Газета Завтра Газета - Газета Завтра 8 (1212 2017)
Здесь, в "Хмеймиме", в распоряжении российских военных имеются современные отечественные вертолёты, оборудованные по последнему слову техники. Наши Ми-28 и К-52 — это настоящие летающие и стреляющие компьютеры. Мощнейший навигационный комплекс обеспечивает идеальное ориентирование на местности. Некогда подготовка лётчика к полёту требовала изучения карты местности. Теперь достаточно вбить нужные координаты и вылетать на задание.
Поскольку вертолёты летают на малых высотах и на относительно малых скоростях, то они часто являются "объектами наземного воздействия", а говоря по-простому — их постоянно обстреливают. Все вертолёты на аэродроме имеют бравый устрашающий вид, но все они со следами пуль.
Если в Афганистане большую часть территории занимают горы, то в Сирии, наоборот, — пустыня. По этой самой пустыне носятся бронированные внедорожники террористов, снабжённые крупнокалиберными или обычными ручными пулемётами. В последнее время на вооружении у них появился опасный тяжёлый противотанковый ракетный комплекс "Тоу" производства США.
Как правило, боевики используют автомобиль повышенной проходимости марки "Тойота" с установленным на крыше крупнокалиберным пулемётом. Ради маскировки они выкапывают в песке специальный окоп, куда заезжает джип. Сверху автомобиль накрывают бежевой, под цвет песка, палаткой — отчего он становится невидимым для беспилотников и самолётов-разведчиков. Тактика проста: когда вертолёт прошёл над ними, боевики снимают палатку, выезжают из своего укрытия и ждут возвращения вертолёта. Дождавшись, они бьют по нему из пулемёта и снова прячутся в укрытие. Иногда они гоняются за вертолётом по пустыне. Специально выезжают в ту сторону, где крутится вертолёт, подъезжают на расстояние выстрела ДШК и, произведя очередь, опять накрываются маскировочной тканью. К сожалению, зловредные автомобили, накрытые маскировочной сеткой, порою спокойно ездят по территории, которую занимают правительственные войска. Хотя ясно, что подобное спецоборудование должно быть под строжайшим запретом.
Любое подразделение террористов имеет свою разведку и свою систему безопасности. На подходе со всех сторон имеются точки наблюдения. Осведомители располагают мобильной связью, но могут обойтись и без неё. В качестве информатора может выступать десятилетний ребёнок, которому дают ракетницу: "Как увидишь вертолёт — пускай ракету!" Линии фронта нет, где друзья, где недруги — разобраться сложно. У боевиков есть смотровые точки, наблюдательные посты, патрульные автомобили, зенитные установки, сильная оборона и охрана.
Между прочим, гранатомётный удар по российскому госпиталю в Алеппо был возможен только благодаря корректировщику, находящемуся в непосредственной близости от места трагедии, то есть внутри режимной зоны. Первая мина упала на удалении 300 метров от палатки, следующие стали ложиться строго по госпитальным палаткам.
На территории расположения российских войск присутствует большое количество сирийских военнослужащих плюс целый штат переводчиков. Гарантировать, что никто из них не информирует боевиков — невозможно. То же касается местных жителей.
При любых вопросах гражданский человек достаёт свой паспорт и говорит: "Я — местный, вот мой дом, вот моя семья, вот мои дети…" Однако на кого он работает — сказать трудно… Поэтому российским военным предписано общаться с местными жителями лишь на отвлечённые темы. Даже с военнослужащими правительственных войск наши лётчики стараются не делиться деталями военных операций и сроками их проведения. Таковы жёсткие реалии войны в Сирии.
Конечно, сведенья, полученные при помощи нашей разведки, проверяются и уточняются у принимающей стороны. Например, для идентификации целей наше командование запрашивает сирийских военных, однако не докладывает им о том, как именно мы будем решать задачу.
Учитывая то, что вертолётчикам нужно подходить непосредственно к линии соприкосновения с противником, обстреливают вертолёты стрелковым оружием довольно-таки часто. И здесь спасают надёжность и конструктивные особенности нашей техники. В отличие от многих западных вертолётов, на наших машинах стоят дублирующие системы управления и системы навигации.
Если пробита гидравлическая система, то ручка управления выходит из строя. Чтобы сдвинуть ручку управления, требуется нагрузка в 1,5 тонны. Естественно, человек не может сдвинуть такую ручку. На русских вертолётах три (!) гидросистемы: основная, дублирующая и вспомогательная. Основная отказала, тут же включается дублирующая. Сломалась дублирующая, срабатывает вспомогательная система, которая позволяет безопасно выполнить посадку.
