Газета Завтра Газета - Газета Завтра 926 (33 2011)
"Кризисная пила" биржевых курсов в режиме "резкое падение — частичный отскок", в принципе, может работать достаточно долго (тут всегда на память приходят времена Великой Депрессии), но в нынешней ситуации, скорее всего, для неё будет отпущено не больше года-двух, а то и нескольких месяцев. Всё-таки сегодня мировая экономика работает куда более плотно и быстро, чем 80 с небольшим лет назад.
Запасаться реальными активами, наподобие "фабрик, заводов, газет, пароходов", по большому счёту, уже поздно. С тушенкой, мукой, мылом, солью и спичками, наверное, еще можно успеть и даже не слишком торопиться при этом. Золото уже пробивает планку в 1800 долларов за тройскую унцию (в середине января было "всего лишь" 1300, а накануне кризиса 2008 года — около 900).
Вполне возможно, что в самое ближайшее время произойдут новые и весьма ощутимые потрясения — прежде всего потому, что весьма значительная и влиятельная ныне часть американской "элиты" тоже будет "слита" вместе с США и долларом, а подобная перспектива эту часть совершенно не устраивает. И у неё, вне всякого сомнения, хватит способностей и сил так "замутить воду" и внутри США, и за их пределами, чтобы в этой мутной воде выловить нужную рыбу. Или хотя бы попытаться сделать это. Потому что альтернатива, извините, более чем печальна: полная потеря власти и собственности.
Вопрос о том, заденет или нет Россию грядущий кризис, даже не стоит — еще как заденет! Ведь в условиях падения мирового производства и потребления наши энергоносители (нефть, газ) и другие сырьевые товары упадут в цене не на проценты, а в разы. Собственное производство в основном разрушено и закрыто как "нерентабельное", поэтому ни заработать будет не на чем, ни купить нечего. А значит, и от хрупкого "нефтяного перемирия" 2000-х годов под сенью "бонапутизма" не останется ничего.
Выборы? Забудьте!
Мы предлагаем на этом сайте: иммобилайзеры топовые цены от компании, проверенной временем.
Владимир Бушин -- Русский коммунист Шостакович
Продолжение. Начало — в №№ 31-32.
ГЕНИЙ И ЗЛОДЕЙСТВО
Мне не смешно, когда маляр негодный
Мне пачкает Мадонну Рафаэля,
Мне не смешно, когда фигляр презренный
Пародией бесчестит Алигьери...
А.Пушкин. Моцарт и Сальери
Замечали ли Вы, Владимир Теодорович, такое странное дело: иные немцы, которых нынешние творцы фильмов о войне порой приглашают "поучаствовать" в их непотребстве, как Алексей Пивоваров в своём недавнем фильме "22 июня", в отличие от самих творцов, держатся вполне достойно и, порой, говорят правду, на которую сами творцы совершенно неспособны. Так, в этом фильме один немец сказал, что вранье о том, будто Советский Союз готовился напасть на Германию, а Гитлер лишь опередил Сталина, — это вранье, самим Гитлером в 1941 году и запущенное, ныне — любимейший довод неонацистов. Наши оборотни не хотят выглядеть нацистами, но без конца вслед за Гитлером и Резуном, выкидышем ГРУ, твердят: да, Советский Союз планировал напасть на бедную фашистскую Германию, но не успел.
Чем же объяснить правдивость иных немцев и патологическую лживость всех наших оборотней? Думаю, дело вот в чём. Для немцев война — горькое, но далёкое прошлое, в котором по прошествии времени многое можно признать честно. А для наших оборотней враньё о войне и о всей Советской эпохе — острая животрепещущая потребность их нынешнего и даже будущего существования. Совершив предательство своих отцов и всего народа, они боятся возмездия и потому лезут из кожи вон, чтобы убедить зрителей и читателей, особенно молодежь: Советское время было ужаснее путинского, не изменить ему просто невозможно, оплевать и растоптать его — благородное дело. Тут шевелящийся хаос страха и бешенства...
Но Ваш друг со своей книгой "Шостакович и Сталин" давным-давно за океаном, вроде бы ему ничто не грозит, и чем объяснить приступы его антисоветского бешенства и беспробудное враньё, я не знаю. Его ведь то и дело уж так зашкаливает!.. Вот он изображает композитора даже противником движения за мир и ненавистником самых видных, всемирно известных его сторонников, считая их приспешниками Сталина: "Я в тюрьме и боюсь за детей, за себя, а они на свободе и могут не лгать!.. Все они: Хьюлетт Джонсон, Жолио-Кюри, Пикассо — гады!" Это, говорит, он сказал однажды в задушевной беседе с девушкой по имени Флора, а Флора — мне, а я — всему свету по секрету. Правда, сам композитор "под грубым нажимом советских властей" вместе с Флорой участвовал в работе Конгрессов в защиту мира и произносил там речи. Но какие! Их для него составляли в КГБ. Да почему же не в отделе пропаганды ЦК, где, кажется, эта Флора и работала? Бог весть! А о чём лгали борцы за мир? Что, на самом деле каждый из них в душе хотел войны? Выходит! Поджигатели проклятые...
