Русская жизнь-цитаты 1-15.01.2025 - Русская жизнь-цитаты
Книги-6. Михаил Эпштейн. «Перед концом истории? Грани русского антимира» – Нью-Йорк: Freedom Letters, 2025. (Серия «Февраль/Лютий) Эта книга – страстно написанное обвинительное заключение, соединенное с приговором России, ее населению и всей «русской цивилизации». Эпиграф просится сам: В судах черна неправдой черной И игом рабства клеймена; Безбожной лести, лжи тлетворной, И лени мертвой и позорной, И всякой мерзости полна! Алексей Хомяков. «России». 1854. ... Классика – Кассандра! – сокрушается автор: «Известно, что русская классика напророчила своему отечеству XX век. И «Мертвые души», и «Бесы», и «История одного города», и «Палата № 6» — здесь уже вырисовываются и революция, и ГУЛАГ, и карательная психиатрия…» (с. 123) Тут смущает слово «известно». Мне, например, неизвестно. Во Франции тоже писали, не гуляли. Такое понастрочили, только держись. Жанен: «Мертвый осел и гильотинированная женщина». Стендаль: «Красное и черное». Бальзак: «Шагреневая кожа». Гюго: «Отверженные». Лотреамон: «Песни Мальдорора». Золя: «Западня», «Человек-зверь». И мн. др. Вопросы встают серьезные. Методологические. Французская классика пророчила или нет? Если да, то почему не сбылось? Если нет, то почему пророчила только русская? Книга «Перед концом истории? Грани русского антимира» – это расширенное и переработанное издание книги «Русский антимир – Политика на грани апокалипсиса» – Нью-Йорк: FrancTireurUSA, 2023. В Предисловии-2023 автор писал так: «Книга задумана и написана в самый темный и страшный год в истории России. Никакие свершения русской культуры, никакая любовь к ней не могут смыть той каиновой печати, которую на нее ставит нынешний режим» В Предисловии-2025 эта мысль усилена: «Никакие свершения русской культуры, никакая любовь к ней не могут стереть каиновой печати братоубийства, которая поставлена на ней правящим режимом. Необходимо понять, как из того «добра и света», в котором нас воспитывала «самая гуманная в мире» литература, могло произойти преступление по имени Россия — величайшая катастрофа и угроза существованию человечества» (с.10) А что, катастрофа и впрямь произошла из руслита? Было бы интересно послушать дебаты Михаила Эпштейна и Сергея Шелина, который полностью оправдал руслит по данному обвинению в своей книге «Занимательная Россия», изданной здесь же на Freedom Letters: – «Виновна ли в войне русская литература?» – спрашивает Шелин и отвечает категорически: «Не виновна» (с. 41). А затем раскрывает причины оправдания. Ибо виновники войны «равнодушны к русской литературе. Часто они любители советского масскульта. Ещё чаще — американского. Это зрители американских блокбастеров. Если коротко, то Ф. М. Достоевский не является виновником вторжения в Украину. Он, конечно, одобрил бы его, но участники вторжения его не читали. Как не читали и Л.Н. Толстого, который бы вторжение осудил» (с. 42). Как циник и ерник, я думаю по этому поводу вот что. Есть глубокие специалисты по руслиту. Люди всю жизнь занимались только русской литературой (шире – русской культурой). Когда случились столь ужасные события, то какие возможности заниматься руслитом остались у этих специалистов, чтобы их не назвали запутинцами? А такие: хоронить руслит, «заканчивать» его и обвинять. Дмитрий Быков только что «закончил» его и «закопал» (об этом в выпуске Книги-3). Михаил Эпштейн вынес обвинительный приговор. Не только руслиту и всей «русской цивилизации» (он признает концепт «русской цивилизации»), а также и «населению». В первой половине книги автор выступает как политолог и социолог, объясняя, что вся Россия, вся ее цивилизация и культура – это такой ужас, ужаснее которого никогда ничего на планете не было. Для описания этого ужаса автор предлагает изобретенные им специальные термины-клейма. Антижизнь. Антисоциум. Антимораль. СоВорность: «Соворность — это и есть соборность антиобщества» (с. 20) Некрократия. Археократия: «Девизом нового исторического периода, особенно после захвата Крыма в 2014 году, стал «Россия, назад!» И вообще, «Время, назад!» (с. 30) Панфобия: «Панфобия более опасна, чем фашизм или коммунизм, и относится к традиционным идеологическим формам тоталитаризма XX века примерно как ядерное оружие к обычному, поскольку выражает тотальную ненависть — не к иным классам, нациям или расам, а к миру как таковому» (с. 42) Шизофашизм: «Шизофренический фашизм — это фашизм под маской борьбы с фашизмом» (с. 61) Святобесие: «Святобесие и фанатизм — разные вещи. Фанатик истово верит в Бога и готов на жертвы и смерть. А святобесие — это выплеск ненависти и гордыни под видом защиты святынь» (с. 106) Какократия: власть худших. Какофилия: «Но какократия — лишь верхушка айсберга, а подводная его часть — какофилия. Это общественное умонастроение, даже, можно сказать, социальный инстинкт, который отдает предпочтение худшему перед лучшим» (с. 162). В общем, народ плохой: любит ложь, зло и котов, не любит детей. – «Пропаганда лжет откровенно — в расчете, что народу ложь понравится, если она «наша» (с. 68) – «В России живут не такие глупцы, чтобы всему верить, они понимают, что им лгут, но при этом любят, когда им лгут» (с.70) – «Пропаганда столь груба и истерична и не стесняется подделок потому, что знает: именно это и оценят массы, которые любят лукавство и игры с Лукавым» (с. 70) – «Народное двоедушие. Где эти петиции, где взрыв общественного негодования? Непреднамеренное убийство одного кота перевешивает на весах общественного мнения преднамеренное убийство тысяч детей. Что это за общество такое?» (с.64) А такое… кровушку любит пить: – «В народе начинается ломка. Возникает запрос на свежую кровь. Если долго и настойчиво разжигать эту жажду, она стремительно возрастает» (с. 53) – «В первые десятилетия XXI века население России томилось от непривычно затяжного мирного времени — и все сильнее жаждало «повторить»: в воздухе было разлито ожидание какого-то надрыва» (с. 168) – «… власть в России, уничтожая практически все устои цивилизации… не только не ослабела, но отчасти и укрепилась поддержкой народа, по крайней мере, голосующего большинства. Об этом свидетельствуют и опросы общественного мнения, и отсутствие массовых антивоенных протестов: консолидация населения почти столь же прочная, как в советские времена» (с. 263). По всем этим инвективам у меня только одно практическое, предметное возражение автору: это неверно, что «”Русский мир” — главная идея современной России, и его расширение — главная цель государства» (с. 12). В нынешней z-пропаганде (у автора приравнены «z-пропаганда» и «Россия») нет главной идеи, а есть гам, бедлам и тарарам: куча разных, в том числе взаимоисключающих идей. С «русским миром» у z-пропаганды сложные отношения, как и с другими выдумками опального Суркова («скрепы», «глубинный народ»). Скрепы забыты полностью, вытесненные «традиционными ценностями», а «русский мир» … ну, мелькает у тех, кто и раньше
