Газета Завтра - Газета Завтра 832 (96 2009)
А взглянем на эти божественные комбинации с "оппозицией", с этими голубями, принимающими корм прямо из рук. Владислав Юрьевич "приподнимает" Семигина, помогает в создании широко Народно-патриотического союза России. Приближает мятежного одногодку своего Геннадия Юрьевича (сколько у КПРФ генов, а все — не те), делает его "другом и соратником". Как бы. А потом сталкивает с Зюгановым, проводя два враждебных друг другу съезда коммунистов, после чего обе части взаимно (кто — de jure , а кто — de facto ) аннигилируются.
А как филигранно идет работа с брендами! Владислав Юрьевич берет "социалиста" Глазьева и (попутно решая задачу организации "раздрая" на левом фланге — как и в предыдущем случае, с размахиванием кулаками, шмыганьем носов и исполненными взаимной обиды криками "А ты кто такой?") соединяет его с "националистом" Рогозиным. Получается "национал-социализм". Правда, в кавычках — но кто ж их заметит?
Гениально! Квазибожественно! Но бесплодно... Бесплодно — в рамках "большой картины". И творимое им бесплодие вызывает вопросы — метафизические вопросы.
Что же это такое? Это не просто продавливание одного варианта (партии, политического дизайна) вместо другого варианта. Это — активное развенчание и выжигание всех смыслов . Это кропотливое выстраивание системы, все элементы которой содержат все взрывные устройства различной степени мощности. Системы, в которой оглушительная победа равносильна оглушительному поражению, а движение вперед равносильно движению в сторону ноля.
Нет, каким-то совсем не россиянским человеком (хотя кому уж быть россиянином, как не ему?) предстает перед нами любезный Владислав Юрьевич. И каким-то совсем не россиянским божкам он служит.
Так называемые "россияне", судя по стилю руководства, представляются ему продуктом культурной инволюции, сырьем для бесконечной манипуляции, "дикой глиной" для лепки недолговечных големов. Во Владиславе Юрьевиче явно просматривается некий засланный люден братьев Стругацких. А может быть, и какая-нибудь более эволюционно-прогрессивная форма жизни — странник , например.
И даже что-то большее — нечто такое, о чем внешне бедовые, а на самом деле очень даже осторожные и традиционно державшие свой коллективный нос по ветру братья и писать-то не решались. Бр-р! Аж холодок по спине!
Короче, если присмотреться к деятельности и дискурсу Владислава Юрьевича, то становится понятным, что предполагаемой сверхцелью ее до сих пор являлось предотвращение вызревания каких-либо плодов и смыслов вообще — предотвращение складывания каких-либо форм и сгустков организации.
Из теории и практики мы знаем, что хаос есть закономерное и безусловно продуктивное, необходимое для роста системы состояние — циклически повторяющийся момент ее развития. Это — как сброс рептилией старой кожи или ракообразными — старого панциря. Но тот хаос, который Владислав Юрьевич продуцирует и поддерживает в Россиянии, есть хаос хронический, вялотекущий и изматывающий. Никакому развитию он не способствует — а способствует лишь накоплению "системных ошибок" (errors) и возрастанию погрешностей. Это хаос, ведущий к образованию и расползанию "лишаев" и "пустынь", как внешних, так и внутренних.
Зачем Владислав Юрьевич всё это делает, остаётся большим вопросом. Возможно, ограниченная человеческая логика и рациональность и не позволят нам на него ответить. (Нам было трудно понять уже людена; странника понять совсем невозможно). А может быть, Сурков хочет научить нас пониманию тщеты всех земных дел и страстей? Быть может, он действительно "часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо" ?
ОТПАДЕНИЕ ДЕМИУРГА
Многие считают, что Сурков гениален. Он нас — разглядел. R1a+R1b в объеме 60-65% по области нашего расселения — это вам не шутка. А еще где-то 20% неиндоевропейских, но тоже нордических палеоевропейских генов. А еще 10% финских — я подчеркиваю, финских, причем балтофинских, вполне себе нордических, а не каких-то там "угро-финских", зауральских, кои нам приписываются, как это не смешно, некими сармато-печенежскими националистами с Уграины. Ну и прочее по мелочам. Но без всякой там экзотики — вернее, есть палеоазиатский компонент, но всего 0,3%, да и то в Сибири, по большей части. А остальное — все то же, что наличествует у неких немцев-голландцев-скандинавов. Не говоря уже о каких-нибудь смешных чехах-словаках-ук(г)рах.
