Михаил Веллер - Великий последний шанс
СПРАВЕДЛИВОСТЬ - ЭТО ИНСТИНКТ СИСТЕМНОГО ВЫЖИВАНИЯ, СПРОЕЦИРОВАННЫЙ НА МОРАЛЬНО-ЭТИЧЕСКИЙ УРОВЕНЬ.
Справедливость — это Закон Стаи, изощренный человеческой психологией и осложненный структуризацией человеческой культуры.
Поэтому, ребятки, вы справедливостью не пренебрегайте. Все, что несправедливо, сметается с кровью.
СТРЕМЛЕНИЕ НАРОДА К СПРАВЕДЛИВОСТИ ЭТО СТРЕМЛЕНИЕ СОЦИОСИСТЕМЫ К УСТОЙЧИВОСТИ.
Инстинкт жизни повелевает человеку выживать вместе с себе подобными, группой. Принципиальные отношения внутри группы весьма жестко детерминированы. Работящесть, милосердие, воздаяние, избавление от паразитов, честность…
Так почему рухнул СССР?
На подобный вопрос можно отвечать на разных уровнях — и все будут вроде верные.
Потому что Горбачев был слабохарактерен и неумен. А Ельцин властолюбив и эгоцентричен, и мстителен. Потому что страна надорвалась экономически, вкладываясь в вооружения. Потому что всем надоела тотальная ложь и лицемерие. Потому что нацреспублики хотели самостоятельности. Потому что компартия деградировала и партчиновники только хотели хапать себе. Потому что враги-американцы всеми способами разлагали, растляли, подкупали и вредили.
Господа. Но ведь на самом деле мы спрашиваем о другом. Если бы на смену СССР пришла процветающая Россия, о которой мы мечтали: свободная, изобильная, возродившаяся, оптимистичная, богатая — мы что, хмуро морщили бы лбы над вопросом о падении Союза? Да нет! Союз был бы мрачным прошлым, а Россия — светлым настоящим, и рухнула военно-тоталитарная машина поделом, чтоб дать людям возможность жить счастливо, справедливо и разумно в новом, лучшем государстве. И все было бы в порядке.
Но. Мы были недовольны непередовым советским производством — а получили вовсе рухнувшее взамен. Мы были недовольны низким уровнем жизни — а стали в большинстве вовсе бедными и нищими. Мы были недовольны советской бюрократией — и получили такое расплодившееся и коррумпированное чиновничество, что вообще тихий ужас. Мы были недовольны несправедливостью замалчиваемой — и получили несправедливость циничную и откровенную. Нравы упали, преступность выросла, продажно все, мозговики бегут, несколько процентов населения наслаждаются жизнью.
Так раньше народ имел отраду: сообща чувствовать себя великим, а лично каждый — сознавать себя частью этого великого. Ныне и того нет. Напротив.
Чувству личной униженности и бедности личности соответствует чувство униженности, бедности и развала державы. Народ поражен в обоих планах — как личном, так и общественном.
Повторяю: процентов пять населения обрели личное все: достаток, свободу, перспективы. А девяносто — проиграли во всем. И не в том дело, что они не умеют еще бороться за место под солнцем — а в том, что если рушится экономика, пряников на всех хватить не может, и отчаявшийся безработный едет в московские бесправные гастарбайтеры.
1. ВОПРОС: ПОЧЕМУ РУХНУЛ СССР - ОЗНАЧАЕТ: ПОЧЕМУ РУХНУЛА ЛУЧШАЯ ЗНАЧИТЕЛЬНАЯ ЖИЗНЬ?
Сменили бы худшее на лучшее — не было бы проблем. Но — иначе — вопрос стоит так:
ПОЧЕМУ ЗНАЧИМОЕ ГОСУДАРСТВО СМЕНИЛОСЬ МАЛЫМ?
Или — еще иначе:
КАК СЛУЧИЛОСЬ, ЧТО МЫ РЕЗКО СДЕЛАЛИ СЕБЕ ХУЖЕ?
2. А почему рухнул Древний Египет? Он долго существовал, не раз поднимался, и столько же раз рухнул. Жаловались на упадок нравов, на чиновников. Подвергались нашествиям гиксосов и «народов моря» — дикарей по сравнению с собой. До и после — отлично жили: могучая армия, мощная структура чиновников, развитая экономика, высокий жизненный уровень (по тем временам).
3. А почему рухнула Ассирия? А Вавилон? Какая территория в апогее царств, какая армия, какое развитое хозяйство, какая архитектура! И вечно в конце концов приходили враги и губили… А до поры, до времени не губили.
4. Ну так великая и могучая Персия тоже рухнула. Уж такая великая, богатая и мощная, столько войн провела — и вот под Александром Македонском с куда меньшим войском — развалилась легко и бесславно.
