Александр Бирюк - Совершенно секретно
Итак, капитан и помощник пообещали матросам, что клад будет поделен поровну между всеми членами команды без исключения. Вероятно, эти обещания выглядели довольно убедительно, потому что матросы поверили в их искренность безоговорочно, и Киттинга с Боугом даже не заперли, и даже более того — матросы устроили грандиозную попойку в честь предстоящего дележа. Воспользовавшись открывшимися возможностями, Киттинг и Боуг, дождавшись темноты, спустили одну из шлюпок “Гаттераса” на воду и сбежали с мятежного брига на остров.
Разъяренные матросы кинулись в погоню, но усилия их успехом не увенчались. Беглецов им поймать не удалось, не нашли они и пещеры с кладом… Больше недели команда прочесывала остров метр за метром, пока не убедилась в тщетности своих поисков. Тогда моряки поделили между собой найденные в каюте капитана драгоценности, после чего подняли на “Гаттерасе” паруса, предоставив Киттингу с Боугом полную свободу действий.
Итак, компаньоны остались на необитаемом острове наедине со своими сокровищами и всеми прочими напастями, которыми буквально кишел этот негостеприимный клочок суши. Очень скоро приятели начали бедствовать — у них не было оружия, чтобы добывать себе сносное пропитание. Такая жизнь продолжалась несколько месяцев, но, к сожалению, ни одного дня не было задокументировано. Чем занимались все это время Киттинг и Боуг — неизвестно, зато известно, что когда на Кокос наконец-то высадились люди с американского китобойного судна “Аляска”, бедняги Боуга в живых уже не было. Официальная версия полагает, что это Киттинг убил своего помощника, когда они не смогли поделить богатства, и многие ей верят, не осознавая всей глупости, и даже абсурдности именно такого предположения. Если Киттинг и убил Боуга, то никак не из-за богатства, размеры которого были так велики, что его хватило бы для того, чтобы на всю оставшуюся жизнь сделать счастливым население какой-нибудь не очень большой страны. Скорее всего Боуг пал жертвой укуса ядовитой змеи “боро”, которыми кишат заросли Кокоса, или еще какого-нибудь несчастного случая…
Как бы там ни было, а китобои обнаружили на острове только одного капитана Киттинга, который едва держался на ногах от истощения, и очень похожего на обезумевшего от одиночества отшельника. Американские моряки тотчас переправили капитана на свой корабль, накормили его, и стали расспрашивать о том, что же с ним все-таки приключилось. Очухавшийся Киттинг выдал китобоям версию о том, что во время плавания команда его корабля взбунтовалась, насильно завладела бригом, и высадила его, капитана, на необитаемый остров…
Американцы взяли Киттинга с собой в соединенные штаты. Незаметно от всех Киттинг вывез с острова Кокос несколько особо ценных бриллиантов из “сокровищ Лимы”, и потому будущее его было более-менее обеспечено. После возвращения с острова он поселился в Сан-Франциско, где зажил тихой и спокойной жизнью отставного буржуа. Судя по сохранившимся письменным свидетельствам, в течение всей оставшейся жизни у Киттинга не появилось даже мысли о том, чтобы возвратиться на Кокос и завладеть всеми богатствами. Но перед смертью, наступившей в 1949 году, Киттинг рассказал о кладе своему приятелю Джону Фитцджеральду. Этот Фитцджеральд, конечно, был совсем не прочь заполучить все эти богатства в руки, однако он попыток к этому так никогда и не сделал. Умирающий Киттинг передал Фитцджеральду и свою карту, но что-то на этой карте, судя по дальнейшей истории кладоискания на острове Кокос, уже было не так.
…Несмотря на всю шумиху, поднятую Джоном Фитцджеральдом вокруг сокровищ Кокоса и вокруг полученной им карты, никто с помощью ЭТОЙ карты сокровищ пока так и не нашел. Остается предположить только одно: не имея средств на организацию экспедиции к острову, Фитцджеральд изменил эту карту, надеясь все-таки когда-нибудь воспользоваться правильными её данными лично. Остальные версии, приводимые в официальной литературе, и гроша ломаного не стоят, особенно дожившая до наших времен версия о том, что изменения в карте сделал не Фитцджеральд, а сам Киттинг, и якобы по одной только той простой причине, что его-де терзали некие угрызения совести по поводу судьбы тех кладоискателей, которые могут последовать на Кокос вслед за ним — будто бы находка злополучного клада приведет к неоправданным человеческим жертвам. Однако как бы там ни было, а клада после Киттинга и на самом деле больше никто не видел…
По крайней мере так утверждает официальная история.
