Москва криминальная - Солдатенко Борис

А 36-летний проводник изнасиловал 18-летнюю проводницу из соседнего вагона. Бесплатно. Одно слово — отстойник… Вагонный и моральный…

— …А чайку попить можно? — В вагонной темноте почти ничего не видно. И я иду в сторону проводника почти вслепую.

— Может быть, тебе еще и марципаны в шоколаде? — громко переспрашивает меня чей-то пьяный голос из полуоткрытого купе.

— А у вас они есть? — Мне уже на него наплевать.

Дверь купе открывается, и передо мной стоит здоровенный бугай с несколькими большими наколками на груди и плечах. За его спиной в купе видна голая девица.

— Брось ты этого жлоба, — щебечет она, хватая его за плавки. — Ночь так коротка. А то потом мне скажешь, что я отработала только четыре часа, вместо восьми. Иди ко мне, цыпленок!

«Цыпленок» еще раз окидывает меня затуманенным алкоголем взглядом и цедит через зубы: «Еще раз увижу, и что-то вякнешь — попишу».

В соседнем купе — пьяные подростки играют в карты, в остальных купе, как и в том, где «цыпленок», все занимаются любовью. Средних лет азербайджанец и несовершеннолетняя девочка из Удмуртии в одном купе — дело здесь обычное. Но здесь на выбор могут предложить вам и… мальчиков. Их в эту ночь двое — оба из Люберец. Одному двенадцать, другому — четырнадцать. Оба уже давно не учатся. Сюда приходят на «работу» два раза в неделю. Обоим нравится спать с мужчинами.

Чувствую, что меня вырвет от этих откровений, и ухожу к себе в купе.

— Ну что, командир, еще не передумал? — Слышу стук в дверь и голос моего плюгавого провожатого.

— А ты что, уже все нашел, что хотел найти? — Я открываю дверь.

— Вот бери, — он вталкивает в купе женщину, — здесь канает за первый сорт. Сам попробуешь — скажешь…

Влетев в купе, она как ни в чем не бывало уселась на кровать и жеманно протянула мне руку:

— Меня зовут Елена, а вас?

— А это будет играть какую-то роль? — интересуюсь в свою очередь я. — Зовите меня любым именем на ваше усмотрение.

— Тогда давай, Андрюша, снимай штаны, — улыбается она.

— Но, Елена, я тебя позвал вовсе не для любви. — Я достаю из кармана фонарик и, включив его, кладу на стол. Светлее.

— А что, нам нужно будет куда-то ехать? — начинает беспокоиться она. — Если поедем, то доплати еще полсотни. Это как бы моя страховка.

При свете фонаря я получаю возможность рассмотреть ее еще лучше.

Женщина неопределенного возраста, давно не принимавшая ванну. Засаленные волосы спадали на невзрачное лицо. Одета в видавший виды потертый спортивный костюм.

— Давно уже этим занимаешься? — спрашиваю ее.

— Сейчас мне двадцать два, а впервые попробовала в школе в шестнадцать, — вслух рассуждает она. — Значит, вот уже шесть лет, как трахаюсь на профессиональной основе.

— А ты что, местная?

— Нет, я из Владимирской области, — улыбается она. — Там родилась, там отца похоронила, там шко-лу окончила, там и мамка с младшими сестренками осталась. А я вот здесь деньги им зарабатываю.

— Это ты мне что. на жалость давишь? — грубо обрываю ее я.

— Значит, так, деньги ты заплатил. — Она изучающе смотрит на меня. — Со мной можешь спать до семи утра. Или будешь задавать вопросы — мне без разницы. Правда, трахаться лучше. Но ты сам выбираешь.

В окно бьется холодный моросящий дождь, а в купе тепло. Правда, простыни здесь не менялись, судя по всему, очень давно.

— Ну так вот, уехала я от матери в столицу, — продолжает Елена. — Денег нет, нет и знакомых, у кого можно было бы остановиться…

Она решила пока ночевать на вокзале. А потом найти себе работу и попроситься в общежитие. Но в первую ночь на вокзале к ней подошел незнакомый мужчина. По тому, как он держался, — местный завсегдатай.

— Негде ночевать? — спросил он. — Не бойся, тебя пристрою. Правда, без особых удобств, но зато крыша над головой.

