Олег Платонов - Битва за Россию

7

 Рывкин Х. Евреи в Смоленске. СПб., 1910, с. 51.

8

 Гессен Ю. История еврейского народа в России. М. — Иерусалим, 1993, с. 33.

9

  Пятковский А. П. Указ. собр., с. 48.

10

 Фиш Гарольд. Еврейская революция. М. — Иерусалим, 1993, с. 50.

11

 Фиш Гарольд. Еврейская революция. М. — Иерусалим, 1993, с. 59.

12

Шуб Д. Евреи в русской революции // Еврейский мир. Нью-Йорк, 1944. Сб. II, с. 126—127.

13

 Шуб Д. Евреи в русской революции // Еврейский мир. Нью-Йорк, 1944. Сб. II, с. 127.

14

 Шуб Д. Евреи в русской революции // Еврейский мир. Нью-Йорк, 1944. Сб. II, с. 137.

15

 Jewish Communal Register. N. Y., 1917. Р. 228.

16

 Архив Гуверского института. Станфорд, США. Фонд Б. Николаевского.

17

 Coil s Masonic Encyclopedia. N. Y., 1961. Vol. 2. P. 588.

18

 Ibid.

19

 Sutton A. Wall street and the Bolshevik Revolution. Arlington, 1974. P 39.

20

   Goy M. Dimension in world affairs. Emissary Publication, 1976. P. 91.

21

 Coy M. Op cit. P. 91.

22

 New York Journal American. 3. 2. 1949.

23

 Данные — по материалам книг еврейских исследователей И. Бекермана («Россия и русское еврейство») и М. Зарубежного («Евреи в Кремле»).

24

Платонов О. А. История русского народа. Т. 1. М., 1997, с. 652—653.

25

 Гриф секретности снят. Потери Вооруженных Сил СССР... Воениздат, 1993, с. 407.

26

 Рассчитано по: Статистический Ежегодник России. 1910, с. 66—67 (без учета Польши и Финляндии) и данным переписи населения 1926 года.

27

Жевахов Н. Д. Указ. соч. Т. 2, с. 132.

28

Рассчитано по: Исторический архив. 1993. № 4, с. 123—135.

29

Рассчитано по: Вайнштейн А. Народное богатство и народнохо-зяйственные накопления в предреволюционной России. М., 1960, с. 341—360; 416—421.

30

 РЦХДНИ, ф. 5, оп. 1, д. 2761, л. 28.

31

Дикий А. Евреи в России и СССР. С. 210.

32

 Россия и евреи. Берлин, 1924, с. 22—23.

33

 Платонов О. А. История русского народа в XX веке. Т. 1. М., 1997, с. 657—661; Большая Советская Энциклопедия. 1-е изд. Т. 17, с. 463.

34

 Молодая гвардия, 1996, №10, с. 170.

35

 Молодая гвардия, 1996, №10, с. 170.

36

 Бюллетень ТАСС, 1990, № 2, Х 1.

37

38

 Там же, с. 270.

39

Израильское телевидение, 2-й канал, 3.10.1996.

40

 Израильское телевидение, 2-й канал, 3.10.1996.

41

 Газета «Мир новостей». 25.11.1996.

42

 Израильское телевидение, 2-й канал, 3.10.1996.

43

 Газета «Мир новостей», 21.11.1996.

44

 Газета «Русский вестник», 1996, №49—51.

45

Черная сотня как исторический термин означает древнейшую фор­му самоуправления и самоорганизации русского народа в условиях об­щины.

По свидетельству В. О. Ключевского, первые известия о черных сот­нях приводятся в русских летописях еще в XII в. В допетровские времена, отмечает Ключевский, «общество делилось на два разряда людей — «слу­жилые» и «черные». «Черные» назывались еще земскими. Это были горо­жане и сельчане — свободные крестьяне. Из этих «черных» или «земских людей» и образовались «разряды или местные общества», которые назы­вались «черные сотни». В столице «люди черных сотен» составляли массу торгово-промышленного населения, соответствовавшую позднейшему ме­щанству». Т. о., черные сотни объединяли в своих рядах всех русских лю­дей, за исключением тех, кто состоял на государственной службе.

