Эрик Форд - Масонский след Путина

Социальный статус, который дает такое «посвяще­ние», конечно, весьма полезен для осуществления про­фессиональной деятельности: именно для этого форми­руются горизонтальные связи — однако этот статус дает и возможность оперативно передвигаться по властной вертикали (то есть формировать и вертикальные связи).

В случае неосуществления (нереализации) персо­ной таких возможностей, как правило, теряется и инте­рес к членству в клубе или в ложе. Исключения — редки и подтверждают это общее правило.

Отдельные энтузиасты считают клуб или ложу делом своей жизни и умеют подавить амбиции (и связанные с этим психологические проблемы) с помощью простых «замещений» — громких титулов и званий. Это доволь­но ярко проявилось в 1990-х годах, когда ряд деятелей от монархического и клубного движения стали активно раздавать титулы, продавать дворянское звание и т.п.

Однако сводить деятельность лож и клубов к празд­ничному маскараду, конечно, не стоит. Прежде всего, следует отметить рекрутационные возможности таких структур. И эти возможности весьма высоки.

Помимо этого, несмотря на внешнюю презентабель­ность или отсутствие таковой, ложи и клубы служат пре­красным прикрытием для механизма воздействия на оп­ределенные элитные группы и группы влияния.

Начнем с истории «клубной системы» в России. Са­мый первый клуб, или «клоб», как именовались такие за­ведения в XVIII веке в России, был в момент своего ос­нования чисто английским, но своим открытием он был обязан банкротству одного питерского голландца. В пер­вые годы царствования Екатерины II, многие из прибы­вающих в Петербург иностранцев (большую часть кото­рых составляли англичане) любили собираться несколь­ко раз в неделю в одной из гостиниц, принадлежащей выходцу из Голландии Корнелию Гардинеру. Тут, отдыхая от трудов и коммерческих расчетов, за стаканом вина или пива они проводили время в веселых беседах, чте­нии газет или игре в карты.

В начале 1770 года дела хозяина гостиницы приня­ли неблагоприятный оборот, и он был вынужден ее за­крыть. Тогда один из обычных посетителей, фабрикант Францис Гарднер, предложил своим сотоварищам осно­вать особое, самостоятельное Общество или Клуб и от­дать его в хозяйствование разорившемуся Гардинеру. Предложение было единодушно принято 38 членами (из посетителей) этого закрытого заведения, большею ча­стью англичанами. Вскоре набралось 50 человек учре­дителей, основавших Общество, названное в честь боль­шинства (подобных обществ) «Английским Собранием». Собрание открылось 1 марта 1770 года, и число членов Общества росло быстро, причем большинство из них было русскими, и уже в 1771 году россияне попали в чис­ло старшин Английского клуба.

На фоне успеха «Английского Собрания» клубы в Санкт-Петербурге стали расти как грибы.

«Мещанский клуб» был создан в 1776 году, как соб­рание для мещан. В Клубе состояло 600 человек. Вступи­тельный взнос до 1791 года составлял 15 рублей. Ежегод­ная доплата —6 рублей. А в 1791 году цены поднялись до 20 и 8 рублей соответственно. Члены Клуба могли прихо­дить ежедневно и читать газеты, играть в карты, шашки, шахматы или бильярд, курить табак и хорошо кушать. Зи­мой проводили два или три бала, на который члены при­езжали с женами и дочерьми.

«Клуб Соединенного Общества», называемый «аме­риканским», открылся в 1782 году, предположительно от неудовольствия некоторых членов в мещанском клубе, которому он был подобен. За вступление платили 16 руб­лей, и к 1793 году членство составляли 500 человек.

«Музыкальный клуб» был основан в 1772 году не­большим обществом любителей музыки. Первый взнос составлял 10 рублей. На собранные деньги были сняты комнаты, дирижер и несколько аккомпанирующих и ду­ховых музыкантов. Одним из развлечений традиционно было чтение газет и журналов, также ежемесячно прово­дились балы или маскарады. Всего в клуб входило 300 че­ловек. На собрания клуба приглашался оркестр, состав­ленный из придворных музыкантов. Нанимались вирту­озные певцы. «Музыкальный клуб» пользовался большим успехом, но несоблюдение экономии и частые внутрен­ние споры привели к распаду в 1777 году. В 1778 году клуб восстановили, повысили взносы до 16 рублей, но он просуществовал лишь до начала 1793 года.

«Ученый клуб» был учрежден в 1781 году под назва­нием кабинета для чтения. Члены клуба проводили вре­мя за чтением или за обсуждением того или иного сочи­нения. Клуб вскоре распался. Такую же участь потерпел и «Военный Клуб» (1782—1783 гг.).

