Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6452 ( № 9 2014)
Вообще наша провинция полна талантливыми, интересными писателями. Вот возьмём одного из них – Попова из Архангельска, редактора заметного журнала «Двина». Две премии из разных регионов России говорят о разнообразии и проницательности его таланта. Так, за роман «Повесть последних лет» он получил премию Гончарова в Симбирске, которую получили также известные писатели Дорошенко, Дроздов, премию «Полярная звезда» – в Санкт-Петербурге.
В последние годы мы не можем обходить, да и не обходим, тему православия, тему веры. Одним из самых ярких писателей в этом смысле мы назовём, конечно, Николая Коняева из Санкт-Петербурга. Удивляюсь его творческому накалу во все последние годы. Тут и «Православный хронограф», и «Размышления об исторической монархии», биографии таких разных, но таких возвышенных людей, как Николай Рубцов и Платон Ойунский из Якутии, пронзительно просвечиваемые лучом веры и гуманизма. И рядом с Коняевым – псковитянин Смолькин, москвич Сергей Котькало, который и сам блестящий писатель, но ещё подлинный пропагандист этой духовной литературы, возглавляющий журнал «Новая книга России» и сайт «Русское воскресение».
В связи с широким вхождением православия в нашу жизнь возродились многие старые слова и понятия, составляющие языковую ткань нашей речи. Мы с упоением слушаем ежесубботнее «Слово пастыря», стилистически отточенные православные беседы Святейшего Патриарха Кирилла, являющиеся в каком-то смысле примером смыслового, логического, художественного, стилистического, филологического мастерства для нас.
В нашу писательскую жизнь пришли и многие священники и монахи. Так, многомиллионными тиражами пришла к читателю книга «Несвятые святые» настоятеля Сретенского монастыря, члена нашего Союза архимандрита Тихона (Шевкунова). А песнопения и романсы иеромонаха Романа (Матюшина) иногда, кажется, поёт вся страна. Хорошо встречены книги его стихов последних лет «Пою Богу моему», «Избранное». Так же, как стихи Андрея Логинова (Кострома). Известны и популярны публицисты: протоиерей Алексей Мороз (Санкт-Петербург), москвич Александр Шумский, книга «Райские хутора» Ярослава Шипова, роман «Жёны-мироносицы» Николая Агафонова и др.
Подлинный духовный подвиг совершили два подвижника Слова и Веры – игумен Венедикт (Кулешов) из Санаксарского монастыря, написавший блистательную книгу о духовном наставнике адмирала Фёдора Ушакова «Приемший огонь», слогом которого восхищались участники нашей встречи в Саранске, и член нашего Союза игумен Дамаскин (Орловский), создавший многотомник «Мученики, исповедники и подвижники благочестия Российской Православной Церкви XX столетия». В общем, даже этот небольшой список показывает, какая это созидательная и живительная струя в нашей литературе, в нашем слове.
А вот ещё петербуржец, «другого поля ягода», как говорится, воспевший в своей книге ту подлинную высоту культуры и духа советской эпохи, которую мы, настоящие интеллигенты, не должны терять. Это – Андрей Грунтовский. Могу к этому присовокупить и ещё петербуржца Бориса Белоголового, автора целого ряда повестей с тонким взглядом на события («Участковый»), но особенно книги, где он ярко, вдохновенно, раздумчиво показал судьбу военного стратега, одного из великих дореволюционных и советских штабных командиров Снесарева, которая не позволяет забывать выдающихся людей («Один из нас»). Не могу не сказать о чеченском писателе Канте Ибрагимове, откликнувшемся на события последних лет романом «Детский мир», полновесным, художественно вылепленным, образным произведением нашей общей российской литературы.
После посещения пленумом воюющей и разбитой Чеченской Республики в 2000 году мы в прошлом году на Ассамблее народов России увидели там возрождённый Чеченский союз писателей, построенное новое здание, библиотеку, выделенные средства для оплаты работников, даже кабинет для главы республики в здании Союза, где он должен встречаться с писателями. Почему этого нет в других областях и республиках? Этот вопрос повисает в воздухе.
