Лев Троцкий - Проблемы культуры. Культура переходного периода
109
В конце 1921 г. Отто Бауэр выпустил брошюру о новой экономической политике, которую он определял как «капитуляцию перед капитализмом». Введение нэпа означало, по мнению Бауэра, что русская революция не может привести ни к чему иному, как к буржуазно-демократической республике.
«Мы видим таким образом, – писал Отто Бауэр, – что возрождается капиталистическое хозяйство (в России); капиталистическое хозяйство, над которым властвует новая буржуазия, опирающаяся на миллионы крестьянских хозяйств; к ней, к этой буржуазии, поневоле должны приспособляться законодательство и управление государством». Отто Бауэр идет дальше: «воссоздание капиталистического хозяйства не может происходить под диктатурой коммунистической партии. Новый курс в народном хозяйстве требует нового курса в политике». Более подробно об этой брошюре см. речь тов. Троцкого на IV Конгрессе Коминтерна («Нов. экон. политика и перспективы мировой революции», т. XII, стр. 332–337). Об Отто Бауэре см. т. XII, прим. 57.
110
«Русская Мысль» – см. т. IV, прим. 246.
111
Меркулов – богатый домовладелец города Владивостока, совершил при помощи японцев белогвардейский переворот во Владивостоке 26 мая 1921 г. и стал во главе черносотенного правительства. Деятельность последнего выразилась в распродаже народного имущества, в репрессиях и терроре против революционных элементов, главным образом против коммунистов. Когда правительство Дальне-Восточной республики потребовало у японского правительства, чтобы оно перестало поддерживать Меркулова и вывело из Владивостока свой оккупационный отряд, японское правительство ответило на это следующим предписанием японскому генеральному штабу во Владивостоке (9 сентября): «Временное (Меркуловское) правительство, в случае необходимости, должно быть защищено вооруженной силой».
112
Раскол социалистической партии в Италии – см. т. XIV, ч. 1-я, прим. 70.
113
О «независимых» с.-д. – см. т. XIII прим. 96.
114
Достоевский, Федор Михайлович (1822–1881) – родился в семье врача, служившего в Мариинской больнице в Москве. Окончив в 1841 г. инженерное училище в Петербурге, поступил на военную службу. Вскоре после своего производства в офицеры (в 1844 г.) Достоевский вышел в отставку и занялся литературным трудом. Первое его крупное произведение «Бедные люди» обратило на себя внимание лучших критиков и литераторов того времени. Белинский и Некрасов восторженно приветствовали начинающего писателя, сумевшего так трогательно изобразить душевную драму несчастных, забитых жизнью людей. В эту пору своей жизни Достоевский, проникнутый состраданием к обездоленным и обиженным, увлекался социалистическими идеями и даже вступил в кружок петрашевцев. Арестованный и привлеченный к суду за участие в этом «преступном сообществе» (в апреле 1849 г.), он был приговорен к смертной казни, но в последнюю минуту, когда он уже стоял на эшафоте, ему было объявлено о «царской милости»: смертная казнь была заменена ему каторжными работами. В 1854 г. Достоевский, заболевший на каторге эпилепсией, был отдан в солдаты. В 1859 г. царское правительство амнистировало Достоевского и разрешило ему вернуться в Петербург. Здесь он целиком отдается литературному творчеству и быстро завоевывает себе имя одного из замечательнейших русских писателей.
Юношеское увлечение Достоевского социализмом, проистекавшее из чисто моральных побуждений и с самого начала носившее на себе отпечаток мещанства, сменилось в зрелом возрасте крайне враждебным отношением к социалистической идее. «Несмотря на все возвещаемые цели, – писал Достоевский в „Дневнике писателя“, – социализм состоит лишь в желании повсеместного грабежа всех собственников классами неимущими, а затем будь, что будет». Мещанская боязнь «повсеместного грабежа», соединенная с суеверным ужасом перед атеизмом, нашла особенно яркое выражение в романе «Бесы», которым Достоевский реагировал на «Нечаевское дело». В этом, местами весьма художественном, но злостно-тенденциозном памфлете Достоевский стремится показать, то нигилизм «детей», либерализм «отцов», революционные настроения, преступность, пьянство, разврат, – что все это имеет своим главнейшим источником социализм с его отрицанием бога и бессмертия души. С борьбой против социализма и преклонением перед «христовой правдой», носителем которой он считал русский народ, у Достоевского соединялась реакционная апология русской государственности.
Социальные корни мировоззрения Достоевского вскрыты в известной книге Переверзева «Творчество Достоевского».
