Бои у Халхин-Гола (1940) - Давид Иосифович Ортенберг
Генералы завели вас в тупик, ставят под убийственный огонь могущественной советско-монгольской артиллерии и авиации.
Спасайте свою жизнь! Уходите с земли Монгольской Народной Республики! Прекращайте войну.
Группа красноармейцев, друзей японского народа».
Из лагеря противника несколько минут доносится оружейная и пулеметная стрельба. Невидимому, офицеры решили заглушить опасную для них речь пулеметами, но это им никак не удается. Стрельба стихает, и мы во второй раз начинаем читать обращение. В воздух взвивается множество ослепительных ракет. Японские офицеры ищут загадочную станцию. Им кажется, что она близко, в нескольких шагах. В третий раз читаем обращение и потом сразу начинаем концерт из боевых красноармейских песен.
Величественно звучит над барханами Халхин-Гола «Песня о Сталине», вслед за ней гремит «Песня о луганском слесаре», «Песня о Щорсе». Репертуар Краснознаменного ансамбля красноармейской песни и пляски Союза ССР исполнялся под аккомпанемент пушек и пулеметов.
День за днем, вечерами и в ночной темноте, наша станция оглашала просторы Халхин-Гола звуками победной музыки, а в короткий миг тишины к японским окопам неслись призывные слова обращений.
Ночью 23 августа мы получили для передачи обращение, написанное товарищем Мехлисом. Все в отряде тщательно проверено — все в исправности.
За скатом высоты слышатся залпы пушек и трескотня пулеметов. Сегодня четвертые сутки производится окружение противника, глубоко зарывшегося в пески барханов.
С наступлением темноты отправляемся через переправу к сопке Ремизова, сильнейшей крепости японской обороны. С трудом пробираются машины по пескам, лавируя между воронками от снарядов. Справа и слева ухают пушки, стрекочут пулеметы. Красные и зеленые ракеты взвиваются над головами, небо бороздят разноцветные трассирующие пули.
Отряд останавливается в указанном месте, и мы приступаем к передаче обращения. Звучит «Интернационал». Потом окрестности оглашаются призывом:
— Нихонно хейси!!
«Японские солдаты!
Почему вы терпите авантюры своих генералов и офицеров? Вас посылают, как пушечное мясо, против могучей техники советско- монгольских войск!
Вы сами чувствуете на себе силу огня многочисленной и меткой артиллерии. На Баин-Цагане ваши собратья уничтожены и буквально раздавлены танковой атакой. Зачем напрасно гибнете? Сдавайтесь в плен, вам обеспечена хорошая жизнь».
Вслед за этим коротким и ярким призывным обращением под непрерывную стрельбу начался концерт. Японцы, освещая местность ракетами, беспрерывно ищут наше расположение. Но вот им уже не до этого. «Политчас» для них окончился, а наши войска с криками «ура» двинулись в атаку.
Заговорили стоявшие вблизи батареи. Рядом с нашей станцией падают и разрываются четыре японских снаряда. Отряд спокойно, без излишней суетни сматывает микрофонную линию и кабели. Наш «японский» диктор выбирается из своей окопной студии, и мы трогаемся в путь.
Идущая впереди машина застревает в песке. Снаряды рвутся совсем рядом. Осколки с визгом пролетают около машины. Командир станции тов. Власов, убедившись, что машина не в состоянии выбраться из песка, отдает приказание отбуксировать ее. Объединенными усилиями команды вытаскиваем застрявшую машину на буксире и выезжаем на твердую дорогу. В эту ночь, попав под обстрел противника, мы получили боевое крещение.
Так в боевые дни сражений у Халхин-Гола работал отряд. За время с 20 по 30 августа на фронте было передано одиннадцать обращений к японским солдатам, прочитанных на различных участках фронта шестьдесят раз. Некоторые передавались от двух до двадцати раз. Например, когда японские войска были уже почти окружены, около двадцати раз передавалось следующее обращение:
«Японские солдаты!