В Древней Руси понятие черной сотни было тождественно понятию мира, или общины. В терминах того времени «черносотенцами», «черны­ми» назывались люди, жившие в условиях общины. Как отмечал историк И. Д. Беляев, черные люди разделялись на общины, которые в городах на­зывались улицами, слободами, а вне города — селами, деревнями и почин­ками. Об общественном устройстве этого класса свидетельствуют те фак­ты, что слободы, села и деревни черных людей всегда имели общинное уст­ройство, т. е. свои веча и сходки и своих начальников. К черным людям в городах относились: во-первых, торговцы, не записанные ни в какую ку­печескую общину, во-вторых, ремесленники, в-третьих, разные чернорабо­чие люди. В селах же к черным людям принадлежали земледельцы и сель­ские промышленники, жившие на землях, принадлежавших общинам или частным владельцам. Черные люди в городах если занимались торговлей, то причислялись к купеческой общине и ведались купеческими староста­ми. Но принадлежность их к купеческой общине основывалась только на единстве их занятий с купцами. К управлению ими и купеческими старос­тами присоединялся еще тысяцкий, который был один на весь город. Кроме того, они имели общинные сотни, управлявшиеся сотниками, избиравши­мися из своей среды. Черные люди, как городские, так и сельские, непре­менно тяготели к какой-либо городской черной сотне или сельской общи­не и непременно должны были иметь оседлость, т. е. дом и известную долю городской или сельской земли, что в городах называлось двором, а в се­лах — обжею или вытью. Люди же, не имевшие определенной доли общин­ной земли или не причисленные ни к какой общине, назывались изгоями и оставались в этом положении до тех пор, пока не получали определенной доли земли и не причислялись к какой-либо общине. Черные люди счита­лись полноправными людьми в русском обществе, имели своих предста­вителей и свой голос на вече, в селах точно так же крестьянские общины имели своих старост, свое земское управление и суд. Каждый член общины имел голос на сельском вече, участвовал в выборе начальников, расклад­ке податей и др. общественных делах; но черные общины, как городские, так и сельские, будучи «молодшими», подчинялись почти всегда «старей­шим», т. е. боярам и купцам, и шли за ними: так, напр., в Новгороде и при­городах каждая улица и каждый конец имели своих бояр и своих купцов, с которыми в общественных делах заодно действовали и черные люди. По закону черные люди были поставлены в некоторую зависимость от сво­их старших уличан; в уличанских общинах они не имели выборных сво­его класса старост, а подчинялись тысяцкому, выбираемому на весь город. В селах же большая часть крестьянских поселений была на землях богатых землевладельцев — бояр или купцов; следовательно, такие черные общи­ны были уже в большей или меньшей зависимости от своих вотчинников. Впрочем, юридические права меньших, или черных, людей относительно общественных дел были почти одинаковы с правами старших, или вящих, людей, и на вече они также имели свою силу и голос.

Объединение подавляющей части Русского Народа в черные общи­ны и сотни делало его хорошо организованной силой, способной проти­востоять любому врагу. Недаром огромную роль черные сотни сыграли в формировании народного ополчения 1612 под руководством черносо­тенца Козьмы Минина и кн. Пожарского.

Многовековая жизнь Русского Народа в условиях общины и черной сотни сделала черносотенство чертой национального характера коренных русских людей, выражая непоколебимую любовь к народным традициям, обычаям и идеалам, в XIX в. воплотившимся в формулу «Православие, Самодержавие, Народность».

Русские правые не только сознательно пользовались именем «черно­сотенцы», но и пытались объяснить и обосновать правомерность этого названия. Так один из основателей Союза Русского Народа (СРН), худож­ник А. А. Майков, в своей брошюре, названной «Черносотенцы и револю­ционеры», утверждал, что нет никаких оснований стыдиться такого име­ни, поскольку «первыми поднявшими знамя «За Веру, Царя и Отечество» были большею частью русские люди простого звания, крестьяне, мещане, а простой народ в прежние времена назывался «чернью», «черными людь­ми». А один из вождей черной сотни, редактор «Московских ведомостей» В. А. Грингмут, даже написал специальную статью «Руководство черносо­тенца-монархиста», в которой на поставленный им вопрос: «Почетное ли это название «черная сотня»?», без обиняков заявлял: «Да, очень почетное. Нижегородская черная сотня, собравшаяся вокруг Минина, спасла Москву и всю Россию от поляков и русских изменников, и к этой славной черной сотне присоединился и князь Пожарский с верными Царю русскими бояра­ми. Все они были настоящими «черносотенцами», и все они стали, как и ны­нешние «черносотенцы-монархисты», на защиту Православного Монарха, Самодержавного Царя». Грингмут прямо проводил линию преемственности от ополченцев Минина и Пожарского к монархистам-черносотенцам.