Уинстон Черчилль - Никогда не сдаваться! Лучшие речи Черчилля
Вдоль всего европейского континента – от Штеттина на Балтике до Триеста на Адриатике – опустился железный занавес. За этим занавесом оказались великие столицы древних государств Центральной и Восточной Европы: Варшава, Берлин, Прага, Вена, Будапешт, Бухарест и София – все эти прославленные города очутились на территории «советского лагеря» и теперь не только испытывают на себе – в той или иной форме – влияние Советов, но и во многих случаях подвергаются давлению со стороны Москвы. Лишь Афины – столица Греции, страны, овеянной бессмертной славой, – по-прежнему вольны сами выбирать свое будущее в ходе демократического голосования, проводимого под наблюдением британцев, американцев и французов. Польское правительство при явном подстрекательстве со стороны русских и под их контролем выступило с инициативами, направленными на грубое нарушение и неправомерное ущемление интересов Германии, результатом чего стало решение об изгнании из Польши миллионов немцев, которое сейчас, как это ни печально, претворяется в жизнь, причем с неимоверным энтузиазмом. Коммунистические партии, прежде не имевшие значительного влияния в восточноевропейских государствах, теперь вдруг оказались на вершине власти, получив полномочия, никак не соответствующие численности их членов, и теперь изо всех сил стараются подчинить тотальному контролю самые разные сферы общественной жизни. Почти повсеместно установился режим диктатуры, и ни в одной стране, за исключением разве что Чехословакии, у демократии пока нет никаких шансов.
Турция и Персия сейчас тоже крайне обеспокоены как идеологической экспансией Москвы, так и некоторыми территориальными притязаниями Советов. В Берлине русские пытаются учредить коммунистическую партию для своей части оккупированной Германии, оказывая всемерную поддержку лидерам немецких общественных движений левого толка. В июне прошлого года, в конце войны, в соответствии с достигнутым ранее соглашением американские и британские силы отошли на запад по фронту длиной почти 400 миль на расстояние 150 миль, чтобы дать русским союзникам возможность занять эти обширные территории, ранее отвоеванные у немцев западными демократиями.
Если советское правительство попытается создать на подконтрольных ему территориях прокоммунистическую Германию, оно тем самым будет способствовать обострению ситуации в британской и американской зонах и даст побежденным немцам возможность играть на противоречиях между Советским Союзом и западными державами. Какие бы выводы мы ни делали из этих фактов – а с фактами, как известно, не поспоришь, – ясно одно: это совсем не та Европа, за свободу которой мы сражались. И уж тем более это не та Европа, в которой возможны мир, правопорядок и стабильность.
Человечество не может чувствовать себя в безопасности, пока Европа ослаблена и разобщена, пока в ней есть страны-диктаторы и страны-изгои. Обе мировые войны, свидетелями и участниками которых нам довелось стать, а также многие из прежних войн начались из-за конфликтов между великими европейскими нациями. Дважды на протяжении своей жизни мы видели, как Соединенные Штаты, вопреки всем своим традициям, намерениям и даже доводам здравого смысла, оказывались втянуты в глобальные международные конфликты под влиянием непреодолимых сил и приходили на помощь союзникам как раз тогда, когда это было необходимо для победы правого дела. И оба раза это случалось уже после того, как всем прочим участникам войн был нанесен непоправимый урон и пролиты реки крови. Дважды Соединенным Штатам приходилось отправлять миллионы солдат на заокеанский фронт. Новая война может начаться в любой стране, в какой бы части света – на Востоке или на Западе – она ни находилась. Именно поэтому мы должны решительно добиваться прочного мира во всей Европе, действуя в рамках структуры Объединенных Наций и в соответствии с уставом этой организации. Данное направление международной политики кажется мне исключительно актуальным и важным.
Впрочем, следует признать, что далеко не все благополучно и по эту сторону железного занавеса, разделившего Европу надвое. Например, в Италии позиции Коммунистической партии всерьез ослабли после того, как коммунисты поддержали притязания своего однопартийца маршала Тито на бывшие итальянские территории в северной части Адриатики. Но, несмотря на это, будущее Италии висит на волоске. Не менее тревожна и грядущая судьба Франции, без поддержки которой абсолютно невозможно возрождение Европы. На протяжении всей своей политической карьеры я постоянно ратовал за усиление позиций Франции и никогда, даже в самые мрачные моменты ее истории, не терял веру в великое будущее этой страны. Я и сейчас очень на нее надеюсь. Однако в то же время я вынужден признать, что во многих странах, находящихся в самых разных частях света, далеко за пределами России, сейчас формируется коммунистическая «пятая колонна», которая действует дружно и слаженно, слепо подчиняясь указаниям из партийного центра. Повсюду, за исключением Британского Содружества наций и Соединенных Штатов, где коммунизм еще только делает первые робкие шаги, коммунисты формируют эту самую «пятую колонну», создавая все более серьезную угрозу для будущего христианской цивилизации. Происходящие события могут повергнуть в уныние любого, особенно после блестящей победы, совместно одержанной нами благодаря удивительному духу боевого товарищества, который объединял нас на поле брани и помогал отважно сражаться за идеалы свободы и демократии. Лично мне кажется крайне неразумным пренебрегать этими идеалами сейчас, когда у нас еще есть время исправить ситуацию.