«Дворянский клуб» основан в 1790 году знатными представителями дворянства. Членами клуба могли стать только представители дворянства. Каждый член полу­чал годовой билет для одной или двух дам, при условии, если дама не замужняя или ее муж не в Санкт-Петербурге. В клубе еженедельно устраивались балы и танцы.

Танц-клубы. Старший танц-клуб был основан в 1785 году. Второе мещанское общество для танцев обра­зовалось в 1789 году и было открыто 6 января 1790 года. Обычно, каждую зиму образовывалось одно «Английское» и одно «Немецкое купеческое общество» для балов.

К числу клубов следовало отнести и офицерские со­брания гвардейских полков, которые даже по своим пра­вилам мало отличались от клубов.

225 лет назад в Санкт-Петербурге было образовано «Соединенное общество», преобразованное затем в Бла­городное собрание, куда имели доступ представители всех более или менее состоятельных сословий россий­ской столицы — мещане, ремесленники, офицеры. Но­вый клуб для среднего класса старался во всем походить на старейший в Российской империи петербургский Анг­лийский клуб, членами которого были аристократы, во­енная элита и богатейшие купцы.

Позже клубы распадались, объединялись, закрыва­лись и создавались вновь, но только немногие (вроде Императорского яхт-клуба), объединявшие состоятель­ных людей, смогли на равных конкурировать с самым первым из русских — Английским клубом.

В начале октября 1994 года в Москве был организо­ван так называемый «Арбатский клуб», заявленный как интеллектуальный клуб по проблемам реформ. Сейчас клуб позиционирует себя, как собрание российской на­учной и политической элиты.

Инициаторами создания были Дмитрий Львов и Ники­та Моисеев[17]. Идея создания клуба принадлежала ряду об­щественных организаций, политических движений, в том числе и, по некоторому мнению, Комитету по реформам и имущественным отношениям Совета Федерации РФ.

Президентом клуба стал ныне покойный Дмитрий Львов.

Дмитрий Семенович Львов родился 2 февраля 1930 года в Москве. В 1954 окончил Московский инже­нерно-экономический институт им. С.Орджоникидзе (МИЭМИ). Доктор экономических наук (1969).

В 1964—1972 годах работал в Институте экономики АН СССР, в 1972—1996 годах — в Центральном экономи­ко-математическом институте (ЦЭМИ) заместителем ди­ректора по научной работе (в 1987 был избран замести­телем директора Центрального экономико-математического института).

С 1994 года — член Экспертного совета при Прави­тельстве РФ, с мая 1995 года — президент Академии ор­ганизационных наук, с начала 1997 года — председатель Экспертного совета Госкомстата.

В 1987 году был избран членом-корреспондентом АН СССР, с 1994 года — действительный член РАН.

В 1994 году возглавил Арбатский клуб. Один из авто­ров «Манифеста Арбатского клуба».

Весной 1995 года входил в Инициативную группу Рос­сийской объединенной промышленной партии (РОПП). На выборах в Государственную Думу РФ 1995 года вошел в первоначальный список «Блока Ивана Рыбкина».

В ноябре 1996 года был избран академиком-секретарем Отделения экономики РАН. 19 сентября 1997 года вошел в состав Межведомственной комиссии СБ РФ по экономической безопасности. В октябре 1998 года во­шел в состав наблюдательного совета Российского цен­тра реструктуризации промышленности (РЦРП). 20 де­кабря 1998 года вошел в состав Высшей аттестационной комиссии Минобразования РФ. С сентября 1999 года — член Научного совета при Совете безопасности РФ.

С июня 2002 года — член Совета директоров АКБ «Автобанк».

Сопредседатель Союза экономистов за сокращение вооружений (ЭКААР — Россия).

Позже стал президентом Арбатского клуба, предсе­дателем Экспертного совета Госкомстата, академиком Российской Академии наук (РАН), академиком-секрета­рем Отделения экономики РАН.

Опубликовал около 200 научных работ, в том числе 8 монографий («Путь российских реформ», «Экономиче­ская наука в новой России» и др.).

Был женат, двое детей.

Умер в июле 2007 года.

Среди членов клуба оказались заметны: Н. Купчин, В. Панченко, М. Исаев, А. Яншин, Н. Родзянко, С. Друганов, В. Кашин, М. Коробейников, Н. Моисеев (умер), Г. Мелков, В. Доркин[18], Юрий Лужков, Сергей Глазьев, Евгений При­маков, Артем Тарасов, Александр Чистосердов (также — член совета попечителей Английского Санкт-Петербург­ского клуба). Клуб иногда посещает В. Брынцалов.