Михаил Горбачев - Декабрь-91; Моя позиция
Однако это документ такого значения, он настолько глубоко затрагивает интересы народов нашей страны, всего мирового сообщества, что требует всесторонней политической и правовой оценки.
В любом случае для меня очевидно следующее. Соглашение прямо объявляет о прекращении существования Союза ССР. Безусловно, каждая республика имеет право выхода из Союза, но судьба многонационального государства не может быть определена волей руководителей трех республик. Вопрос этот должен решаться только конституционным путем с участием всех суверенных государств и учетом воли их народов.
Неправомерно и опасно также заявление о прекращении действия общесоюзных правовых норм, что может лишь усилить хаос и анархию в обществе.
Вызывает недоумение скоропалительность появления документа. Он не был обсужден ни населением, ни Верховными Советами республик, от имени которых подписан. Тем более это произошло в тот момент, когда в парламентах республик обсуждается проект Договора о Союзе Суверенных Государств, разработанный Государственным советом СССР.
В создавшейся ситуации, по моему глубокому убеждению, необходимо, чтобы все Верховные Советы республик и Верховный Совет СССР обсудили как проект Договора о Союзе Суверенных Государств, так и соглашение, заключенное в Минске. Поскольку в соглашении предлагается иная формула государственности, что является компетенцией Съезда народных депутатов СССР, необходимо созвать такой Съезд. Кроме того, я бы не исключал и проведение всенародного референдума (плебисцита) по этому вопросу. М. Горбачев".
11 декабря я дал интервью главному редактору "Независимой газеты" Виталию Третьякову. Мы говорили с ним о происходящем в широком плане. Я к этому еще вернусь. А здесь хочу привести из нашего разговора лишь то, что относится непосредственно к моей реакции на совещание в Минске и Беловежской Пуще.
-- Не кажется ли Вам сегодня, -- спросил Третьяков, -- что Ваша политика, нацеленная на подписание Союзного договора, и включенный в нее ново-огаревский процесс оказались ошибочными?
-- Нет, я убежден, что Союзный договор как база для реформирования унитарного многонационального государства просто необходим...
Я хочу, чтобы никто не подозревал у меня каких-то коварных замыслов. Уже, видимо, пришло время сказать, что я не собираюсь претендовать на лидерство в каких-то новых структурах, выдвигать свою кандидатуру -- для меня это вопрос неактуальный. А пресса запускает этот вопрос: вот, мол, гонит Горбачев под себя эти структуры. Это самое примитивное толкование. Нет, меня интересуют именно реальности, мир, каким он предстает вокруг, его переплетенность -- человеческая, экономическая, стратегическая... Это затрагивает всех, все республики и даже Прибалтику. И там придется еще договариваться, ибо если разрушается часть структуры, то разрушается она вся. Это все реальности. Эрозия будет происходить большая, и мы схлопочем очень плохую ситуацию. Поэтому я бьюсь за то, что нам нужно союзное государство, "мягкий Союз". "Мягкий" в том смысле, что суверенные государства сами договариваются и сами формируют тот Центр, который им нужен. Но обязательно Союз. Поэтому я считаю, что правильным был тот договорный процесс, который, собственно, был уже завершен к августу: и мы должны были подписать Союзный договор.
Я убежден, что нам нужен Союз. Сейчас получили соглашение, которое подписано тремя славянскими республиками. И уже, можно сказать, раскололи страну, заложили много бомб, запутали весь процесс.
-- Вы за единое экономическое, политическое, правовое пространство -собственно, в этом суть Союза?.. -- спросил Третьяков.
-- Да, чтобы обеспечивалось более эффективное взаимодействие. Но они соединились на соглашении, которое имеет в виду, что произойдет процесс разъединения, и будет Содружество... Процесс согласования, взаимодействия будет очень осложнен. Именно поэтому я и возражаю. Эта моя позиция появилась не с ходу и не вчера. Я ее уже полтора года отстаиваю, когда я пришел к выводу, что мы не можем в этой стране разделиться. Так тут все перемешалось и связалось. Говорят, что Горбачев подстрекает людей своими рассуждениями. Нет, я лишь обращаю внимание на факты и последствия, чтобы все это было осмыслено при принятии окончательного решения. Вот моя мысль, и пусть люди решают. Им надо дать возможность принять решение.