Вы прекрасно знаете, что находитесь в окружении уже несколько дней. Вы не имеете воды и пищи. У вас израсходованы боеприпасы. Вас оставил генерал Камацубара на верную смерть. Дальнейшее сопротивление немыслимо. Сдавайтесь в плен. Поднимите высоко над окопом белый флаг. По этому сигналу мы прекратим огонь. Выходите из окопов без оружия, с поднятыми вверх руками и с белыми флагами. Переходите к нам. Монголо-советское командование гарантирует вам сохранение жизни.
Командование монголо-советских войск».
…На сторону монголо-советских войск большими отрядами переходили и сдавались маньчжуры. Немедленно мы передали обращение маньчжур.
Вскоре мы получили радостное задание передать нашим войскам поздравление командования и политотдела фронта по случаю блестящей победы. На передовые позиции приехал начальник политотдела тов. Горохов. Он указал нам удобное место для работы. В воздухе раздается гимн, и над окопами звучат слова поздравления:
«Дорогие товарищи красноармейцы, командиры, политработники— герои Халхин-Гола!
Политотдел поздравляет вас с блестящей победой над ненавистным врагом. Вашими героическими действиями противник разбит и полностью уничтожен. Намеченный план по разгрому и уничтожению врага вы осуществили доблестно и отважно.
Да здравствует наш великий советский народ!
Да здравствует Рабоче-Крестьянская Красная Армия!
Да здравствуют герои Халхин-Гола!
За Родину! За Сталина!
Будем готовы ответить тройным халхин-гольским ударом на всякую новую провокацию врага».
* * *
Звуковещательный отряд Политуправления Красной Армии пробыл на передовых позициях до конца героических боев. Японские офицеры беспощадно расстреливали своих солдат за найденные у них наши листовки. Но что они могли поделать со звуками, которые неудержимо проносились над окопами! С помощью нашей станции по эфиру летели к японским солдатам зажигательные слова правды.
После уничтожения советско-монгольскими войсками японских полчищ, с 1 сентября до 1 октября мы обслуживали наши части концертами и передавали последние известия.
Однажды у микрофона нашей станции выступил депутат Верховного Совета СССР, писатель-орденоносец Вл. Ставский. Он присутствовал во время работы советско-японской комиссии по переговорам! й в волнующем красочном! рассказе передал свои интереснейшие впечатления.
Тысячи бойцов слушали наши передачи. В полученных откликах нас много раз благодарили за работу, и эту признательность бойцов, командиров и политработников мы восприняли, как высокую награду.
Действуя в боевых фронтовых условиях, мы приобрели большой опыт и определили ряд недостатков нашей станции.
Красноармеец В. ПЕТРОВ
ЧТО Я УВИДЕЛ НА ТРОФЕЙНОМ ПОЛЕ
Двенадцатого сентября я получил однодневный отпуск из своей части и отправился в прифронтовый город Тамцык-Булак. Мне хотелось осмотреть собранные там японские трофеи.
В Тамцак-Булак я приехал утром. Настроение в городке было замечательное. Победа, только что одержанная над японцами, чувствовалась повсюду. В одиночку или группами все совершали «экскурсии» на трофейное поле, находившееся в трех километрах от городка.
Вместе с несколькими товарищами я отправился туда пешком. И зрелище, которое я увидел на трофейном поле, было поистине необыкновенное!
Здесь были целые улицы орудий, пулеметов, целые горы патронов, сложенных штабелями, ящики со снарядами, зенитки, крупнокалиберные пулеметы и гранатометы и несметное число всякого другого (военного имущества.
На зеленом лугу близ дороги, на пространстве четырех квадратных километров, лежало японское снаряжение, отобранное нами. Я никогда не забуду того чувства гордости, которое охватило меня, рядового бойца Красной Армии, когда я проходил мимо трофеев
