Лев Троцкий - Историческое подготовление Октября. Часть I: От Февраля до Октября
За Против Воздерж.
1. Кооперативы…………………….. 140 23 1
2. Советы Крестьянских Депутатов…….. 102 70 12
3. Города…………………………. 114 101 8
4. Продовольственные, земские
комитеты, экономические организации… 31 16 1
5. Военные организации……………… 64 54 7
6. Прочие организации………………. 84 30 1
7. Советы Рабочих и Солдатских
Депутатов………………………. 83 192 4
8. Профессиональные рабочие союзы……. 32 139 2
9. Национальные организации…………. 13 44 2
10. Земства……………………….. 9 29 2
–
Итого……….. 672 698 40
(П. Н. Милюков. «История второй русской революции», т. II, вып. 3, стр. 49.)
Видя, что коалиция провалилась, эсеро-меньшевистские лидеры, в лице Церетели, решили преподнести Совещанию новую резолюцию, смысл которой, по словам Церетели, заключался в следующем: два пункта программы и ответственность объединяют огромное большинство. Другие вопросы, по которым нельзя было достигнуть соглашения, подчинены двум первым. Совещание Президиума предлагает не делать новому представительному органу никаких ограничений организации власти. Ограничение уже имеется в программе и в ответственности. Предлагается сегодня же уполномочить Президиум избрать из своей среды 5 человек, чтобы они немедленно предприняли практические шаги для проведения в жизнь этих решений. В своей деятельности они, конечно, будут давать полный гласный отчет представительному органу. Если бы оказалось, что в результате шагов, предпринятых демократией, организовалось бы правительство с участием тех или иных цензовых элементов, то представительному органу пришлось бы пополнить свой состав этими элементами, но с непременным преобладанием в нем демократии. По поводу этого предложения и выступил с репликой т. Троцкий. Ввиду того, что целый ряд групп Совещания и, прежде всего, кооператоры не смогли согласовать свое мнение, был устроен перерыв. При голосовании, происшедшем после перерыва, возник крупный инцидент в связи с формулировкой 4-го пункта резолюции. После перерыва он был формулирован следующим образом:
Правительство должно, санкционировав этот орган, быть подотчетно ему и ответственно перед ним.
Оказалось, что момент санкционирования явился новым в этом пункте.
По этому вопросу выступил Луначарский:
Смысл резолюции после перерыва оказался значительно измененным. В резолюции появилось выражение, которое шокирует некоторых товарищей. Создаваемый орган, оказывается, содействует организации власти. Если бы орган, выбранный в каком-нибудь государстве для того, чтобы создать власть, был затем превращен в такую организацию, которая содействует власти, это называлось бы переворотом, а не стилистической поправкой… Мы предполагали, что вы хотите создать полномочный представительный орган… Я утверждаю, что у всех нас было твердое убеждение, что дело идет о создании такого представительного органа, который творит из себя власть. Теперь нам говорят, что этот орган содействует какому-то другому органу в создании власти, причем степень этого содействия остается неопределенной. В такой редакции резолюция нас совершенно не удовлетворяет, и мы будем голосовать против нее в целом…
И тут речь Луначарского была прервана Церетели, который произнес следующие слова, вызвавшие колоссальный скандал:
С этих пор, имея дело с большевиками, я буду всегда брать с собой нотариуса и двух писцов.
В заседании поднялся большой шум, а фракция большевиков полностью покинула зал заседаний.
243
«Совет Пяти» – был иным названием директории, возникшей в дни керенщины. В ее состав, помимо Керенского, входили еще военный министр Верховский, морской министр Вердеревский, Терещенко и Никитин (почти социал-демократ). Эта директория была создана Керенским на предмет решительной борьбы за утверждение целостности демократии. Фактически директория превратилась в персональную диктатуру Керенского.
244
Этот инцидент, как было уже сказано в прим. 242, возник в связи с выкриком Церетели о нотариусе и писцах.
245
Здесь имеется в виду голосование кооператоров за формулу Церетели, ибо в первые дни этого блока между кооператорами и Церетели не было.
246
Здесь туманно изложено разногласие, существовавшее в среде большевистской фракции Демократического Совещания. Как известно, часть большевистской фракции, во главе с т. Троцким, стояла на той точке зрения, что фракция должна уйти с Демократического Совещания, которое – в данной обстановке – является лишь орудием обмана масс, а пребывание фракции на Совещании затушевывает боевые задачи, стоящие перед партией и пролетариатом. В общих чертах об этом говорится в книге Л. Д. Троцкого «Октябрьская Революция»:
Еще во время Демократического Совещания был поставлен в нашей партийной фракции вопрос о демонстративном уходе с Совещания и о бойкоте Демократического Совета. Нужно было действием показать массам, что соглашатели завели революцию в тупик. Борьба за создание Советской власти могла вестись только революционным путем. Нужно было вырвать власть из рук тех, которые оказались не способными на добро и, чем дальше, тем больше теряли способность даже на активное зло. Необходимо было наш политический путь – через мобилизацию сил вокруг Советов, через Всероссийский Съезд Советов, через восстание – противопоставить их пути – через искусственно подобранный Предпарламент и гадательное Учредительное Собрание.