5. Наука виктимология изучает особенности и поведение жертв, провоцирующих нападение преступников. Шляются не там и не тогда, выглядят не так, осанка не такая, ценности на виду, от подозрительных не идут сразу быстро за угол и тд. Преступник — он тоже не любого грабит и убивает.
Опять же волки, санитары леса. Он жрать хочет, а не за добычей мчаться, тем более что добыча обычно быстрее в беге, и хрен ее догонишь, только энергию зря растратишь. И он, стало быть, отбирает хроменьких, слабеньких, больных — кто полегче.
Аналогично тому — многие инфекции в организме человека. В том смысле аналогично, что пока с общим фоном и иммунитетом все в порядке — хилые и затаившиеся возбудители болезней «таятся по углам», контролируемые антителами: как кто окрепнет — бац ему по башке и выкидывать. А ослаб организм, не хватает сил иммунным телам — и бодрые бациллы с вирусами идут в рост и начинают шарашить вплоть до тяжелых осложнений с летальным исходом. Если только не напасть типа чумы — с «обычной» инфекцией здоровый организм справляется сам, не заболевая.
Веками и веками могучие государства давили дикарей — пока дикари не приканчивали ослабевшее государство.
6. Спарта. Ее никто никогда не победил. Ликург дал ей беспрецедентные в истории по суровости и нетерпимости законы. Воспитание — суровей некуда. Хилых младенцев — в пропасть. Мальчиков — вон из семьи в казармы. Жить впроголодь, тренироваться до упаду, украсть и не попасться — доблесть. Страдания терпеть, смерти не бояться, пощады не знать. Роскошь запрещена, деньги в общем тоже, все стороны жизни регламентированы Законом и Советом старейшин. Военный коммунизм в военном лагере. Общее питание, общие жилища, женщины с маленькими детьми сидят по домам, видя мужей на побывках.
В битвах Спарту несколько раз победили только Фивы, но их Эпаминонд был гениальный полководец, изобретший «косую атаку» и «кочергу», когда отборная часть войска концентрированно наваливается на небольшой участок вражеского строя близ его фланга и смешивает сбоку вражеский строй, а потеря строя в античной войне — это конец. Агрессивным спартанцам дали по рукам, но сама Спарта осталась в неприкосновенности.
Прикончила ее победа над Афинами. Суровые спартанцы нюхнули роскоши. Они отведали вкусных яств и изысканных вин, которых в Спарте не то чтобы не было — но сама мысль о каковых роскошных излишествах уже было преступлением против законов Ликурга. Они познали ласки «секс-рабынь» и походили в дорогих тонких тканях. А ведь сначала им давали взятки со страхом и сомнением — и только дорогим оружием! Коготок увяз. Сладость хорошей жизни мгновенно сделала спартанских чиновников продажными. Спарта лихорадочно вознаграждала себя за века аскетизма, наслаждаясь благами эллинской цивилизации. Немедленно вслед за чем мужчины не захотели жить в казармах и жрать «черную похлебку», зато женщины захотели тканей и притираний, то бишь модных шмоток и косметики. И все хотели много и вкусно есть и пить. В результате стали продавать свои земли, что было строжайше запрещено раньше, и свобода торговли по афинскому образцу мигом расколола спартанцев на богатых и бедных, и кончилось братство военного коммунизма, и никто больше не хотел умирать, а наоборот, все хотели получать максимум удовольствия от жизни. Дальше? Дальше все. Название осталось. А народ и страна кончились.
Введение монетаризма и свободного рынка быстро уничтожили Спарту. Можно сказать и так — чистая правда будет.
КОГДА ВСЕ ХОТЯТ СЛАДКО ЖИТЬ И НИКТО НЕ ХОЧЕТ УМИРАТЬ — СТРАНЕ СКОРО КОНЕЦ.
7. Рим. Уж его античная история изучена вдоль и поперек, как никакая другая. Тысяча лет непрерывного существования Древнего Рима — это эталонный исторический полигон для анализа и проверок политических моделей государства и их перетекания из одной в другую.
Он — чего рухнул? Враги завоевали? Фига. Он и не таких врагов веками побеждал, подчинял, растворял. И писали историки наступившего Раннего Средневековья (они еще не знали, конечно, что их время так назовут), что наказан был Рим за свои злодеяния, несправедливость, разврат и лицемерие.
Золотую статую Воинской Доблести! — перелили в слитки и отдали в выкуп, только б их не тронули.
Разврат расходился от императорского двора, и не было управы на беспредел чиновников, и шваль со всего мира ехала в Рим делать деньги и жить роскошно, и хлеба со зрелищами требовал плебс, развращенный бездельем, и только варвары еще хотели служить в легионах, и никто не хотел за Рим умирать, а все хотели Рим доить.
