Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6353 ( № 1 2012)
Что вспомним мы?
ВЕЧНЫЙ ОГОНЬ
Марина и Андрей Кошелевы. Что вспомню я? Фотосюиты на стихи Николая Рубцова. - Бирюзовый дом (г. Москва, г. Зеленоград, 2011). - 192 с. - 167 ил.
В 2011 году Николаю Рубцову исполнилось бы 75 лет. На протяжении всего юбилейного года в Вологде, Череповце, Тотьме, Николе проходили мероприятия, посвящённые памяти поэта. И вот как завершающее событие в декабре уходящего года вышла в свет книга-альбом "Что вспомню я? Фотосюиты на стихи Николая Рубцова". Авторы - Марина и Андрей Кошелевы, москвичи, страстные почитатели таланта поэта, создатели Центра общественного просветительства в Зеленограде "Бирюзовый дом".
"Что вспомню я?" - рубцовский вопрос, заданный в одноимённом стихотворении. Поэт утверждает: когда подступает край, человека охватывает резкая грусть воспоминаний. Главное среди них - родина, край детства, где было столько "щемящих радостей, болей, чудес".
Что же вспомню я, после того как самым внимательным образом перелистаю, перечитаю, пересмотрю и закрою этот фотоальбом?
Прекрасные фотографии - это строки рубцовских стихотворений. Круглица. Какая русская красота: извилистая речка, песчаная отмель, ивы у воды, старые берёзы, избы вдалеке. Кажется, что именно на этот холм взбегает и падает в траву поэт. Почему-то перехватывает горло.
Зияющие глазницы окон Спасо-Суморина монастыря. Знаю: жаль поэту "разрушенных белых церквей". Могучий разлив северных рек. Здесь всегда "много серой воды, много серого неба". Виды древней Вологды - один лучше другого. Она всегда печальная и всегда дремлет. По-другому не скажешь. Храмы, озёра, улетающий плач журавлей над Ферапонтовом. В их земной красоте действительно видится что-то Божье.
Поразительная гармония зрительного и словесного образа!
Скрупулёзно - из месяца в месяц, из года в год - выверен жизненный и творческий путь Николая Рубцова. Кажется, что известно о поэте очень многое. Но вот читаешь записи: "14 февраля 1960 года - участие в "Турнире поэтов" с Иосифом Бродским. Июль 1968 года - последняя поездка в село Никольское. 9 января 1970 года - посещение Вологодской картинной галереи, где поэт увидел свой портрет, созданный Валентином Малыгиным", - и по-новому видятся многие события в жизни Рубцова.
Марина Кошелева - человек, имеющий высшее техническое образование. Поражает её способность погружаться в мир поэзии, делать открытия в творчестве Рубцова, проводить параллели с творчеством других поэтов: Рубцов и Батюшков, Рубцов и Бунин, Рубцов и Бродский. В книге связаны нити самых невероятных совпадений, как, например, Пушкин - Оленина, Батюшков - Фурман, Рубцов - Смирнова. Сделаны интересные предположения, например о связи стихотворения "А дуба нет" и судьбы погибшего в Бородинском сражении Николая Оленина.
В фотоальбоме восемь разделов. Каждый из них открывают строки стихотворений разных поэтов, философские изречения писателей и мыслителей. Уже не уйдёт из памяти Виктор Астафьев: "Если у человека нет матери, нет отца, но есть родина, - он ещё не сирота". И Василий Белов не уйдёт: "Обиды отрочества - словно зарубки на берёзах: заплывают от времени, но никогда не зарастают совсем". И Александр Кушнер будет вспоминаться:
Бессонное, шуми! Подкрадывайся, бей
В беспамятный висок горячею волною.
В отзывах, помещённых в начале и в конце издания, фотоальбому даны глубокие, необычные оценки. Читатели-зрители сравнивают его с мозаикой деревенского половика, с калейдоскопом, находят в нём что-то сакральное, дышат его воздухом, слышат музыку на каждой странице. Всё так. Но хочется сказать проще, приблизиться к самому обычному человеку, который будет держать в руках этот альбом.
