Федор Крестовый - Как выжить в зоне. Советы бывалого арестанта
Могут блатные трахнуть, придравшись к словам. В этой зоне, кстати, в бане мылись двумя мочалками: одна — до пояса, другая — ниже. Нельзя ошибиться и назвать вафельное полотенце — «вафельным» («вафел» — делает минет). Надо говорить: «полотенце в клеточку». Даже во сне нельзя расслабиться. Опустишь с кровати руку ниже локтя — окрестят «чертилой».
В наше время маразма стало чуть меньше. Но совсем недавно идиотизм доходил до крайностей. До 1991 года заключённые отрицательно относились к советской власти. «Комсомолец», «коммунист» среди зэков означали ругательства. Власть была красная, и малолетки не признавали этот цвет. Нельзя было курить «Приму», потому что пачка красная. Даже если мать на свидание приезжала в красной кофте, сын отказывался от встречи. Потом переживал, конечно, но не показывал вида. Эти понятия исчезли после смены режима в стране.
Кое-где у несовершеннолетних ещё в ходу нелепые обычаи, касающиеся некоторых предметов, особенно еды. Даже существует целый свод правил-одностиший. («Сало, масло — западло. Колбаса — на член похожа. Сыр — мандятиной воняет. Курицу — петух топтал. Хлеб — растили коммунисты. По картошке — мент топтался. Воду — рыбы обоссали».) И так далее на все продукты питания. Это, конечно, скорее, шутка. Но в описанной выше колонии малолетки не едят ячневую кашу: сечка считается петушиной пищей. И не употребляют капусту, капуста — козлиная пища.
Тяжелее всех приходится тем кастам, которые принадлежат к «высшему свету». Те, кто ниже «пацанов», — опущенные. Тронь их — побегут жаловаться, даже в штаб, минуя активистов своего отряда. Только «пацаны», чтобы не прослыть «ломовыми» (ябедами) и не потерять лицо, терпят издевательства. С низшими мастями опасаются связываться из-за их мстительности. Ведь им терять нечего. Они и пакостят. Можешь, обидев такого вечером, проснуться утром с «прокачкой» (вантузом для пробивки унитазов). Этого достаточно для перевода в «обиженку». Или кинут половой тряпкой в лицо.
Естественно, такое не касается активистов. Строптивых, покусившихся на авторитет актива, изобьют и могут макнуть головой в унитаз.
Из-за таких порядков весь спецконтингент постоянно живёт в напряжении. Малолетки зарабатывают неврозы и психозы.
Странно одно: зоны для несовершеннолетних называются воспитательными колониями. Неужели администрация этих учреждений, создавая подопечным такие условия существования, надеется, что способствует их перевоспитанию?
Глава 4.
Зона — школа выживания
В «блатные» и «смотрящие» лучше не лезть!
Как вести себя за решёткой — тут универсальных советов нет. Как ни банально звучит, многое зависит только от вас.
Подъезжая к зоне, помните, что в России больше нет тех профессиональных преступников, которых вы видели по телевизору. Не очень важно, в какую колонию вы прибыли. Ведите себя как мужчина и будете жить нормально.
Посидев на всяких «командировках», скажу, что мне даже нравятся «махновские» зоны. Да, с одной стороны, там творится страшный беспредел, а с другой — хорошо себя чувствуют нормальные люди, а не говоруны и приспособленцы.
Так же, как и «прописка» у малолеток, беспредел — не такая уж глупая штука. В «махновской» зоне вас жёстко избивают в карантине зэки. Но ведь и побои можно снести достойно — не скулить, не молить о пощаде, не ломиться потом жаловаться ментам. Тогда отстанут. Дадите слабину — будут прессовать весь срок. Такой «естественный отбор» в чём-то даже справедлив.
Но, допустим, вы едете в обыкновенную колонию (они сейчас все смешанные: на «чёрных» хватает «красноты», на «красных» — «черноты»).
Во-первых, сразу усвойте, что исправительно-трудовые учреждения — это деревня. Пусть в ней все зэки — горожане, но от ограниченности пространства и общения они уподобляются деревенским жителям в худших их проявлениях. Привыкают сплетничать, жить мелочами, стремиться всё знать про соседей. Многие осуждённые перестают соблюдать этикет, приличия, гигиену.
Так что встретите в зоне хорошего знакомого по воле, помните, что он был хорошим именно на воле. Здесь среда обитания заставляет человека выживать. Будьте осторожны: неизвестно, какая гниль из него попрёт.