Короче, рассмотрел нас Сурков. Вот и мы — приветствуем не усомнившегося в нас. Нам он друг и мы ему друзья. Да, мы такие! "Зиг хайль!" — говорит Урус-Угор. Солнце арийской расы вновь восходит на Востоке — собственно, там, где и положено ему восходить! Так покроем же нашими рунами заблеванные стены евроатлантических городов!
Уже гремят походные барабаны, бьют воины мечами о щиты, печатают шаг боевые дружины, грузятся снаряжением драккары. Поют под ногтем лезвия боевых топоров. Наносится рудая охра на лица, волосы и бороды! Распаляются, ревут от боевой ярости готовые вступить в бой берсерки. Сурков — наш конунг!
Сурков, руны предрекают нам победу! Веди нас, воинов Прави, на завоевание левого полушария! Веди нас из Ирия, из Валхаллы Духа, где мы вволю попировали с тобой над текстом "Суверенной демократии", на завоевание этого вертепа плоской рациональности! Распространим жизнь вечную вовне мечами своими! Пусть скользят наши победоносные драккары по фьордам наших извилин под рудым Парусом Мечты!
Но молчит Сурков. И лукаво мерцают его антрацитовые глаза… Да и не конунг он. Он — больше, чем конунг. Не Один даже, именем которого мы, люди Прави, привыкли скреплять клятвы свои. Один — тот глаз отдал за магическое знание и "внутреннее" зрение, а Сурков и знанием обладает, и со зрением у него все в порядке.
Нет, Сурков — круче Одина. Он — наш Яхве. Единственный и неповторимый Демиург, всецело властвующий над сотворенным им миром. А вот моисеев и иисусов навинов — их у нас много. И водят они народ свой по пустыне выжженных смыслов, уверяя страждущих, что где-то под слоями глины, гипса и песка "государства российского" есть водный горизонт, коим можно увлажнить пески и развести "цветущий сад" той или иной конфигурации.
Время от времени Яхве выкликает своих моисеев и особо отличившихся и. навиных и призывает на Гору Синайскую — все их, патриотов государства российского и птенцов гнезда ЕБНова, охранителей и совратителей, либералов и домостроевцев, христопродавцев и в Христа облекшихся, блоггеров из Москвы и логгеров с Дальнего Востока, а также разнообразных серо-буро-коричневых "наших", "ваших", "ихних", "идущих на" и "идущих в". Призывает, рассаживает и принимается зачитывать им свои многомудрые текстa, Прочищает сознание. Засевает семенами когнитивную целину. Высекает коммандменты в душах и сердцах. А потом берет свой большой фиолетовый карандаш и начинает водить им по Книге Жизни, расставляя галочки и крестики напротив чьих-то фамилий. Отголоски же коммандментов в самом невообразимом переложении — в зависимости от духовной специализации — всплывают позже на разных концах политического спектра. Из них складываются евангелия и баллады. Но все они не оставляют в душе Демиурга ничего, кроме усталости и раздражения.
Мчится бешеный шар и летит в бесконечность,
И смешные букашки облепили его,
Бьются, вьются, жужжат и с расчетом на вечность
Исчезают как дым, не узнав ничего.
Демиург, впрочем, не злонамерен. Он лишь исполнен огромного презрения к букашкам, вьющимся вокруг вершины Горы Синайской, этим легковесным созданиям, не способным ни уловить смысла игры, ни даже осознать смысла своих собственных жизней.
Демиург творить хочет. Творить! Но не может, поскольку одержим презрением. Ибо даже лучшие из моисеев его, как зеницу ока хранящие доверенные им скрижали, суть големы глиняные. Творить же можно лишь с любовью и милосердием. А какая любовь к големам-то?
Жадностью гонимый и тоской,
Душной гнилью сброд разит людской,
Дышит вожделеньем, злобой, страхом,
Жрёт себя и сам блюет потом.
Как безнадежно дело воинов Прави! Как торжествует Князь Мира сего, засевший в левом полушарии!
Но кто же виноват, если Сурков слепил этих големов? Кто виноват, что он сделал на них ставку? Кто виноват, что он создал вокруг себя расползающуюся пустыню?