Напомню читателю, что эта самая официальная история началась с того самого момента, как болван Фитцджеральд раструбил о сокровищах Кокоса на весь белый свет. Это случилось в 1853 году, и эпицентром этого сенсационного взрыва был Сан-Франциско — крупнейший тогда американский порт на Тихом океане. И это неудивительно. В Сан-Франциско, помимо моряков с десятков и сотен заходивших в него ежедневно кораблей, околачивались толпы всякий подозрительных личностей, жуликов всех мастей, разного калибра авантюристов. Как только во всех сан-францисских газетах появились статьи про сокровища, спрятанные на Кокосе, они сразу же были дополнены сообщением некоей Мери Уэлч о том, что сокровища на острове, запрятанные там капитаном Томпсоном-Пефесом, не являются единственными.
Это заявление вызвало еще большую сенсацию, чем рассказы Фитцджеральда. Ведь теперь речь шла ни о чем ином, как о… другой части “сокровищ Лимы”, которая оставалась на пристани Кальяо после того, как Томпсон на “Мери Диар” “увёл” основную часть “сокровищ Лимы” 12 сентября 1820 года!
…Об этой самой Мери Уэлч история сохранила немного фактов. Сама она утверждала, что являлась некогда любовницей знаменитого пирата Альфонсо Белафонте, и плавала с ним на его пиратском корабле до самого 1820 года, когда он был схвачен англичанами и казнен в Коста-Рике испанцами. Об этом Белафонте в свое время ходило немало легенд и преданий, но Мери Уэлч все их опровергла, от чего личность пирата не стала менее интригующей. Уэлч заявила, что Белафонте ни кто иной, как сам… Александр Грэхем!
Александр Грэхем был кадровым офицером британского флота, и прославился в 1805 году во время знаменитого Трафальгарского сражения. Как известно, в этом сражении английский военный флот под командованием легендарного адмирала Нельсона в пух и прах разгромил объединенную франко-испанскую эскадру. Грэхем тогда был командиром брига “Девоншир”, который отличился при выполнении особо важного приказа Нельсона, связанного с отвлекающими маневрами против вражеских кораблей. Впоследствии Грэхем стал кровожадным пиратом, сначала разбойничал в водах Атлантического океана, а затем перебрался на Тихий. Он продолжил традиции официальной военной политики британского Адмиралтейства относительно испанского и французского судоходства и в мирное время. Его бриг оказался отличным военным кораблем, и на нем он одержал значительное число побед над испанцами, хозяйничавшими на западном побережье Америки.
Однако времена меняются, менялась и официальная политика Британии и других государств. Англия и Испания подписали абсолютный мир, в основных положениях которого прямо указывалось на запрещение каперства[4] в любых проявлениях. Но Александр Грэхем и не думал менять полюбившуюся ему профессию. В сентябре 1920 года, как раз в те дни, когда “Мери Диар” под командой Томпсона на всех парусах удирала от преследовавшего ее испанского фрегата с драгоценностями на борту, “Девоншир” Белафонте курсировал у берегов Перу в ожидании возможной добычи. От своих лазутчиков пират узнал, что на пристани Кальяо скопилось огромное количество свезенных испанцами со всей страны драгоценностей, однако атаковать порт, хорошо защищенный тяжелыми пушками крепости многочисленных фортов он не решился. Белафонте дождался часа, когда в Кальяо прибыли испанские корабли, и на один из них, который назывался “Релампаго”, были погружены сокровища. Остальное было делом техники.
…Когда испанская эскадра, состоявшая из пяти кораблей, вышла из Кальяо и взяла курс на север, в Панаму, “Девоншир” смело напал на них, и в течение короткого боя последовательно уничтожил четыре испанских корабля, сопровождавших “Релампаго”. Однако в артиллерийской дуэли был смертельно ранен и пиратский корабль, и тогда Белафонте не оставалось ничего иного, как решиться на крайне безумный шаг: он направил тонущий бриг к испанскому галеону и после жаркой абордажной схватки захватил его вместе с сокровищами. Все испанцы были перебиты, и англичане стали единственными обладателями обнаруженного в трюме корабля богатства…
Дальше действия развивались точь-в-точь как в классических пиратских романах. Пираты прекрасно понимали, что для начала сокровища надо где-то припрятать, и Белафонте после недолгих раздумий приказал держать курс на остров… Кокос — единственное, по его разумению, место во всем регионе, пригодное для проведения столь ответственной операции. Не прошло и двух недель, как “Релампаго” кинул якорь во второй пригодной для высадки на берег бухте острова — бухте Уайфер. Золото было быстро выгружено на берег. Пираты разыскали в скалистых горах подземную пещеру, пригодную для захоронения драгоценного груза, и в течение суток перетащили в нее сокровища, а выход завалили камнями так, чтобы ни один смертный, кроме самого Белафонте, не смог найти ее. На всякий случай пират нарисовал карту острова и крестиками обозначил на ней место клада. Однако с тех самых пор этот крестик удачи никому так и не принёс…