Уже у него дома, в нескольких кварталах от вокзала, она увидела людей, которые спали прямо на полу. Переступая через спящих, они прошли к нему в комнату.

Здесь Павел, так звали парня, поставил музыку, открыл бутылку водки и достал закуску. От спиртного ее быстро разморило. Она зазевала.

— Иди умывайся и ложись спать, — приказал он.

Она зашла в ванную, сняла с себя одежду, подставила лицо под тугие холодные струи воды. Она даже не слышала, как сзади подошел Павел и, даже не поворачивая ее, взял грубо, без единого поцелуя.

— Ленка, девка ты ладная, добротная, но вот с работой тебе в столице будет трудно, — объяснил он на следующее утро ее перспективу. — Но есть специально для тебя одна работа. Не очень спокойная, но всегда при деньгах, будут рубли и на еду, и на шмотки. И всегда будешь под моей «крышей».

Дыша перегаром ей в лицо, он объяснял, что люди сюда, на вокзал, приходят довольно-таки часто. Кто ждет своего поезда в зале ожидания, кто приходит сюда покушать в ресторан, а кто и хочет поиметь девушку.

Лена, не долго думая, согласилась. Ей действительно предоставили и крышу над головой, да и довольно-таки приличное питание. Ну а ноги раздвигать — это была ее работа, ничем не лучше и не хуже, как ей казалось, работы ее матери на ткацкой фабрике. И там тебя унижают, и здесь. Только здесь деньги платят. И без задержек.

В этих отстойниках она знает каждый вагон, каждое купе. Летом ее брали даже возле вагонов.

Причем пользовались ею не только приходящие клиенты. Любят залезть к ней под юбку и сотрудники местной милиции, и конечно же охранники отстойника.

Ровно в семь часов утра в дверь нашего купе постучали и в дверном проеме показалась голова плюгавого.

— Все, мальчишки-девчонки, — сказал он. — Ваше время истекло. Если есть еще желание, то прошу еще денежку.

— Да нет, Паша, — вдруг резко поднялась с кровати Елена. — Ему не тело мое нужно было, он хотел за эти рубли в душе и сердце моем поковыряться. И я ему отказать не смогла. Дала поковыряться. Пусть узнает, кто такая Елена Ярославская…

…Утром приехав домой, я снял с себя всю одежду и бросил ее в стиральную машину. А сам почти час оттирал тело мочалкой. Мне казалось, что этот запах Ярославского вокзала въелся мне в кожу. Но ничего, повезло. Запах от вокзала выветрился, остался лишь на душе тяжкий осадок от увиденного. Хотя что тут плохого. Отстойник и есть отстойник…

Глава 2

ИСЧЕЗНОВЕНИЯ С БЕЛОРУССКОГО

В 1991 году сотрудниками Регионального управления по борьбе с организованной преступностью были зарегистрированы первые три случая похищения заложников с целью выкупа. Еще тогда все втайне надеялись, что подобные западные похищения не приживутся в России. Нестабильность в стране породила первых похитителей. С появлением класса богатых стали появляться и те, кто пытался из них выбить деньги. Вначале просто угрозами, а потом и пытками, похищениями.

Начинали рэкетиры с похищений кооператоров. Ныне, как считают в Министерстве внутренних дел России, это преступление несколько видоизменилось. Сейчас приходится констатировать, что появился новый вид краж людей — челноков прямо из поездов дальнего следования. Особо в этом плане можно отметить Белорусский и Рижский вокзалы. Похищение челноков стало не особо острой, но уже существенной проблемой. Не особо острой в первую очередь из-за того, что пропадают люди вместе с товаром, уже по прибытии в столицу. Причем некоторые пропадают бесследно.

С каждым годом количество подобных преступлений стало расти в геометрической прогрессии: в 1992 году было зарегистрировано около 10 случаев, в 1995-м — уже около 60, в 1997-м — перевалило за 200, в 1998-м — около 400 случаев захвата заложников. Опыт приходит с годами. Учатся преступники, постигают свои «университеты» и сотрудники милиции.

Еще в поезде, на подъезде к Смоленску, пассажир третьего купе фирменного поезда Берлин — Москва пятидесятилетний Иван Филиппович начал беспокоиться по поводу своего багажа.