Надежда Крупская - Трудовое воспитание и политехническое образование
Но главная работа сельскохозяйственного вуза должна лежать в области сельскохозяйственной пропаганды. Сейчас, например, сельскохозяйственные техникумы и сельскохозяйственные училища (профшколы) не связаны с сельскохозяйственными вузами, тогда как ясно, что связь между ними должна быть самая тесная, что вуз может и должен поднять преподавание в них на гораздо более высокую ступень.
Далее мы говорим о сельскохозяйственном уклоне школ. Этот уклон возможен только тогда, если учителя будут иметь известную сельскохозяйственную подготовку. Устройство краткосрочных курсов для учителей, снабжение их листовками, литературой, указаниями и пр. должен брать на себя сельскохозяйственный вуз.
Еще большую роль могут играть вузы в сельскохозяйственной пропаганде среди взрослого населения. Дома крестьянина, народные дома, избы-читальни, клубы, школы взрослых, библиотеки и пр. должны стать опорными пунктами сельскохозяйственной пропаганды, ведущейся студенческими силами сельскохозяйственного вуза.
Пока работа этих учреждений в области сельскохозяйственной пропаганды носит кустарный характер. Внесение планомерности в нее — дело сельскохозяйственного вуза. Всевозможные курсы для политпросветработников должны войти в программу этих вузов. Организация лекций, передвижных выставок, демонстрация тех или иных опытов должны лечь на сельскохозяйственные вузы.
Наркомзем ведет сельскохозяйственную пропаганду, но, как показал опыт, эта пропаганда недостаточно планомерна, слишком спазматична, часто повисает в воздухе благодаря отсутствию постоянных сил, занятых этой работой, очень дорого стоит. При вышеуказанной постановке дела сельскохозяйственная пропаганда будет иметь под собой прочную базу. Будет достигаться концентрация, правильное распределение сил.
Но ведь это утопия, скажут многие.
К такой постановке дела приближается, однако, буржуазная Америка. Неужели этого нельзя организовать в Советской России?
1923 г.
ОБЩЕЕ И ПРОФЕССИОНАЛЬНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ
Наша школа II ступени очень далека от идеала. Этого никто не станет отрицать. В ней царит старая учеба, трудовой школой в ней обычно и не пахнет. В очень многом она является сколком со старой средней школы. Украинские товарищи из Главпрофобра с т. Ряппо во главе или товарищи из РКСМ предлагают стереть с лица земли все школы II ступени.
Мне близко и понятно чувство, из которого вытекает это радикальное требование, но согласиться с ним я не могу, потому что средство это очень упрощенно и недостаточно… радикально. Можно закрыть одним росчерком пера школы II ступени, но старая учеба, весь дух старой средней школы прекрасно водворятся и в рабфаках, и в профшколах, и в школах рабочей молодежи. Та же мертвая учеба, та же неорганизованность сообщаемого материала, те же методы.
«Гони природу в дверь, она вползет в окно». Гони старую учебу, схоластику в дверь — закрой все школы II ступени — она вползет в окно, водворится в рабфаках, профшколах и в школах рабочей молодежи. Только учеба и схоластика — не природа, они противоречат природе, и потому если природу нельзя убить, изничтожить, то учебу и схоластику можно и должно убить в корне.
Вот это будет радикальное средство, но оно много сложнее, чем закрытие школ II ступени, оно требует не росчерка пера, а большой, серьезной работы, и теоретической и организационной, вскрывающей всю непригодность старых методов занятий.
Школы II ступени плохи. Верно. Что особенно плохо в них?
Прежде всего самое содержание сообщаемых знаний. По традиции, унаследованной от школ помещичье-буржуазного режима, в программах школ II ступени сохранилось много всякой дребедени, которая отжила давно свой век и которая не нужна теперь решительно никому, тем более детям рабочих и крестьян.
Но беда в том, что эта дребедень преспокойно перепутешествовала и в рабфаки, и в школы рабочей молодежи, и в профшколы, особенно в рабфаки.
Как надо было с этим бороться? Надо было прежде всего пересмотреть программы под углом зрения идеологии пролетариата, выбросить из них все то, что не нужно рабочим и крестьянам, не нужно потому, что ничем не поможет им лучше организовать жизнь, сделать ее счастливее, полнее, не научит понять, что и как надо сделать в данный момент.