Хочу сказать об одном важном явлении в работе нашего Союза: к нам в Союз тянутся честные и талантливые художники и композиторы, актёры и кинематографисты. Великий композитор Георгий Свиридов часто говорил, приезжая в Союз писателей: «Я очень люблю бывать у вас, где ведётся живой разговор о жизни, о России, об искусстве и Слове». Он каждый раз говорил, что его покоряют сердца и разум наших писателей Распутина и Белова, Астафьева и Кострова, Передреева и Куняева и многих других. Мы присудили ему премию Сергея Есенина. Эту линию художественного единения следует продолжать и сегодня. Достаточно вспомнить, что народный художник России В. Сидоров ещё и замечательный талантливый писатель, а писательница Татьяна Маршкова со товарищи написала бесценную книгу о Большом театре и его актёрах, что особенно важно сейчас, когда развёрнута кампания атак на центры национальной культуры, наши святыни. Татьяна получила за эту книгу премию «Имперская культура». Только что мы приветствовали издание об отечественной архитектуре члена Союза писателей, члена-корреспондента Академии художеств Виктора Савельева. Всё это подтверждает, что наш Союз явился подлинным средоточием талантливых художественных сил, что поднимает и наш творческий потенциал.
Скажу напоследок лишь об одной укоренившейся и недоброй государственной привычке. Мы много раз обращались к властям всех уровней с просьбой ввести, как во всех национальных республиках, звание «Народный писатель (поэт) России». В Дагестане – есть, в Якутии – есть, в Татарстане – есть, в Северной Осетии – есть, в других национальных образованиях – есть. А русским писателям это почему-то запрещено, русские писатели не пользуются доверием власти (или как?). Между прочим, есть звания «Народный художник России», «Народный артист России» и т.д. А писателя – нет.
В общем, в статье приведены отдельные и не новые, может быть, имена для нас, для нашего Союза, но это некий ориентир и литературный пласт, вокруг которого мы и собираемся выстроить обсуждение литературных итогов 2013 года.
Теги: литература , дискуссия
Бабье дело – фрукта да овощь
Ольга Иженякова. На крыше храма яблоня цветёт. - М.: АСТ, 2014. – 352 с. – 5000 экз.
"Овощь" – собирательное существительное, по типу «сволочь», «дичь», «молодёжь». Если бы Шолохов написал, что бабье дело – овощ, один, это, согласимся, было бы неталантливо.
Давно ловлю себя на мысли, что если и жду от литературы чего-нибудь интересного, хорошего, то только от женщин. Мужчины предсказуемо легкомысленны, самодовольны, невнимательны (вернее, чересчур внимательны к ерунде).
У них в конце концов много других дел.
В общем, я заведомо серьёзнее отношусь к современной книге, если её написала женщина. Меньше риска, что бездельник какой-нибудь.
А с этой книжкой вышла вот какая история. Купил я её из-за обложки. Всегда стараюсь покупать, если на обложке купола или стена берёзок: «А вдруг хорошая?»
Вдруг там про хорошее что-нибудь[?]
Помню, торговал я книжками на заре 90-х. Четыре кирпича и фанерка. Самый хит продаж был – «Марианна» с портретом мексиканской актрисы Вероники Кастро на обложке. Всех покупателей я честно предупреждал: это про другую Марианну, не про ту, которая «Богатые тоже плачут»! Всё равно брали люди.
Вот и я так. Ведь купола или берёзки – знак чего-то хорошего, а чего-то хорошего сильно хочется. Но где и как взять – поди пойми. Ладно бы, существовала книжная серия «Для любителей чего-то хорошего», как есть такие серии, например, для любителей чтения про больницы. Или про то, как лезть с рюкзаком, ножом и мотком верёвки туда, где много зомби (или, наоборот, оттуда). Каких только серий нет.
И только для нас, любителей почитать о том, что «нужно честно жить, много трудиться и крепко любить родину», никаких экологических ниш не предусмотрено. Не странно ли?
Раньше я поступал так: приходил в большой книжный магазин (где ассортимент – во) и лез на самые дальние, нижние и верхние полки. Там обязательно находил что-нибудь с куполами или стеной берёз, покупал за недорого и читал. Писать об этом случалось редко, но так я ж и брал не для работы, а для себя. Однако в последнее время этот приём перестал работать. Кризис или что уж там подействовало, не знаю.
И я придумал новый приём. Нужно, кроме шуток, затеять собственную книжную серию. Объяснить «идею», «направление» и читать, что пришлют. Если пришлют.
Мне кажется, желание читать «про хорошее» сильно в людях. А значит, есть, должно быть желание и писать. Просто ни то ни другое «институционально не оформлено». Никто точно не знает, как называется эта литература, кем она представлена, на что похожа.