Я независимость не рассматриваю как вызов Союзу, а тем более выход из Союза. Только как реализацию своего суверенитета.
Считаю, что в плане направленности, видения перспектив у нас принципиальных расхождений с Ельциным нет. В методах, способах решения этих задач -- есть. Серьезное расхождение -- о концепции Союза. А это теперь скажется на всем. Армия в переходный период
Что касается армии, сказал я, "я употреблю свою роль главнокомандующего, чтобы прежде всего позаботиться об армии, постараться сделать все, чтобы не расшатывать ее, хотя это трудно в реформируемой стране. Тем не менее важно, чтобы этот важнейший государственный институт выполнял свою функцию строго по предназначению. Я не думаю, что тот политик, который встанет на путь использования вооруженных сил для достижения своих политических целей, заслуживает поддержки, он должен быть отвергнут, он должен быть проклят. Армия должна использоваться по прямому своему назначению. Та политика, которая рассчитывает пустить в ход танки, не достигнет своей цели. Это тупик...
Нас ждут труднейшие месяцы в нашей истории.
Вы обратили внимание на то, что я сказал в своем заявлении после Минской встречи? Оно вполне обдуманное. Считаю неправомерными некоторые положения, которые, как по Маяковскому, "решили Америку закрыть".
А дальше я сказал, что есть позитивные моменты, которые перекликаются с Союзным договором -- об общем рынке, о сотрудничестве в сфере образования, науки и культуры и так далее... Много совпадений. Если это соглашение о Содружестве выдается за окончательный вариант, то для меня это неприемлемо. А если это как вклад, как то, что вместе с Союзным договором следует обсудить, синтезировать и выйти на какое-то общее понимание, тогда другое дело. Посмотрите: там совершенно не ясны механизмы. Ясно только, что все разрушается. А что же будет действовать? Там больше вопросов, чем ответов.
Сегодня мы будем беседовать об этом с Борисом Николаевичем. Процесс действительно усложнился. В азиатских республиках, в автономиях размышляют, что же произошло. Для меня это очень существенно. Я думаю, что и для руководителей трех республик это не безразлично.
Я буду уважать выбор, который сделают представительные органы или сам народ. Вопрос в том, чтобы этот выбор происходил конституционно. Я категорический противник, чтобы сейчас при выяснении этого вопроса произошло противостояние. Я думаю, что в политике надо использовать позитивные моменты Минского соглашения, для того, чтобы процесс был продолжен".
12 декабря у меня состоялась большая встреча со многими редакторами, обозревателями, корреспондентами наших газет, на которой я поделился своими оценками происходящего в эти дни. Участники встречи потом публиковали свои "впечатления", особенно выделяя личностные моменты -- с оттенком сенсационности. Но то, что я им сказал, нигде полностью опубликовано не было. Поэтому позволю себе здесь изложить сказанное тогда.
-- Поговорим откровенно!..
Сразу скажу, что я согласен далеко не со всем, что публикуется. Есть и такие издания, которые напоминают, пусть с другим знаком, средства массовой информации времен монополии компартии.
Сегодня события приобрели такое развитие, что, думаю, разговор должен сосредоточиться на том, что находится в центре всеобщего внимания.
И вот главный вопрос: что будет с нашей реформой, как выйти из кризиса, какая должна быть политика, какие предпринять шаги.
Может быть, сейчас молодым легче. Но нам -- людям сформировавшимся, начавшим процесс реформ уже в зрелом возрасте -- не просто ломать себя... И все же, я думаю, главную подготовительную работу при всех ошибках, просчетах или запоздалости решений, а иногда, наоборот, забегании вперед, сделали. Общество уже нельзя вернуть на круги своя. Его не загонишь туда никакой силой. Возможен ли военный переворот?
Пресса не должна поддаваться на провокации. У нас время очень сложное. Люди устали. Обстановка накалена. Мы же хотим, чтобы удалось продолжить начатые реформы.
В этом мы все, я думаю, заинтересованы. К чему я это говорю.
Вчера у меня был главный редактор "Независимой газеты" и говорил, что Москва полна слухами о военном перевороте. Некоторые газеты со ссылкой на иностранные источники сообщили: в Кремле группа "Альфа", появились грузовики с бетоном. Но все это выдумки.
Власть имущие сегодня не заинтересованы в перевороте. Это же демократы. При всех критических замечаниях в мой адрес с их стороны в число демократов я включаю и себя.