Прибыв в колонию, я лучшего друга юности встретил, который там отсидел уже два года. Пока был в карантине, дал ему свои вещи на сохранение, а он, чтобы «с члена соскочить» и с карточными долгами рассчитаться, их продал. Потом напрочь отказывался, что я ему что-то давал…
При встрече со знакомым сошлитесь на плохое самочувствие и пообещайте, что пообщаетесь позже. За короткое время точно узнаете, сколько «косяков он впорол» (совершил гадких поступков) за время срока.
Пишу это в расчёте на нормальных людей. Так что будем считать, ваша цель — освободиться досрочно.
Для этого лучше всего устроиться работать на промзону. Только не на должность бригадира, кладовщика, коменданта, а простым тружеником. И спокойно живите. Не конфликтуйте с ментами и зэками. Не становитесь передовиком, нужным администрации. Иначе в суд на условно-досрочное освобождение вам даже характеристику прекрасную напишут, чтобы отношения не портить, а сами судью попросят, и тот не отпустит. А сотрудники будут лицемерно вздыхать и всячески вам сочувствовать…
С работой не торопитесь. Срок большой: главное — не ошибиться. Должность завхоза отряда, заведующего столовой, баней, клубом, нарядчика, активиста секций занимать не советую. Зэки их не любят, да и менты порядком «достают».
В «блатные» и «смотрящие» тоже лучше не лезть. Нет, если вы на воле ошивались по «хазам» и «малинам», играли в карты и душой болеете за уголовный мир, тогда, конечно, идите в «смотрящие». Но эта группировка тоже жестоко наказывает своих за проступки или слабину — поломать могут. А сотрудники, хоть и пользуются такими, но досрочно не отпускают.
Остальные советы, не зная человека, давать сложно. В одной голодной зоне кто-то на помойке питается, спит в переполненной грязной секции на пятом ярусе под потолком. В то же время на промзоне у другого зэка есть кабинет с городским телефоном, спальня, оранжерея, спортзал, душ, а еду ему доставляют из ресторана.
Или в «красной» зоне менты избили весь карантин, а со мной с первого дня на «вы» общались.
Встречались мне в колонии барыги, чей ежемесячный доход составлял несколько тысяч долларов, а на воле они от голода пухли.
Бывает, что авторитеты за решёткой имеют власть, несколько слуг (не самых глупых зэков), по одному их слову решаются судьбы, жизнь и смерть арестантов, а на свободе они в канаве валяются и на них собаки ссут. Так что в неволе только от вас зависит, кем и как вы будете жить.
Как общаться с вертухаями
Теперь поговорим про сотрудников в колонии. Ни в чём не верьте им, особенно офицерскому составу. За все годы, проведённые за решёткой, видел сотни «граждан начальников», и у меня сложилось стойкое впечатление, что их в специальных учебных заведениях учат врать осуждённым. Чтобы добиться сиюминутной выгоды, чтобы зэк сделал как им надо или отстал от них, они дают обещания, легко клянутся погонами. Так что к сотрудникам пенитенциарной системы (и МВД тоже) надо относиться как к радио, — их можно послушать, но нельзя с них спросить.
В зоне, по моему мнению, работают очень непорядочные люди: начальник, заместитель начальника по безопасности и оперативной работе (то есть глава двух отделов — безопасности и оперативного), у каждого из них есть свои начальники, заместители, старшие и простые сотрудники. Дальше — заместитель начальника по кадрам и воспитательной работе. К воспитательному отделу относятся начальники отрядов. Потом — заместитель по тылу (хозяйственник) со своим штатом, спецотдел, психологи, социологи, медики.
В исправительной системе практикуется старый испытанный метод «разделяй и властвуй». Начальник колонии и его зам по БОР имеют разную «крышу» в Управлении исполнения наказаний и стучат друг на друга. В свою очередь, на них и своих коллег «сливают» информацию в управу другие замы, начальники отделов и их подчинённые. Так что хоть менты и делают общее дело, но между собой они тихо враждуют. Межвидовая борьба!
В зоне не всегда доминирует «хозяин». По должности он главный, но если у него стали слабоваты «крыша» и собственная голова, то власть может перейти в руки к любому хваткому заместителю.
Теперь что касается написания жалоб. Не советую писать их на сотрудников колонии. Положим, вы чем-то недовольны, с вами поступили несправедливо, и вы «накатали» телегу Президенту РФ. В любом случае его представитель для встречи с вами не приедет. По закону, конечно, запрещено спускать жалобы для рассмотрения в ту инстанцию, на которую жалуются. Но вам ответят из Москвы, что дело взято на контроль, о результатах проверки вам сообщат. С вами встретится сотрудник местного управления (УИН) или прокуратуры. Они годами покрывают нарушения в этой зоне, «кормятся» за счёт неё, получают взятки, ширпотреб. Ворон ворону глаз не выклюет!