Не слишком спокойно нынче и на Дальнем Востоке, особенно в Манчжурии. Ялтинское соглашение, в составлении которого я лично участвовал, было исключительно выгодным для Советской России, но этот документ был подписан тогда, когда никто не знал, сколько еще продлится война с Германией: большинство из нас полагали, что великое противостояние будет продолжаться все лето и осень 1945 года, а потом нам понадобится еще по меньшей мере 1,5 года на то, чтобы одержать победу над Японией. Но, насколько я понимаю, вы здесь прекрасно осведомлены о ситуации на Дальнем Востоке и являетесь такими преданными союзниками Китая, что я не вижу никакой необходимости развивать сейчас эту тему.
Итак, я счел своим долгом рассказать вам о той угрозе, которая нависла над всем миром – и над Западом, и над Востоком. В то время, когда заключался Версальский договор, я занимал должность министра и был близким другом господина Ллойд Джорджа, возглавлявшего британскую делегацию на тех переговорах. Я был не согласен со многими положениями подписанного документа, но сам процесс переговоров произвел на меня исключительно сильное впечатление. И, честно говоря, мне становится немного не по себе всякий раз, когда я сравниваю нынешнюю ситуацию с тем, что происходило тогда. В те дни все были полны оптимизма и свято верили в то, что с войнами покончено раз и навсегда. Всем хотелось видеть Лигу Наций могучей, если не всесильной. Вот бы сейчас всем нам, измотанным, измученным и усталым, хотя бы каплю того оптимизма!
В то же время мне невыносима сама мысль о том, что новая война неизбежна, и эта мысль кажется мне все невыносимее по мере того, как военная угроза становится все реальнее. Я твердо верю в то, что мы являемся хозяевами своей судьбы и пока еще можем предотвратить беду и отстоять свое будущее. А потому я считаю своим долгом заявить об этом во всеуслышание именно сейчас, раз уж мне представилась такая возможность. Если честно, я не верю, что Советская Россия хочет новой войны. На самом деле эта страна желает лишь в полной мере воспользоваться плодами победы в войне минувшей для расширения зоны своего политического влияния и распространения своих идеологических доктрин. И в нынешних условиях, пока у нас еще есть время, мы должны в первую очередь подумать над тем, как сделать так, чтобы в мире больше не было войн, и как нам в кратчайшие сроки создать во всех странах условия для их дальнейшего развития на основе принципов свободы и демократии. Трудности и угрозы не исчезнут сами собой, если мы закроем глаза или отвернемся от них. Проблемы никуда не денутся, если мы будем оставаться в стороне, безучастно наблюдая за развитием событий. Политика умиротворенности уже показала свою несостоятельность. Нам нужно как можно быстрее объединиться и прийти к согласию по основным аспектам нашего сотрудничества, и чем дольше мы медлим, тем труднее нам будет сплотиться в дальнейшем и тем серьезнее будет становиться нависшая над нами угроза.
Имея возможность в годы войны наблюдать за нашими русскими друзьями и союзниками, я пришел к убеждению, что ничто не вызывает у них такого восхищения, как сила, и ничто не вызывает такого презрения, как слабость, особенно в военной сфере. Поэтому старая доктрина баланса сил в отношении Советов представляется мне неактуальной. Даже если нам удастся поддерживать этот баланс, мы вряд ли можем позволить себе столь серьезно рисковать своим будущим, пробуждая в наших политических оппонентах желание помериться с нами военной мощью. Зато, если западные демократии объединят свои силы в строгом соответствии с принципами, заложенными в Уставе Объединенных Наций, их общего военного потенциала окажется более чем достаточно для обеспечения неукоснительного соблюдения этих принципов всеми остальными странами, и тогда никто уже более не решится досаждать нам. А вот если наши государства проявят слабость и нерешительность, если драгоценное время будет упущено, тогда всех нас ждет неминуемая катастрофа.