Наркомпрос под этим углом зрения пересмотрел старые программы, в особых схемах определил, каково должно быть содержание преподавания. Пусть товарищи, желающие изничтожить школу II ступени, укажут, что в схемах Наркомпроса введено такого, что не нужно знать рабочему и крестьянину, — мы тогда с ними поспорим. Пока что мы считаем, что то, что указано в схемах, надо знать каждому, и каждый рабочий и крестьянин должен стремиться овладеть намеченным там циклом знаний.
То, что намечено схемами, есть содержание общего образования в его марксистском понимании. Нужны ли намеченные знания рабочему и крестьянину? Нужны, поскольку они хотят быть сознательными творцами коммунистического строя, а не простыми исполнителями чужих приказаний. И им нужно добиваться во что бы то ни стало этих знаний.
Итак, общее образование в марксистском его понимании необходимо. Его должна давать всякая школа, как бы она ни называлась.
Схемы программ, принятые Наркомпросом, утвержденные ЦК РКП (б), придают программам политехнический характер, на чем так усиленно настаивал в свое время К. Маркс. Что значит «политехнический»? У нас «политехнический» часто понимали в смысле многоремесленности и думали, что если в преподавание школы введут изучение вместо одного трех или четырех ремесел, то и дело в шляпе: получится политехническая школа. Политехнизм вовсе не есть многоремесленность. Политехнизм имеет целью изучение современной техники в целом, главных ее достижений, ее основ, изучение взаимоотношений между различными отраслями производства, изучение тенденций развития современной техники, выяснение того, куда идет это развитие.
Маркс придавал громадное значение материальной базе, поэтому, конечно, он не мог не придавать значения ее углубленному изучению. Вот почему он требовал, чтобы школьные занятия носили политехнический характер. Мы думаем, что, положив в основу схем программ изучение трудовой деятельности людей и ее организацию, мы тем самым уже придаем нашей школе политехнический характер. Украинские товарищи и товарищи из ЦК РКСМ, возражая против политехнического характера школы, просто неправильно понимают, что такое политехнизм. Ибо иначе как могли бы они отрицать необходимость политехнических знаний для рабочего и крестьянина, которые должны стать хозяевами производства в целом?
Мы много говорим теперь о научной организации труда, о том, как наиболее целесообразно и экономно организовать человеческую деятельность. Само собой, нам надо было с этой точки зрения пересмотреть и сообщаемые в школе знания. Принимая во внимание достижения современной психологии, мы должны сказать, что всякие знания тем легче и прочнее усваиваются, чем яснее связь между ними. Поэтому ясно, что знания должны даваться не в хаотическом, разрозненном виде. Сообщаемые знания должны быть как можно лучше организованы, спаяны между собой. Наркомпросовские схемы программ и связывают в нечто целое сообщаемые в школе знания. Так должно быть и в школах I и II ступени, так должно быть на рабфаках, в профшколах, в школах рабочей молодежи — иначе получится недопустимая растрата сил и времени учащихся.
Что еще плохо в школах II ступени? Плохи методы.
Современная передовая педагогика устанавливает, что наилучший метод усвоения знаний — это трудовой метод. Знания должны приобретаться не книжным путем, а усваиваться в процессе труда.
Как обстоит дело в этом отношении в школах II ступени? Плохо, ибо трудовой метод либо вовсе не применяется, либо понимается как активность. Мы же понимаем трудовой метод как приобретение знаний в процессе производительного труда, причем между производительным трудом и общей программой должна быть органическая связь. Трудовая деятельность должна быть правильным образом намечена и организована.
Трудовые школы в 1918/19 г. вводили в школу в качестве трудовой деятельности самообслуживание, т. е. тот вид труда, где больше всего царит рутина, в котором меньше всего применяется коллективный труд, ничтожно применение машины. Труд по самообслуживанию очень однообразен. Он должен стать привычкой, но для того, чтобы стать исходным пунктом политехнической программы, он менее всего пригоден. Выбор производительного труда должен определяться окружающей трудовой деятельностью людей, во-первых, характером труда — во-вторых.
Выбор труда был до сих пор больным местом трудовой школы, и на него надо обратить особое внимание.
Как обстоит дело с трудовым методом в рабфаках? Совсем плохо. В профшколах? Тоже плохо. Во-первых, очень плохо в смысле общеобразовательном. Политехнизмом в профшколах даже и не пахнет. Связи между производительным трудом и общеобразовательными (в марксистском смысле) знаниями вовсе нет — последние даются в минимальных дозах. На профшколах отзываются старые традиции. Изучение профессии понимается профшколами сплошь и рядом по старинке: «Не надо знать геометрии, чтобы печь пироги».
