Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6544 ( № 9 2016)
Хоть нашу ракету зовут «Сатана»!
Пойми эту правду, заморский учитель,
Продажный хитрец и богатый патрон!
Не злите Россию!
И не сотворите
Вселенское бедствие –
Армагеддон!
Город отражает это пламя
Город отражает это пламя
Литература / Поэзия
Малиновских Алёна
Теги: современная поэзия
Кит
Видишь чёрную тень под водой? Это кит.
Он большой и тяжёлый, как Бруклинский мост.
Сильный, холодный, спокойный, как монолит,
и если честно сказать, то не так уж прост:
в полночь, когда на востоке взойдёт луна,
он поднимается к воздуху из глубин,
и от холодного бока катит волна,
что добежит до подножья седых руин,
выцветших на далёком пустом берегу.
Нам бы добраться туда поскорей с тобой.
Полночь наступит скоро… Поверь, я не лгу.
Жаль только, кит заберёт нас быстрей с собой.
В конце дня
Сегодня день размазанных улыбок,
тумана, наспех шитого лучами,
усталых, бледных и голодных чаек,
что жадно ищут полумёртвых рыбок.
Рассвет контрастен был, почти озлоблен.
Закат горит, в кострище запад плавя.
Весь город отражает это пламя,
хоть проводами на куски раздроблен.
Под вечер темнота упала гнётом,
остатки жизни придавив надменно.
Клубок змеиный тёмных улиц мерно
шипит, разыгрывая ночь по нотам.
* * *
Вместо тысячи слов я просто буду молчать.
Загляни в глаза и дотронься своей рукой
до моей щеки. А на губы мои печать
наложил сегодняшний вечер и дал покой.
Это просто – сколько бы не было бурь и драм,
расстояний, ошибок, взятых с собою в путь,
твоя вера в меня даст фору любым дарам.
Успокоит, когда нет времени отдохнуть.
Словно в центре пустыни чистый, звенящий ключ
даёт волю к жизни, спасает по мере сил.
И уже неважно, как сильно город колюч
да какое потухнет из небесных светил.
Зима
Ворон с вороной небо в воронку крутят,
и засыпает город, сыплются звёзды.
Небо темнеет, город теперь уютен,
но обжигает холодом стылый воздух.
Ворон с вороной крылья свои расправят,
как расправляют на ночь в кровати простынь.
Здесь не бывает сводов законов, правил:
Всё, что казалось сложным, вдруг станет просто.
Только холодный воздух тех птиц дурманит,
дымкой оденет крылья белёсо-пегой:
чёрные перья мокнут в мягком тумане.
Ворон с вороной город укроют снегом.
* * *
Как мелочно вокруг маячит жизнь!
Машины жгут бензин, а я жгу спички,
и каждый вечер, по дурной привычке,
Рука дрожит.
Как много вырвано пустых страниц?
Пусть время застывает на мгновенье,
когда ворвётся кто-то в поле зренья,
и взмах ресниц.
Я слышу колокол. Звонят обед,
хоть рядом нет ни звонницы, ни церкви.
А может, цепь звенит, и это цербер
напал на след.
* * *
Море обнимет плечи холодной шалью,
их расслабляю и небо взглядом жалю.
Солью морской разъедает мои пути –
литерный поезд по ним не сможет пройти.
Время вонзилось стрелой на циферблате.
В море замёрзло тело. Больной в палате
молча лежу, мысленно шпалы считая.
Скоро по ним сама я пройду босая.
* * *
Как марку, в свой альбом я вклею этот день,
событий небоскрёбы строя в город.
За ним идёт другой. Он – новая ступень.
На карте происшествий снова повод
отметить область обходных дорог,
что открывается по дням пред нами.
Но каждая ступень выводит на порог,
а каждый город может смыть цунами...
* * *
И каждый вечер, будто по привычке,
звонок родным – таблетка валерьянки.
Промозгло. Осень. Отсырели спички.
В метро – как будто шпроты в банке.
Битком вагон – измученные лица,
закладка где-то затерялась в книге.
Я с «красной» на «зелёную», как птица
на ветках, спотыкаюсь на изгибе.
Глаза устали и болят всё чаще,
текущий день становится неважным,
а каждый вечер – в воздухе скользящий,
нелепый, странный самолёт бумажный...
