Тайные общества смерти. Очерки истории террористических организаций - Максим Леонидович Токарев
Потеря первого министра лишь ожесточила Мелик-шаха против ассасинов, которые в том же 1092 году хитростью и насилием захватили несколько горных крепостей в провинции Кухистан в Западной Персии. Султан Мелик-шах послал туда одну свою армию под командованием Кизыл Сарыга, а другое, еще большее войско отправил на штурм Аламута. Его предводителем султан назначил Ахмеда, старшего сына аль-Мулька, поклявшегося отомстить ибн Саббаху за смерть отца. Но едва обе армии вышли из Багдада, как их нагнали гонцы с вестями о внезапной кончине самого султана, пережившего визиря всего на несколько месяцев. Как оказалось, Мелик-шаха отравил его личный повар — тайный агент Старца Горы. Вспыхнувшие в Исфахане свары претендовавших на престол наследников султана Мелик-шаха вынудили полководцев отложить месть Хасану и вернуть войска в столицу.
Поначалу власть в Исфахане удалось захватить младшей из вдов султана, Таркан-хатун. Подкупив военачальников, она добилась провозглашения верховным правителем государства своего четырехлетнего сына Махмуда. Однако против нее выступил сын Мелик-шаха от другого брака — Беркярук, которого поддержали сторонники покойного визиря Низама аль-Мулька. Беркярук ушел в Рей, где был объявлен султаном. В истории Сельджукской империи впервые появилось два соправителя: Махмуд в Исфахане и Беркярук в Рее. Имена обоих братьев были отчеканены на монетах. Однако мирное двоевластие длилось недолго. В 1094 году Беркярук разгромил армию еще одного претендента на престол — Тутуша, младшего брата покойного Мелик-шаха, бывшего тогда властителем Сирии и части Палестины. А затем Беркярук взял верх в военном столкновении со сторонниками малолетнего Махмуда и сделался единовластным верховным правителем Сельджукской империи.
Тем временем, пока в Персии бушевали династические войны, Хасан ибн Саббах спешил укреплять свое могущество. «Утвердившись в Аламуте, Хасан напряг все силы, чтобы покорить смежные с ним округа, — писал персидский летописец. — Он овладел ими путем обмана своими проповедями. Что до тех мест, где не были обмануты его речами, он завладевал ими убийствами, войной и кровопролитием»[8].
Так, до конца 1090-х годов ибн Саббах занял замок Ламасар в соседней с Аламутом долине. Сначала он послал туда проповедников — «деев», убеждавших местных крестьян принять веру исмаилитов. На это согласились немногие, но их вполне хватило, чтобы составить списки непокорных соседей и помочь боевикам-федаям, прибывшим из Аламута в Ламасарскую долину с карательной экспедицией, перебить «неверных» со всеми их семьями.
После этого Аламут сделался личной резиденцией Старца Горы, а главным центром подготовки ассасинов стал замок Ламасар. Его комендантом-«саидом» Хасан назначил своего ближайшего помощника — молчаливого коренастого крестьянского сына Кийя Бозорг Умида. За высокими стенами Ламасара Умид устроил еще более прекрасные сады, чем в Аламуте. Чаше всего туда попадали усыпленные гашишем здоровые и сильные, но неграмотные юноши из местного племени диких горцев-дейлемитов. Как и в Аламуте, в садах Ламасара их ждал роскошный прием. Знаменитый итальянский путешественник Марко Поло, побывавший в тех местах в 1271 году, т. е. почти через двести лет, так упомянул в своих записях: «В очаровательной долине Мулеба, в местности, именуемой теперь Сегистан, по приказу Старца Горы был разбит роскошный сад, где росли все дивные плоды и благовонные кусты, какие только можно было сыскать. В разных уголках парка виднелись дворцы самой разнообразной архитектуры, украшенные золотом, картинами и богатыми шелковистыми коврами. Тут и там били родники, из которых текли подаваемые по невидимым трубам вино, молоко, мед и чистая вода.
Каждого, кто попадал в это благословенное место, встречали очаровательные девушки, обученные искусно петь, танцевать, играть на музыкальных инструментах, а главное — им не было равных в кокетстве и искусстве обольщения. Одетые в драгоценные наряды, они целый день забавлялись и резвились в саду и увитых зеленью беседках. Их охранницы наблюдали за ними из потайных мест: им было запрещено показываться на людях.
Но зачем же было создано все это великолепие? Дело в том, что пророк Магомет обещал тем, кто повинуется его законам, радости рая и чувственные удовольствия в обществе очаровательных гурий. Хасан же внушал своим последователям, что он тоже пророк и ровня Магомету, раз у него есть власть впустить заслуживших его милость в рай еще при жизни. А чтобы никто из посторонних не мог найти вход в его райский сад, Хасан построил неприступную крепость, через которую, воспользовавшись потайным ходом, только и можно было попасть в эту чудесную долину»[8].
В отличие от Аламута, в садах Ламасара могли единовременно наслаждаться «райской жизнью» уже не одиночные федаи, а группы в 10–20 юношей. После пробуждения в крепости они проходили у Бозорг Умида и других наставников полный курс боевой подготовки, учась убивать кинжалом, мечом, удавкой и ядом, принимать в целях маскировки обличье купцов и нищих, музыкантов и священнослужителей.
Освоив эту сложную науку, сопровождавшуюся регулярным приемом гашиша, новоявленные федаи удостаивались чести видеть самого Старца Горы в его резиденции в Аламуте. Облачившись в белые одежды, опоясавшись красными поясами, ассасины представали перед Хасаном ибн Сабба-хом. И лицезрели загодя приготовленную для них поражавшую воображение церемонию, подробно описанную в труде «Искусство лжи» исламского хрониста Абдель-Рахмана Дамасского: «Предводитель ассасинов приказал вырыть в своем зале для аудиенций глубокую и узкую яму. По его выбору какой-нибудь из старших учеников забирался туда так, чтобы была видна одна голова. Вокруг его шеи размещали круглое медное блюдо из скрепленных между собой половинок с отверстием в центре. На это блюдо наливали немного крови, так, что казалось, что на нем лежит свежеотруб-ленная голова’.
После этого в зал вводили ассасинов-новичков. Хасан обращался к голове с требованием рассказать собравшимся о том, что она видела в загробном мире. И «мертвая плоть» открывала глаза и на все лады принималась расписывать прелести рая. Когда рассказ заканчивался, Старец Горы гордо сообщал обманутым, что только ради них он на время оживил мертвеца, дабы они узнали от него об уготованной им загробной жизни. А когда потрясенные новички удалялись из зала, несчастному обманщику тут же на самом деле отрубали голову и вешали ее на общее обозрение,