В 1965 году, когда отмечалось 20-летие со дня Победы в Великой Отечественной войне, мой дедушка выписал по почте фотоальбом, в котором было помещено множество фотографий военных корреспондентов с короткими надписями под каждой. Мне было в то время девять лет. Я не выпускала этой книги из рук. До сих пор помню, какая фотография шла за какой. И подписи - почти все - помню до сих пор наизусть: "Был тот памятный июнь[?]", "Падал густой снег на наши плечи, и шли мы с Красной площади не в казармы, а на фронт[?]" Что было после этого? Я перечитала о Великой Отечественной войне все книги, которые выходили в последующие два десятилетия. Я словно пережила войну. И каждый год - вот уже 35 лет - все мои ученики с 5-го по 11-й класс к 9 Мая читают книгу о той войне.
Почему-то думается, что и этот фотоальбом может разволновать читателя так же. Фото - это понятно и современно.
Сюита - самостоятельные части, объединённые общим художественным замыслом: фотографии, стихи, афоризмы, хроника, публицистическое повествование, отрывки из художественных произведений.
А замысел глубочайший: пронзить человека мыслью о любви к России, к малой родине, к её отеческим корням, к родному дому. Потому что обо всём этом писал в своих стихах великий русский поэт Николай Михайлович Рубцов.
Екатерина НИКАНОРОВА, учитель литературы школы № 9, ЧЕРЕПОВЕЦ
Пародии от Евгения Минина
Пародии от Евгения Минина
МЕТРОНУТОЕ
Метро ещё не открыли, и мы пока
стоим у прозрачных дверей, как два мудака:
Иванов и я, типичные представители народных масс,
Но почему-то искусство поэзии требует нас[?]
Дмитрий Тонконогов
Стоим у прозрачных дверей - не открыли метро,
колу не пьём - купили ситро.
Иванов - типичный московский мудак!
Извините, если что-то сказал не так,
но почему-то искусство поэзии требует нас,
чтобы в рифму писали каждый час.
Я б не писал, но кто-то другой
всё время водит моей рукой!
Полагаю - Бог.
Это он придумал хитро!
Я писал бы ещё и писал - да открыли метро[?]
ГЛАЗЕЙНОЕ
Я вверх взглянул, от ужаса дрожа:
прекрасным утром, раннею весною
на уровне восьмого этажа
ты стёкла тёрла тряпкою цветною!
Игорь Волгин
Такого не имел я мандража,
цирк по сравненью с виденным - пустое!
На уровне восьмого этажа
ты мыла окна, вся снаружи стоя[?]
Глаз оторвать не мог, моя краса,
как с тряпкою твои мелькали руки.
Но если бы тогда надела брюки,
я не глазел бы целых два часа.
ПОКУПАТЕЛЬСКОЕ
А нынче в магазин
Зашёл - и вижу - ба!
Как раз моё пальто
И, стало быть, судьба.
Дмитрий Легеза
Журнал принёс домой,
Открыл - и вижу - ба!
В нём про пальто стихи,
И тема - не слаба!
Такая мне судьба,
Ещё колотит дрожь:
А если б не пальто
Купил, а макинтош?
Пятикнижие
Пятикнижие
Леонид Бежин. Собиратель странностей . - М.: Книжный клуб 36,6, 2011. - 416 с. - 1000 экз.
Родиться и вырасти в Москве - всё равно что в Зазеркалье. "Собиратель странностей" Бежина - это, как сказано в книге, коллекционер странностей человеческих; но на деле он, скорее, нежный и преданный собиратель трепещущих на ветру листов московской ностальгии. Мир отошедший, дымчато-хрустальный, застывший в морозных переулках, осенних парках, летних дачах. В них одинаково растаяли композитор Скрябин и мальчик из английской спецшколы, что у ВДНХ. Растворились в старой Москве, которой сейчас уже не увидишь, нет её, но Бежин заклинает, поёт, зовёт на её языке, который не только внятен нам, но и пробуждает сочувственную тоску. Ведь и у тех, кто не рос в Зазеркалье, найдётся в памяти уголок, который, кажется, теплится только в нас одних, но чудесным образом оживает, соприкасаясь с чужой ностальгией. Хотя для читателя Бежина уже не чужой, а нашей, как его речь - плавная, ясная, ёмкая. Хорошая русская речь.