Это можно было сделать только путем открытого разрыва, на глазах всего народа, с учреждением, созданным Церетели и его единомышленниками, и путем сосредоточения всего внимания и всех сил рабочего класса на Советских учреждениях. Вот почему я предлагал демонстративный уход с Совещания и революционную агитацию на заводах и в полках против попытки подтасовать волю революции и снова ввести ее развитие в русло сотрудничества с буржуазией. В том же смысле высказался и Ленин, письмо которого мы получили несколько дней спустя. Но на партийных верхах еще наблюдались колебания в этом вопросе. Июльские дни оставили глубокий след в сознании партии. Рабочая и солдатская масса оправилась от июльского разгрома гораздо скорее, чем многие из руководящих товарищей, которые опасались срыва революции новым преждевременным натиском масс. Во фракции Демократического Совещания я собрал за свое предложение 50 голосов против 70, которые высказались за участие в Демократическом Совете. Опыт этого участия скоро, однако, укрепил левое крыло партии. Становилось слишком очевидным, что путем близких к плутням комбинаций, которые имели своей задачей обеспечить дальнейшее руководство революцией за цензовыми элементами, при посредстве потерявших в народных низах почву соглашателей, – нет выхода из того тупика, в который загнала революцию дряблость мещанской демократии. К тому моменту, когда Демократический Совет, пополненный цензовыми элементами, превратился в Предпарламент, в нашей партии уже назрела готовность порвать с этим учреждением.
На данном заседании фракции развернулись разногласия уже не по вопросу об уходе с Демократического Совещания, так как это предложение было уже ранее отвергнуто большинством фракции, а по вопросу о том, – участвовать или нет в создаваемом соглашателями Совете Республики. С докладами выступили т.т. Троцкий и Каменев, которые защищали две столкнувшиеся точки зрения. Троцкий резко выступил за прямой бойкот парламента. Когда же выяснилось, что большинство фракции против этого, он прибегнул к обходному по внешности решению, о котором говорится в конце данной речи. Для большего освещения этого важного момента мы приводим следующие указания т. Троцкого, которые он дает по поводу документа, помещенного в приложении за N 16:
Мое предложение о бойкоте Предпарламента провалилось. Тогда я предложил, не входя пока в Предпарламент, «отложить» решение вопроса до Съезда Советов. По существу это было то же самое предложение бойкота, так как Съезд Советов должен был решить вопрос о захвате власти, но по внешности резолюция получала как бы компромиссный характер в том смысле, что категорического решения о невхождении в Предпарламент не принималось, и вопрос как бы оставлялся открытым до Съезда Советов.
Представители же большинства горячо ратовали за участие в Предпарламенте, заявляя, что бойкотизм давно уже осужден партией, что невхождение большевиков в Предпарламент означало бы гражданскую войну и пр. Некоторое освещение происходивших прений дают замечания Л. Д. Троцкого по поводу его собственных мнемонических записей того времени, помещенных нами в приложении под N 16:
Здесь перечислены – пишет т. Троцкий – выступления т. Каменева: «Почему же не войти?», т. Рыкова, который, отождествляя Предпарламент с парламентом вообще, доказывал нецелесообразность бойкотирования в отношении Предпарламента совершенно так же, как в отношении любого буржуазного парламента, и т. Рязанова, который говорил, что мы в Предпарламенте потребуем от министра финансов предъявления приходо-расходной книги. Я не помню, сколько было присутствующих на заседании членов нашей фракции, кажется, свыше ста. Прения были длительные и очень горячие. Основной доклад и контр-доклад делали я и т. Каменев. Бойкотистская позиция потерпела поражение, но разница в числе голосов была невелика (примерно, 40 с чем-то на одной стороне и около 60 – на другой. Возможно, впрочем, что в цифрах я ошибаюсь{26}. Приведенные под N 16 записи служили канвой моего ответа в защиту бойкота Предпарламента. Я развил в этой речи те же соображения, которые изложены в документе N 2, предназначенном для ЦК и фракции Предпарламента. Почему эта последняя рукопись не закончена и не оглашена? Насколько я могу припомнить, как раз в то время, когда я писал тезисы о необходимости ухода из Предпарламента, после того как отклонена была моя резолюция, предлагавшая бойкотировать Предпарламент, получилось письмо т. Ленина (см. ниже. Ред.), решительно солидаризировавшегося с тактикой бойкота и настаивавшего на выходе из Предпарламента. Письмо это дало безусловный перевес сторонникам выхода из Предпарламента (см. ниже прим. 263. Ред.), и в моем письме не было уже нужды.
