И. Голыженков - Армия императорского Рима. I-II вв. н.э.
Иосиф Флавий отмечает: «…они с такой легкостью выигрывают битвы; ибо в их рядах никогда не происходит замешательства и ничто их не выводит из обычного боевого порядка; страх не лишает их присутствия духа, а чрезмерное напряжение не истощает их сил». Эти достоинства римских солдат он объяснял постоянными упражнениями и учениями, бывшими уделом не только новичков, но и поседевших ветеранов (впрочем, за некую сумму денег, врученную центуриону, можно было всегда избежать особо утомительных обязанностей). Однако большинству легионеров регулярные взятки были не по средствам. Тем более что проверки и инспекции следовали одна за другой. Чиновники тоже не сидели без дела.
Высшее командование, вплоть до императора, лично инспектировало легионы и внимательно следило за состоянием военного обучения.
Изначально обучение не было систематическим, но примерно с начала I в. до н. э. оно стало обязательным элементом военной жизни.
Первичное обучение легионера состояло в том же, что и по сей день составляет основу обучения новобранцев в большинстве армий мира. И пока новобранец не ознакомился с основами дисциплины и ведения боя, его ни под каким видом не могли поставить в строй.
Три раза в месяц солдаты совершали марши, по 30 км каждый. Половина пути проделывалась шагом, половина бегом. Солдат обучали держать место в строю во время движения и перестроений. В конечном итоге именно благодаря высокой строевой выучке легион мог осуществлять все свои перестроения и перемещения почти с математической точностью. Но добиться этого было довольно тяжело. Вряд ли когда-нибудь удастся подсчитать количество палок, обломанных центурионами при постижении солдатами этой науки. Четкое выполнение перестроений ценилось римлянами очень высоко и считалось основным ключом к достижению побед.
Легионеры должны были уметь маршировать в двух различных ритмах. Первый из них — «военный шаг». В этом ритме подразделение должно было проходить около 30 км за 5 часов по ровной местности. Второй — «удлиненный шаг» — позволял за то же время преодолевать более 35 км.
Строевое обучение дополнялось физическими упражнениями, включавшими прыжки, бег, метание камней, борьбу и плавание. Этими упражнениями занимались все от новичков до офицеров.
Но главное внимание уделялось строительству лагеря. От солдат требовалось производить работы правильно и, главное, быстро. Для этой цели новобранцам приходилось строить множество «учебных лагерей». Если в обычной практике легионы строили их раз в день, то новобранцы должны были это делать дважды. Строить и вновь снимать.
Новобранцы обучались и верховой езде. Через эти занятия, выполнявшиеся как в полном снаряжении, так и без него, должны были пройти все солдаты.
Позже новичков начинали обучать владению оружием. Эта часть подготовки во многом повторяла методы обучения в школах гладиаторов. Оружие для тренировок было деревянным, шиты — плетеными. По размерам и форме они были вполне идентичны настоящим, но почти вдвое превосходили их по весу. Для отработки ударов использовался врытый в землю деревянный столб в рост человека. На нем легионер отрабатывал удары по воображаемым голове и ногам противника. Основной целью упражнения была отработка удара с тем, чтобы при его нанесении выпад был не слишком глубок, так как при этом увеличивалась вероятность поражения правой стороны атакующего, не защищенной щитом. Отрабатывались также броски пилума на разные дистанции и по разным целям.
На следующем этапе будущий легионер переходил к той стадии обучения, которая, как и у гладиаторов, называлась armatura. С этого момента для обучения начинали использовать боевое оружие. Легионер получал меч, один или несколько пилумов и щит.
Навыки владения оружием развивали в поединках на мечах или копьях, острия которых для безопасности были прикрыты деревянными наконечниками. Для поддержания азарта широко использовались вознаграждения победителям поединка и наказания для неудачников. Преуспевшие получали двойной рацион, в то время как проигравшие должны были вместо обычного зерна довольствоваться ячменем.
Упражнения с оружием были направлены на закалку не только тела, но и духа солдат. Флавий, видимо, наблюдавший их вблизи, считал, что «они напоминают или бескровные сражения, или кровавые упражнения». Похоже, упражнялись всерьез.
Во время учебных походов новички знакомились с тактическими приемами боя, а также с различными видами построений.
