Двести Журнал - Журнал Двести
"Кажется понятным, что если и должен иметь место стандарт, устанавливающий необходимость существования двух полов, то он должен быть именно таким, какой мы знаем, а не противоположным." Иное дело — литература как род современной мифологии. "В НФ, как и везде, присутствует мифическое утверждение, что женщины по природе своей мягче мужчин, менее творческие, чем мужчины, менее развиты умственно, зато более хитрые, более трусливые, более склонны к самопожертвованию, более скромные, более материалистичные и бог знает что еще". В действительности же "все различие состоит в том, что женщины слабее мужчин физически и рожают детей." По данному поводу вспоминается "Левая рука Тьмы", вызывающая у Расс некоторые сомнения. Этот же роман, видимо, и дал толчок к написанию рассказа "Когда все изменилось" (Ориг. назв. "When It Changed") (получившего, кстати, "Небьюлу" за 1972 г.)
Что мы видим? Нормальное, обычное общество. Не подарок — упоминаются поножовщина и промышленный шпионаж. Президентская форма правления. Частная собственность на землю (в рассказе фигурируют фермеры). А в целом — нормальный, обычный, несколько провинциальный мир. Одна только небольшая особенность — шестьсот лет назад здесь повымерли все мужчины (то есть выбран вариант "а"). Но вот планета заново открыта. Реакция мужчин — радуйтесь, девочки, у вас снова есть мы! Реакция женщин — глухая, беспросветная тоска. И рука невольно тянется к винтовке(чуть было не написала "к скальпелю"). Но нельзя. Нельзя. Против лома нет приема. Наступление мужчин не остановить. "Потому что всему хорошему когда-нибудь неминуемо приходит конец".
Не знаю, вдохновил ли этот рассказ в свою очередь Джеймса Типтри-младшего на написание повести "Хьюстон, Хьюстон, как слышите?" (Ориг. назв. "Huston, Huston, Do You Reed?"), но весьма на то похоже. История Элис Шелдон, в свое время капитально наколовшей американскую НФ-общественность, достаточно хорошо известна, и я не собираюсь ее пересказывать. Обратимся к повести "Хьюстон…" Там та же ситуация, что и у Расс, только вывернутая наизнанку. Корабль с американскими астронавтами в результате космического катаклизма переносится на несколько столетий в будущее. Тем временем Земля тоже "ушла лет на триста вперед по гнусной теории Эйнштейна", и корабль стыкуется с космической станцией, где обитают одни женщины. Ибо опять произошел вариант "а". И не на Валавэй какой-нибудь заштатной, а на Земле. И что? А ничего. Жизнь течет своим чередом — нормальная, полноценная жизнь. Прогресс, правда, немного замедлился, поскольку население вообще резко сократилось. Зато воздух чистый, войн нет, как и перенаселения… Да и наука не стоит на месте — вот, космические исследования продолжаются. Реакция мужчин — психозы с амплитудой от воинственно-сексуального до воинственно-религиозного. Реакция женщин — холодный, чисто научный интерес, смешанный с брезгливостью — надо же, оно еще и разговаривает!
Короче, и мужчины, и дамы согласны в одном — убери мужчину из мира, и мир не рухнет. Разница только в том, что мужчины утверждают, будто в качестве подпорки от крушения понадобятся разные формы угнетения, а женщины что в принципе ничего не изменится. Ах, да — замедлится прогресс. Ну так видали мы его, процесс этот, во всех видах…
Что же — женщины тем самым льют воду на мельницу интуитивных мужских страхов, подтверждая, что те вовсе не необходимы, чтоб существовала жизнь? "Скрипач не нужен?"
И тут невольно по аналогии с "Улиткой", с которой и начался разговор, приходит на память другой рассказ Джеймса Типтри-младшего, alias Элис Шелдон — "Мушиный способ" (Ориг. назв. "The Screwfly Solution"). Сюжет — мужчины получают божественное откровение: женщина — грязь, сосуд греха, всех женщин нужно уничтожить, а после мужчинам сообщат о новом, чистом способе размножения. И пошло… Тут уж действительно "во имя идеи уничтожается половина населения" — и не оставляется на произвол судьбы, а вырезается от мала до велика.
Героиня — вероятно, последняя оставшаяся в живых женщина (ее муж убил малолетнюю дочь, а затем, в момент просветления, наложил на себя руки), скитаясь по лесам в ожидании голодной смерти, понимает, что "откровение" было провокацией хитрых инопланетных захватчиков. Вместо того, чтобы отравлять вполне приличную планету радиоактивными либо химическими осадками, не проще ли лишить человечество способности к воспроизведению и оставить его тихо вымирать? Так вот, она не ищет единомышленниц, не призывает к сопротивлению, не хватается за скальпель, не мстит бедным обманутым мужчинам. Она их жалеет. Мы вас жалеем, господа.
Успокойтесь.