115
Автор цитирует нашумевшую в Америке книгу бывшего католического епископа Вилльяма Монгомери Брауна (род. в 1855 г.) «Коммунизм и христианство». Вышедшая впервые в октябре 1920 г., она в короткий срок выдержала целый ряд изданий. Выпущена на русском языке в 1923 г.
116
О Дане – см. т. III, ч. 1-я, прим. 122 и т. XII, прим. 77.
117
О Мартове – см. т. III, ч. 1-я, прим. 86.
118
Эта статья под названием «Еще раз: воспитание молодежи и национальный вопрос» была в свое время напечатана в «Правде» (март – май 1923 г.) вместе с двумя другими статьями, «Мысли о партии» и «Национальный вопрос и воспитание партийной молодежи», под общим заглавием «Мысли о партии». Статьи были посвящены национальному вопросу в связи с широко развернувшейся вокруг этого вопроса дискуссией накануне XII съезда и на самом съезде. Необходимость еще раз поставить на обсуждение XII съезда национальный вопрос была вызвана тем, что в обстановке первых лет нэпа, в связи с усилением всякого рода сменовеховских настроений, начали обнаруживаться признаки нарастания великорусского шовинизма.
Сменовеховские идеи больше всего, конечно, проникали в среду служащих госаппарата, о котором т. Ленин говорил, что «он только слегка подкрашен сверху, а в остальных отношениях является самым типичным старым из нашего старого госаппарата». (Ст. «Как нам реорганизовать Рабкрин».) Госаппарат давал наибольшие искривления в практике проведения национальной политики, определенной рядом партийных съездов. Эти искажения «практически выражаются в кичливо-пренебрежительном и бездушно-бюрократическом отношении русских советских чиновников к нуждам и потребностям национальных республик». (Постановл. XII съезда РКП.) Опасность положения усугублялась тем, что многие партийные товарищи сильно недооценивали значения правильного разрешения национального вопроса, не сознавая, что «успех нашей революции зависит, в первую голову, от правильного сотрудничества зап. – европейского пролетариата с крестьянским национально-революционным Востоком. Россия – гигантский стык пролетарского Запада и крестьянского Востока, стык и вместе показательное поле». (Троцкий. «Задачи XII съезда РКП», изд. 1923 г., стр. 62–63.)
Недостаточно внимательное отношение к национальному вопросу заставляло думать, что этот вопрос искусственно раздувается, что в сущности он уже разрешен самым фактом существования советской власти, что правильная национальная политика автоматически вытекает из общеполитического курса советского правительства. Характерны в этом отношении взгляды, высказанные тов. Орджоникидзе в статье «Наша национальная политика в Закавказье» («Правда» от 12 апр. 1923 г.). По поводу этой статьи один из так называемых грузинских уклонистов, тов. Цивцивадзе, писал, что если послушать Орджоникидзе, то «в одной из самых одиозных окраинных республик, в Грузии, все обстоит благополучно: национальный мир достигнут, меньшевики толпами бросают свою партию и переходят на сторону советской власти, религиозные предрассудки изжиты, хозяйство восстановлено» (см. статью Цивцивадзе «Мысли о партии тов. Троцкого, тезисы тов. Сталина и практика на местах» в «Правде» от 20 апреля 1923 г.). Вот как оценивал тов. Троцкий такие чрезмерно оптимистические представления:
«Фактически под таким самодовольством (а оно попадается даже в рядах нашей партии) скрывается нередко великодержавный национализм, не агрессивный, а дремлющий и не любящий, чтобы его тревожили. „Разрешить“ национальный вопрос можно, только обеспечив за всеми нациями возможность ничем нестесненного приобщения к мировой культуре – на том языке, который данная нация считает своим родным языком. Это предполагает большой и материальный и культурный подъем всего нашего Союза и до этого еще далеко». («Задачи XII съезда РКП», 1923 г., стр. 64.)
Тенденции великодержавного национализма, о которых говорит здесь тов. Троцкий, отчасти порождались трудностью стоявшей на очереди задачи – правильно сочетать разрешение вопросов организации хозяйства с надлежащей политикой в национальном вопросе. Национальная политика требует децентрализации, а для разрешения хозяйственных проблем необходимо углублять связь между отдельными частями Союза, координировать их функции в выполнении общего хозяйственного плана. Отсюда возникала склонность разрешать проблему не путем органического объединения отдельных частей Союза, как вполне автономных государственных единиц, а посредством создания централизованного бюрократического аппарата. Закрывали глаза на исторически неизбежное в настоящее время противоречие между провозглашенным советской властью принципиальным равенством всех наций, входящих в состав Союза, и их фактическим неравенством в области материальной и духовной культуры.
