Газета Завтра Газета - Газета Завтра 346 (29 2000)
Боже милосердный, Дзержинский и Бакатин!.. Рыцарь, самоотверженный герой, бесстрашный защитник Родины и — олух царя небесного, бездарный американский холуй, выдавший США военные секреты, и до сих пор, вот уже десять лет, ждущий, болван, что американцы ответят нам тем же... Однако возвратимся к “Гласу народа”.
Когда человеческие мерзости предстают в женском обличье, то они еще более отвратительны. Сравните: мужчина-пьянчуга и женщина-пьянчуга, мужчина-вор и женщина-воровка, мужчина-шулер и женщина-шулер... Всю передачу перед нами лицедействовала женщина-шулер, баба-шулерша. В конце передачи была такая, например, пленительная сценка. Из задних рядов поднялся молодой мужчина приятной внешности. Это был талантливый автор "Советской России" инженер Александр Трубицын. Он начал довольно неожиданно: "Как утверждают некоторые авторы, ваш шеф Евгений Киселев, мадам, был тайным агентом КГБ..." Сорокина так и вскинулась, словно её шилом ткнули в чувствительное место: "Кто был агентом? О чем вы? Евгений Алексеевич — доносчик?" — "Прочитайте книгу Коржакова, — ответил Трубицын. — Там на странице 417 приведен документ..." — "Читала... Я в своей жизни много книг прочитала, но нигде не нашла, что Евгений Алексеевич..." Мадам была в панике, но всё же сообразила, что продолжать разговор крайне опасно, и потому презрительно бросив: "Вам бы маузер, да?" — резво, словно коза, почуявшая медведя, сиганула от Трубицына. На другой день передача повторялась, но этот эпизод шулерша, разумеется, вырезала. Каков результат? Если раньше у кого-то были сомнения в том, что Коржаков сказал правду, то после этой кастрации никаких сомнений не остается... Мамаша! Да это же единственная светлая страница в жизни шефа — обещал ловить шпионов...
Что касается многих книг, прочитанных Сорокиной, то ведь хорошо известен круг чтения этой публички: “Мойдодыр", "Двенадцать стульев", "Весь Жванецкий". Пытаются читать, но скоро бросают Пастернака, Мандельштама и Бродского. Вот, пожалуй, и все. И ведь можно поумнеть даже от ограниченного чтения, если есть извилины, но тут мы этого не наблюдаем.
А между тем, хотя бы для подготовки к передаче, Сорокиной полезно было отложить "Мойдодыра" и полистать, допустим, Светония, который Гай, да еще и Транквилл. От него она узнала бы, например, что упоминавшийся Сулла, прийдя к власти, разрушил все памятники побед Гая Мария над Югуртой, кимврами и тевтонами. А Цезарь восстановил памятники не только Мария, но и Суллы, несмотря на всю жестокость последнего и на "суллианский проскрипций", списки обреченных им к смерти. А после победы Цезаря над Помпеем некто Теодот, желая порадовать победителя, поднес ему голову побежденного врага, но диктатор не стал смотреть и даже, говорят, прослезился. Когда же снова прибыл в Рим, то восстановил еще и памятники Помпея, своего самого опасного и непримиримого противника. По этому поводу Цицерон сказал: "Восстановив статуи Помпея, Цезарь утвердил свои собственные". Приглашенцы Сорокиной из числа её единомышленников решительно не желают следовать примеру божественного Цезаря и заслужить похвалу будущего Цицерона. А принеси им Сванидзе на блюде голову коммуниста, умершего от голода, все они радостно завизжат и захрюкают, как тогда на Лубянской площади, и громче всех — Новодворская. Вы только приглядитесь, с каким выражением лица ходит Киселев вокруг гроба Ленина в своем гнусном фильме о нем, за что Наталья Морозова привлекает его к суду...
Но вот берет слово ректор бывшего Историко-архивного института, а ныне Гуманитарного университета, щирый интеллигент Юрий Афанасьев и говорит: "Советская демократия начиналась тоже (!) с разрушений..." Обратите внимание на это "тоже". Он ставит нашу революцию и свою контрреволюцию, их движущие силы и их деятелей на одну доску. Но демократы сами же твердят, и во многом справедливо, что наша революция была стихийным движением народных масс, где образованность, тонкая интеллигентность, увы, встречались редко, это был "тонкий слой". Ведь они восстали не потому, что хотели иметь мерседесы и отдыхать на Канарах, а из-за того, что жить было невмоготу. Так что ж с них требовать деликатности да осторожности! А вы-то, — доктора да профессора, историки да философы, писатели да артисты, словом, интеллягушка на интеллягушке, Плутарха и Светония, поди, еще в детстве читали, а не как, скажем, я в двадцать пять лет после фронта.