Михаил Нахмансон
Слово в защиту Филипа Фармера
В заголовок вынесено только имя Филипа Фармера. Но только ли Фармер унижен, поруган и оскорблен? То же самое можно сказать о Фрице Лейбере, Гарри Гаррисоне, Айзеке Азимове, Роберте Асприне, Андре Нортон и многих, многих других. Из перечисления этих имен ясно, что ниже пойдет речь о фантастике; но в других коммерческих жанрах — детектив, триллер, эротический роман — дела порой обстоят столь же печально.
Впрочем, я не собираюсь объяснять читателям разницу между хорошим и плохим переводом; этот вопрос представляется очевидным и не требующим комментариев. Гораздо интереснее порассуждать об англо-американской фантастике как таковой, о ее переложении на русский язык, о трудностях и особенностях этого процесса, об отношениях с издателями. Если при этом мне удастся реабилитировать того или иного несчастного автора, я буду считать свою задачу выполненной. В массовых масштабах подобным восстановлением "чести и достоинства" занимаются несколько издательств фантастики — например, "Мир", "Полярис" и "Тролль", — чьи усилия не могут не вызывать уважения.
Собственно говоря, меня подвигли написать эти заметки два материала, опубликованных в "Книжном обозрении": письмо читательницы О.Розановой из Смоленска ("У "Северо-Запада" хорошие переводчики", "КО" #32) и статья Сергея Белова "Почем высокое искусство? Художественный перевод и книжный рынок" ("КО" #34).
Сначала о письме Розановой. Мне бесконечно дорого ее доброе мнение о нашей работе — тем более, что она упоминает о книгах "Дока" Смита, перевод которых отнял немало сил. Однако уважаемая читательница допустила неточность: четырехтомник "Дока" Смита выпущен не "Северо-Западом", а петербургским издательством "Спикс", что и помечено на титуле книги; правда, он вышел в "северо-западном" супере.
Но столь ли существенна эта ошибка? Для меня важнее другое: если читатель — высший судья! — оценил наш труд, значит, я получаю моральное право несколько подробнее ознакомить его с нашей переводческой "кухней". Итак, пусть те, кому понравился Эдвард Элмер Смит, читают эти заметки дальше — их ждет нечто забавное.
Теперь о материале Белова, в котором рассматриваются вопросы снижения качества переводов. Все, что он написал, по моему мнению, абсолютно верно, но его статья получилась как бы незавершенной. В ней, к сожалению, отсутствуют примеры — точнее, не названы имена героев тех комедий и драм, кои разыгрываются подчас на нашем книжном рынке. Я не знаком с Беловым; возможно, он является сотрудником издательства "Полярис" и ему было просто неловко хулить конкурентов? В какой-то степени я попробую немного дополнить его статью.
Янус, бог римлян, был един в двух лицах; я же попытаюсь выступить в сразу в трех — как Фэн, Переводчик и Автор. Фэн — это тот, кто читает фантастику (разумеется, запоем); Переводчик — тот, кто перекладывает зарубежные произведения излюбленного жанра на родной язык; Автор — тот, кто пишет на оном языке нечто оригинальное. Итак, начнем по порядку.
ФЭН. Моя квалификация как фэна — безусловно самая высокая из трех перечисленных выше ипостасей. Пожалуй, я именно тот читатель, который видится в розовых снах любому писателю-фантасту: я читаю фантастику всю сознательную жизнь (то есть сорок три года, начиная с шести лет); я не боюсь признаться, что люблю ее больше других литературных жанров (несмотря на возраст, ученую степень, научные труды и прочие свидетельства зрелости и умственной полноценности); к тому же, я — физик, и, значит, могу оценить замысел автора с профессиональной точки зрения.
Меня всегда удивляли люди, серьезные и весьма неглупые, не признающие фантастику либо полагающие ее примитивным чтивом для подростков. Поразительная недальновидность! Конечно, развлекательная фантастика — всего лишь способ приятно провести время (что уже немало), но более серьезные произведения часто содержат футурологические прогнозы и весьма любопытные идеи, побуждающие творческую мысль ученого. Фантастика по сути своей прагматична, ибо отражает одну из важнейших потребностей человека — желание предугадать будущее.
Именно этим я попробовал заняться года полтора назад. В то время сундук доконвенционной фантастики уже показывал дно, и одни книжные коммерсанты торопливо (пока не принят российский закон об охране авторских прав!) несли в типографии кое-как переведенную "постконвенцию", а другие, более дальновидные и богатые, начинали переговоры с западными литагентами о приобретении издательских прав. Предвидеть дальнейшее было нетрудно. В недавние пиратские времена многие издательства, согласно справедливому замечанию Сергея Белова, руководствовались лозунгом: "Примитивные тексты в безграмотных переводах для невзыскательного читателя". Однако тогда десять переводчиков могли переложить на русский один и тот же роман Хайнлайна, представив его, к примеру, четырем издателям — причем и те, и другие находились в условиях свободной конкуренции. В конечном счете побеждал более качественный вариант; так, если говорить о том же Хайнлайне, то лучшими оказались переводы А. Корженевского и А. Бранского. Возможно, их издатели получили солидную прибыль, которая меня совершенно не интересует; все равно выиграл читатель, фэн — заплатив за книгу, он получил хороший текст.