Ми-28 — молодой вертолёт. Лётчики про него говорят: "Несколько сырой, но весьма надёжный…" Это значит, что в условиях, когда молотят со всех сторон, он способен выполнить боевую задачу и благополучно вернуть экипаж на аэродром.
24 ноября 2015 года при выполнении боевого задания над территорией Сирии, вблизи границы с Турцией, турецкой ракетой "воздух-воздух" был сбит российский самолёт Су-24. Оба лётчика катапультировались. Подполковник Олег Пешков погиб, спускаясь на парашюте в результате обстрела с земли. Капитан Константин Мурахтин был спасён и эвакуирован на авиабазу "Хмеймим". Найти его удалось при помощи беспилотника.
На аэродроме имеются израильские аппараты-беспилотники "Серчеры" и российские "Форпосты". И визуально, и по техническим характеристикам они неотличимы — оба вида могут находиться в воздухе более 7 часов.
Российский самолёт был сбит турками на заходе солнца. Когда началась поисковая операция, было уже темно, и в район падения был отправлен беспилотник, обозревающий местность в режиме тепловизора. Беспилотник начал крутиться над предполагаемым местом приземления штурмана и обнаружил сначала 4 тёплых точки, а затем 10. Поиск продолжился. Наконец, аппарат обнаружил некую единичную точку, предположительно — капитана Мурахтина. Благо, погода была хорошая, тумана и облачности не было.
У Константина был с собой телефон, и связь работала. Из штаба позвонили: "Имеется ли возможность выйти из укрытия, пройти 10 метров вперёд и вернуться?" Он ответил: "Да, имеется…" . На мониторе точка задвигалась вперёд, а затем вернулась на своё место. Значит, это он! Тут же был приглашён переводчик и подняты силы сирийской полиции, которые находились в нужном районе. Полиции были переданы координаты. Через 15 минут с ближайшего блок-поста пошли машины. На мониторе можно было наблюдать их движение и с помощью мобильной связи корректировать маршрут: "Поезжай направо, затем ещё 20 метров, затем немного налево и стой…". Дороги в том районе не было, к тому же была ночь. Спасательный отряд полиции прибыл в нужное место, но обнаружить лётчика не удалось. "Идите и кричите "Костя", его зовут Костя!" И они шли и кричали: "Костя! Костя! Костя!" Ночь, горы, сплошная темнота. В штабе на российской базе на мониторе видно: осталось 15 метров, затем 10, затем 5… — и отдельная тепловая точка — наш лётчик — двинулась навстречу созвездию и слилась с ним. Сирийские братья подхватили Константина, ибо нога его была разбита, понесли к машинам. Так при помощи беспилотника был спасён российский лётчик.
В Сирии российские вертолётчики стали впервые совершать боевые вылеты в тёмное время суток при помощи очков ночного видения. Такого ещё не было — ни в советской, ни в российской армии… Приборы ночного виденья были, но не было вертолётов, которые были бы адаптированы к выполнению ночных заданий с очками.
На практике это выглядит так: к защитному шлему цепляется оборудование — эти самые очки, и ночью через них видно всё в зелёном цвете довольно-таки хорошо — например, провода над дорогой видны отлично.
Такая техника позволяет летать в абсолютной тьме. Подготовка лётчиков с очками ночного видения производилась в России, на испытательном полигоне в горах Кавказа. К началу сирийской эпопеи в России уже имелся соответствующий лётный контингент. В Сирию попали уже подготовленные экипажи, способные летать в горах ночью.
Террористы были к этому не готовы. Они с этим никогда не сталкивались, и поэтому первое время пребывали в шоковом состоянии.
Никто из них не предполагал, что ночью могут отработать по ним не только спецназ, но и вертолёты. Вели они себя поэтому довольно нахально, свободно перемещаясь по местности в тёмное время суток.
В один прекрасный день разведка сообщила командованию о ночном сборе трёх больших группировок боевиков. Было принято решение предпринять ночную вертолётную атаку. Российские военные такого ещё никогда не делали. Лётчики три дня готовились к операции, изучали местность на 3D тренажёрах. Просматривали под разными ракурсами сложный горный рельеф, чертили схемы захода на нужные координаты и выхода с них. Модель была отработана полностью. В определённый час они получили команду выдвинуться ночью и нанести удар по сходке бандитов.