Владимир Теодорович, ведь Волков выставляет великого композитора просто идиотом в подобных пассажах. Ну, глядите: "Перед премьерой "Песни о лесах" в 1949 году приятель Шостаковича (Исаак Гликман? Абрам Ашкенази? Лев Либединский? Неизвестно. — В.Б.) сказал ему: "Как хорошо, если бы в оратории вместо Сталина была нидерландская королева!" Композитор воскликнут в ответ: "Это было бы прекрасно!" А ещё прекрасней, по логике Вашего друга, было бы, допустим, симфоническую поэму 1967 года посвятить не юбилею Октябрьской революции, а Черчиллю, который как раз незадолго до этого преставился.
А это? "Сталин впервые понял, что он не бессмертен". Когда? В семьдесят лет! Волков-то знает, что не бессмертен ещё с детства, а тиран, видите ли... Между прочим, на Тегеранской конференции Сталин сказал Рузвельту и Черчиллю: "Пока мы живы, дело мира обеспечено, но лет через 10-12, когда мы умрём..." Нет, размышления на тему "Mеmento mоri!" не были чужды Сталину.
И на ту же тему: "Шостаковичу удалось пережить тирана на целых 22 года. Это было подвигом!" Да какой же, прости Господи, подвиг, если тиран был старше на тридцать лет! Не соображает, ликует. И неведомо ему, что всё в руце Божьей. И что смерть, как сказал поэт, "иногда берет не тех, кого бы надо". Благодаря этому сам Волков совершил множество великих переживальческих подвигов.
От таких пароксизмов торжества, право, просто отдыхаешь душой на тех страницах, где, скажем, тихо и скромно сообщается, что в начале войны Шостаковичу нахлобучили на голову пожарную каску, обрядили в пожарный наряд и, как позже в партию, загнали на крышу Ленинградской консерватории тушить немецкие зажигалки.
Весьма отрадно читать и о "самоидентификации Шостаковича с евреями, далеко выходящей за рамки традиционного филосемитства". То есть, по-русски сказать, композитор, как герой, которого играет Юрий Соломин в фильме "Московская сага", то ли в душе, то ли вслух восклицал: "Не хочу быть русским! Хочу быть евреем!" Это явление в принципе нам знакомо. Например, писатель Григорий Бакланов на страницах "Еврейской газеты" очень решительно даже не филосемитами назвал, а просто лишил нации и записал в евреи маршала Малиновского (украинца), маршала Катукова (русского) и генерала Доватора (белоруса). Ну, как же! Первый родился в Одессе; второй по отчеству Ефимович, как Немцов; третий — Лев, как Троцкий, — какие вам ещё доказательства! Впрочем, и русские тут не дремлют, работая на тех же диверсантов. Недавно на моём сайте одна дама зачислила туда же великого русского художника Репина. Ещё бы! Он же Илья, как Эренбург, а по отчеству Ефимович, как б.м.к. Швыдкой. Полный порядок!
Видимо, убеждение Волкова в филосемитстве Шостаковича соломинского закваса многое определило в его книге. Но какие же доказательства? Здесь небольшая заминка. Есть документы, говорит, свидетельствующие, что в молодости Шостакович был не чужд разговорам о "жидовском засилье" в искусстве. На это могли навести его хотя бы Безыменский, Кирсанов, о коих речь впереди... Но в зрелые годы он стал филосемитом из филосемитов, о чём свидетельствует его вокальный цикл "Еврейские народные мелодии". Убедительно. А не зачислить нам туда же, допустим, ещё и Лермонтова, у которого даже две "Еврейские мелодии", да Горького с его рассказом "Каин и Артём", да Куприна с его "Гамбринусом", заодно и Шолохова, любимейший образ которого, Аксинью, и в немом кино, и в звуковом играли еврейки.
Но оставим эту слишком чувствительную для некоторых персон тему, вернёмся к вещам несомненным.
Сын композитора Максим пишет: "Шостакович и помыслить не мог о побеге за границу — мы, его родные, оставались в заложниках". А то махнул бы со всеми своими премиями, орденами и звездами, да? Судя по всему, сынок уверен в этом. Нет, яблочко от яблони может далеко закатиться...
