Сталину доказать, если бы за это дело взялся сам Берия. А Берия пошел по обычному для него кровавому следу. Что ему стоила жизнь тысяч людей, которые заплатят своими головами или пойдут в ссылку и будут влачить там жалкое существование, неся клеймо изменника Родины?
Для него страдания народа ничего не стоили. Для него главное - карьера, собственное положение. И он умел пользоваться слабостью Сталина, используя свою жестокость и личные аморальные качества ради достижения цели. Когда Берия приехал из Грузии и доложил о результатах своей деятельности, Сталин стал опять к нему благосклонен. Разве это мыслимое дело? Я за то, чтобы арестовывать, судить, высылать и сажать в тюрьму уголовных преступников. Но надо, чтобы следствие и суд проводились по всем нормам закона, чтобы суды были открытыми, чтобы каждому можно было убедиться, что данные люди виновны. Тогда никто не встанет на защиту наказанных, и общественность искренне поддержит действия карающих органов. У нас тоже "присоединяли" свой голос в поддержку обвинения. Но как? Кто-то докладывает, бьет себя в грудь, божится, клянется, сам не разобравшись, что там действительно враги народа. Резолюцию принимают, руки поднимают. Это ведь не осуждение по существу. Голосуют за уничтожение людей, не зная состава преступлений, не зная даже этих людей. Никаких настоящих судебных процессов у нас не было, закрытые суды проводились в 30-е годы тройками. Что это за тройка? В нее входили те, кто арестовывал; они же вели следствие; они же выносили приговор. Все люди, которые потеряли свои головы во времена Сталина, были судимы такими или им подобными субъектами. И вот - мингрельское дело. Я абсолютно убежден, что оно выдумано лично Сталиным в борьбе с Берией. Но так как он уже был болен, то оказался непоследователен в проведении намеченных планов, и Берия вывернулся, откупился кровавой поездкой в Грузию. Он сам тогда набился поехать туда. Из нас же кто-либо вмешиваться в дела Грузинской республики не мог, это было под строгим запретом. Все это накладывало еще один отрицательный отпечаток на нашу жизнь. Чем больше находится руководство под общественным контролем, тем лучше оно трудится и предохраняется от поступков, которые несовместимы с социалистическим мировоззрением, с социалистическими порядками.
СЕМЬЯ СТАЛИНА. СВЕТЛАНКА
Сегодня 30 марта 1968 года. Похороны Юрия Гагарина. Мы потеряли чудесного человека. До глубины души жаль расставаться с тем, кто был еще в расцвете сил и мог долго служить народу. Но смерть не считается ни с чем, и сегодня народы всего мира будут прощаться с Гагариным. Обстоятельства его гибели мне непонятны[39]. Зачем ему нужно было вдруг полететь на самолете? Сообщение было скупым, формальным, казенным. Никаких подробностей, чтобы сориентироваться, как же это могло случиться. А может быть, он тренировался с какой-то аппаратурой, которую нужно было проверить в воздухе? Сейчас мне трудно судить, но с течением времени все станет известно. Даже если этот полет был необходим для подготовки будущего освоения космоса, то, видимо, очень плохо была осмотрена материальная часть самолета.
Многое зависело от квалификации технического персонала, если гибель произошла в результате отказа техники, которая сработала не так, как нужно было. Это зависело от людей, которые готовили полет и не обеспечили безаварийности. Последовала катастрофа с безвременной гибелью человека, дорогого народам Земли. Горько читать. Характер Сталина был крутым, нрав - грубым. Но его грубость вовсе не отражала его злобность лишь в данном случае или его отношение к конкретному человеку. Это была какая-то злобность вообще, врожденная грубость, хотя, видимо, скорее тут результат воспитания и влияния среды. Его грубость я на себе испытывал много раз. При всем том, что Сталин ко мне относился хорошо. Если бы он относился плохо и питал какое-то недоверие, то ведь он имел возможность легко расправиться со мной, как расправлялся со всеми, неугодными ему. Пусть он послал мне грубейшую телеграмму по поводу заготовки хлеба после войны, о чем я уже говорил (там он сообщил мне, что я сомнительная личность), но не расправился со мной!
Я бы даже сказал, что он относился ко мне с каким-то уважением. Не раз после своих грубостей он выражал мне свое расположение. Но Боже упаси, чтобы это было каким-то извинением. Нет, эта форма выражения чувств была чужда его характеру. Ведь он допускал оскорбления даже по отношению к самым близким людям. Хочу в подтверждение рассказать о таком эпизоде. Это было уже, наверное, в последний год его жизни. Мы собрались у Сталина, когда он пригласил нас встретить Новый год у него на "ближней". Чего-либо особого в тот Новый год по сравнению с другими вечерами, которые мы у него проводили, не происходило. Собрался тот же состав людей, но внутреннее настроение было, конечно, повышенным. Новый год! Обедали, закусывали, пили. Сталин был в хорошем настроении, поэтому сам пил много и других принуждал.