По окончании этого этапа солдаты расставались со статусом новобранцев и вливались в состав легиона. Тем не менее на протяжении всей дальнейшей службы их ожидали те же упражнения и занятия, которым посвящалась большая часть каждого дня, кроме праздничных. Манипулы и центурии занимались строевой подготовкой и, разделившись на две группы, сражались между собой. Всадники практиковались в скачках с препятствиями, отрабатывали атаку на пехоту. Кавалерия и пехота в полном походном снаряжении ежемесячно совершат три 15-километровых марша.
Практика постоянного обучения была настолько характерной чертой римского военного быта, что даже Сенека, столь далекий в своих трудах от суеты повседневности, отмечал: «Солдаты в мирное время идут в поход, хоть и не на врага, насыпают ваш, изнуряют себя ненужной работой, чтобы хватило сил на необходимую».
Военная дисциплина. Наказания и награды
Ни в одной другой армии древности не было такой строгой дисциплины. Основным ее выражением было безусловное повиновение приказам. Поддержанию строгого порядка, прежде всего, содействовало то, что солдаты никогда не оставались без дела. Кроме того, известный принцип «кнута и пряника» применялся в армии с неизменной последовательностью.
Военные законы карати смертью не только за дезертирство и оставление строя во время боя, но и за менее значительные проступки, такие, как оставление поста в карауле, потеря оружия, воровство, ложное свидетельство против товарища, трусость. Менее значительные преступления наказывались выговорами, уменьшением жалованья, разжалованием, назначением на тяжелые работы и телесными наказаниями. Были и позорящие наказания. Например, Август приказывал провинившемуся целый день стоять перед преториумом, иногда — в одной тунике и при боевом поясе.
Если проступок числился за всей манипулой или легионом, казнили каждого десятого, двадцатого или сотого, выбираемых по жребию, остатьных переводили на ячменный хлеб.
Суровее военного закона бывала порой неограниченная личная власть полководцев, которой они пользовались, невзирая на чины и заслуги. Август, славившийся почитанием «традиционных добродетелей древности», разрешат легатам свидания с женами только в зимнее время. Римского всадника, отрубившего своим сыновьям большие пальцы рук, чтобы избавить их от военной службы, приказал продать с торгов со всем имуществом. Тиберий покарал бесчестием начальника легиона за то, что тот послал нескольких солдат сопровождать своего вольноотпущенника на охоту. С другой стороны, освобождение от наказаний, наложенного бесчестия и обвинений в смутные времена являлось реальной мерой, призванной склонить войска на свою сторону или упрочить свой авторитет в более спокойное время.
Поощрения тоже могли быть разного рода: похвала, повышение по службе, увеличение жалованья, участие в разделе добычи, освобождение от работ в лагере, денежные выплаты и знаки отличия в виде серебряных или золотых запястий (armillae), носимых на предплечье. Существовали и специфические награды для разных родов войск: в кавалерии — серебряные или золотые шейные цепочки (torques), в пехоте — нагрудные серебряные или золотые фанеры с изображением полководца или головы какого-либо божества.
Офицеров награждали почетным копьем без острия (hasta pura) и почетным личным флагом — небольшой вексиллум. Высшими знаками отличия были венки (согопае), самым почетным из которых считался лавровый венок триумфатора (corona triumphalis). Существовали и другие венки: corona civica — за спасение гражданина, corona muralis — первому взобравшемуся на стену, corona vallaris — первому взошедшему на вал неприятельского укрепления, corona navalis — первому взошедшему на неприятельский корабль.
Награды раздавались солдатам в присутствии всего войска.
С этой точки зрения показателен рассказ Иосифа Флавия о церемонии организованной Титом после взятия и разграбления Иерусалима: «Тотчас же он приказал назначенным для этой цели лицам провозгласить имена тех, которые в этой войне совершили какой-нибудь блестящий подвиг. Вызывая их поименно, он хвалил подходивших и выказывал столько радости, как будто их подвиги осчастливили лично его; тут же он возложил на них золотые венки, золотые шейные цепи, дарил большие золотые копья или серебряные знамена и каждого из них возводил в высший чин. Кроме того, он шедрой рукой наделял их из добычи золотом, серебром, одеждой и другими вещами. Вознаградив таким образом всех по заслугам, он благословил все войско и при громких ликующих криках солдат сошел с трибуны и приступил к победным жертвоприношениям. Огромное количество быков, стоявшее уже у жертвенников, было заколото, и мясо их роздано войску. Он сам пировал вместе с ними три дня, после чего часть войска была отпущена, куда кому угодно было».