Восемнадцатое марта
Восемнадцатое марта
Литература / Литература / Эпоха
Рейн Евгений
Теги: Анна Ахматова , Евгений Рейн
Полвека назад не стало Анны Ахматовой
Я уже неоднократно писал о своих встречах с Анной Андреевной Ахматовой, и в частности о том, как вместе Дмитрием Бобышевым помогал упаковывать ахматовскую библиотеку для перевоза на новую квартиру. Пока мы укладывали книги, главным образом, сборники стихов, я рассматривал и читал автографы, так впервые в жизни я увидел почерк Александра Блока, Николая Гумилёва, Николая Клюева, Велимира Хлебникова, Владимира Маяковского, Осипа Мандельштама, Бориса Пастернака, Алексея Толстого и многих иных замечательных представителей русской литературы. Однако и сама Ахматова занимала высокое место в этом ряду. Она родилась в 1889 году на хуторе Нерубальском около Одессы, но уже в раннем детстве была перевезена родителями в Царское Село под Петербург. Там Ахматова окончила гимназию, там же познакомилась со своим будущим мужем Николаем Гумилёвым.
Стихи она начала писать ещё будучи гимназисткой, и конечно, она интересовалась всем, что происходило в это время в русской поэзии. А это было время широкого признания символистов, когда его мэтры Валерий Брюсов, Андрей Белый, Вячеслав Иванов, Александр Блок занимали уже передовые позиции на страницах журналов и альманахов, да и во многих издательствах (таких как «Скорпион» и «Гриф»). Однако десятые годы XX века – это уже и время кризиса символизма, и появления новых поэтических направлений и имён: одни во главе с Гумилёвым уходили в акмеизм, другие под руководством Давида Бурлюка, Велимира Хлебникова, Владимира Маяковского становились футуристами.
Первоначально акмеистов было только шесть – Николай Гумилёв, Сергей Городецкий, Осип Мандельштам, Михаил Зенкевич, Владимир Нарбут и Анна Ахматова. Следует сказать, что своим истинным учителем Ахматова всегда считала Иннокентия Анненского – великого поэта и учёного-античника, который, кстати, был директором мужской гимназии в том же Царском Селе. Вскоре печатным органом акмеизма стал новый журнал «Аполлон» под редакцией Сергея Маковского. Отделом поэзии там ведал Гумилёв. В этом журнале и были впервые напечатаны стихи Ахматовой. А затем вышел её первый сборник стихов «Вечер» с предисловием Михаила Кузмина.
Путь Ахматовой в поэзии продолжался более полувека, и за это время её имя стало одним из самых прославленных имён русской поэзии. Конечно, Ахматова, как великий поэт, шла в ногу со своим временем. Русский поэтический модернизм был питательной почвой для её поэзии, но вместе с тем, она – законное звено в той русской литературной традиции, которая началась ещё с Пушкина. Многие десятилетия занималась Ахматова поэзией и биографией А.С. Пушкина, и самые крупные и авторитетные пушкиноведы безоговорочно признавали ценность её трудов в этой области. Однако за долгие годы поэтических трудов Ахматова выпустила совсем немного стихотворных сборников. В 1912 году вышла первая книга её стихов «Вечер», за ней последовали сборники «Чётки» (1914), «Белая стая» (1917), «Подорожник» (1921), «Аnno Domini» (1923). Затем был долгий перерыв. И только в 1940 году вышел сборник «Из шести книг», во время войны, в 1943 году, в Ташкенте издана небольшая книжечка, а в послевоенное время – только два сборника стихов, сильно урезанные и искорёженные цензурой, в которых практически отсутствовали поздние – на мой взгляд, великие – стихотворения. А ведь именно после войны творчество Ахматовой приобрело необычайную силу и глубину.
В чём же главное значение и величие ахматовского творчества? Лирик по преимуществу, она, как говорят теперь, озвучила голос женщины, ввела мотивы женской страсти, и – шире – всей женской судьбы в русскую поэзию. Уже после второй книги Ахматовой «Чётки» её литературное имя стало широко известно читателям России, оно было прославлено во многих статьях и рецензиях, а вскоре появились и специальные труды Б. Эйхенбаума, В. Виноградова, посвящённые её творчеству.
Однако творчество Ахматовой отнюдь не ограничивалось женской темой. Вся жизнь России во всей её полноте, в её трагедийности (революция, Первая и Вторая мировые войны, сталинский террор) – всё это отражено Ахматовой в прекрасных драматических стихах. И сегодня абсолютно ясно, что Анна Ахматова – классик русской литературы, одно из звеньев цепи, тянущейся в Пушкину.