В этом месте мадам Сорокина опрометью кинулась поддержать профессора Афанасьева, который на самом-то деле завзятый суллианец. Величественные строки "Интернационала" —
Весь МИР НАСИЛЬЯ мы разрушим
До основания. А затем —
Мы наш, мы НОВЫЙ МИР построим:
Кто был ничем, тот станет всем... —
шулерша изобразила так: "Весь мир разрушим, а затем..." То есть хотят, мол, коммунисты разрушить весь Божий свет как есть, а что затем — неизвестно. Ну, это мадам не сама придумала — откуда! — такую идеологическую "куклу": её собратья давно манипулируют в этом духе.
А суллианец Афанасьев тут же брякнул буквально следующее: "При коммунистах вся Россия состояла (!) из разрушений и крушений". Вот ведь до чего можно договориться в интеллигентском антисоветском бесновании! И дальше: "Например, в советскую эпоху был разрушен памятник трехсотлетия династии Романовых, который был воздвигнут на красивом высоком берегу Волги в Рязани!.." Дядя, Рязань всегда стояла на Оке, а не на Волге, что было известно даже вшивому Сулле. И это мы слышим от профессора истории, от ректора университета, от звезды демократии, взгляды которого, по признанию Сорокиной, "во многом определяли наши с вами настроения", то есть настроения большинства её приглашенцев. И вот такие люди взялись реформировать нашу Родину, а теперь устами этого профессорюги жалуются: "Да, мы мечтали не о такой демократии, которая сегодня на дворе..." Полупочтеннейший, да ведь ничего другого и не могло получиться по причине вашей беспробудной бездарности, беспросветного невежества и патологической прожорливости. И мы вас об этом предупреждали с самого начала.
Но слушайте дальше перепуганного суллианца: "Целая серия фактов свидетельствует, что кому-то хочется с помощью символов, ритуалов вернуться снова туда", то есть в советское время. Дядя, во-первых, пора бы знать, что такие вещи делаются с помощью не символов, а пушек и танков, символы-то потом. Вы ж видели это 3-4 октября 1993 года. Видел, восхищался, ликовал и — ничего не понял, но пошел преподавать историю. Во-вторых, в вашем возрасте, дядя, и без профессорского звания следует понимать, что "вернуться снова туда", то есть в прошлое, не может никто, в том числе и вы не можете снова стать энтузиастом пионерского движения, коим были долгие годы в прошлом, хотя само движение и возрождается.
Однако профессорюга не хочет задуматься и начинает перечислять страшные "символы и ритуалы": "Вышла почтовая марка с изображением Сталина, правда, вместе с Рузвельтом и Черчиллем; президентом были публично произнесены слова, которые являются повтором того, что говорил Сталин: "братья и сестры!"; во время некоего действа (?) в Кремле с участием президента был провозглашен тост за Сталина; в День Победы был показан фильм "Падение Берлина", а там образ вождя во всей красе".
Воспитателю русского юношества мало того, что ныне на Западе предпринимаются бесстыдные усилия принизить нашу главенствующую роль в разгроме фашистской Германии. Воспитателю это мало! Он ужасно хочет, чтобы подлая идея о главенстве западных держав была бы еще и зафиксирована, подтверждена нашей русской маркой с изображением Рузвельта и Черчилля без Сталина. Голубая мечта пятой колонны.
Во-вторых, обращение "братья и сестры" Сталин не изобрел, оно, так сказать, общедоступно и с незапамятных времен употреблялось и употребляется ныне, например, в русской церковной жизни. Получив в юности религиозное образование, Сталин лишь вспомнил эти слова и с гениальной точностью, с поразительной силой использовал в своей великой речи 3 июля 1941 года. Вы, русский историк, видимо, ни разу в жизни не были в русской церкви. Сходите разок с Новодворской под ручку на проповедь, и услышите там сталинские речи. Впрочем, это часто и по телевидению можно слышать от святых отцов. Не падаете в обморок?
В-третьих, не знаю, на каком таком загадочном "действе в Кремле" и кто провозгласил тост за Сталина. Скорее всего это было опять-таки в День Победы. Но могу сообщить, что в Центральном доме литераторов, где я порой отмечаю с друзьями этот День, я дважды был свидетелем таких тостов. Первый раз — в 1980 году. Тост провозгласил Владимир Солоухин. И тогда многие в зале встретили это в штыки. Второй раз — в прошлом году. Поочередно тосты провозгласили писатели Семен Шуртаков и Николай Данилов. Теперь тосты были встречены криками "ура!" почти всего зала. В этом году я не был в ЦДЛ. И ничего удивительного, что тост за отца народа наконец дошел и до Кремля. И то сказать, что же это за праздник великой Победы без тоста за Верховного Главнокомандующего. Спасибо тому, кто его там провозгласил. Доперло все-таки...
