Валерий Гвоздей - Клуб любителей фантастики, 2010
Выследить живность, какую найдём, завалить её и вернуться в лагерь.
Оставалось только вернуться.
С тяжёлым сердцем я пошёл к Стасу.
Его тела я не обнаружил. На земле увидел следы — партнёра волокли к белой скале.
Я глянул в том направлении. У скалы никого не было. Ящер исчез.
А может, и не ящер вовсе, а — шагоход, вроде нашего? И на нём отбыл второй мерзавец, утащив Стаса?..
Что-то висело в небе, как раз надо мной, отсвечивая стеклом, что-то не живое.
Приглядевшись, я понял: летающая камера. Нас снимали.
Хотелось пальнуть в камеру, но я сдержался. Побрёл назад, к шагоходу.
Забравшись в кабину, вынул из папки договор. Нашёл соответствующий пункт, которому утром не придал значения: «Устроитель имеет право наблюдать за ходом сафари с помощью технических средств, а также использовать материалы наблюдений по своему усмотрению».
И вот тоже, нечто: «Животным предоставляются равные права».
Такой пункт кажется нелепым. Но формально человек — животное, хоть это и не нравится кому-то. И не важно, что он разумное существо, всё равно — животное.
В общем, не придерёшься.
Говорил строгий папа: договоры читай внимательно, читай сам, не передоверяй никому. А ещё он говорил — не будь дураком…
Охота на паритетных условиях.
Устроители сафари подбирают цель, равную стрелку по интеллекту, наделяют равными возможностями, в частности — оружием. Устраивают реалити-шоу, в котором выживает сильнейший. Получают деньги за трансляцию. Попутно изучают расы, помещая их представителей в экстремальные обстоятельства. Наверное, доходный бизнес. Или он дотируется правительством?
Я погрузил убитого чужака в багажный отсек и отправился в обратный путь.
* * *Вернувшись в лагерь, я сразу поспешил в офис. Думал — устроители помогут вызволить тело Стаса. Как бы не так. Согласно договору, охотник может делать с трофеем всё, что пожелает. Тощий ргенти сказал, что хигет, добывший Стаса, местный житель и пожелал забрать трофей себе домой.
Я начал орать. Тощий ргенти и ухом не повёл. Рассудительно заметил:
— Вы тоже можете реализовать своё право на трофей и делать с добытым хигетом всё, что вам заблагорассудится, на паритетных условиях. Но вывозить нельзя, по известным причинам. Вас предупреждали.
— Согласен. — Я уже отдышался. — Хочу обменять свой трофей — на тело партнёра. Это разрешается?
— Да. Если хигет, добывший землянина, даст согласие. Мы с ним свяжемся.
Ответ пришёл сразу. Тощий ргенти покачал лысой головой:
— Хигет не согласен. Ваш трофей не представляет для него ценности. А вот землянин — напротив, способен украсить коллекцию. Хигет признаёт ваше право на трофей. И ожидает, что вы признаете его право. На паритетных условиях.
Мои челюсти свело, зубы скрипнули.
Что поделаешь…
Стоя у окна, я следил, как тело Стаса упаковали в переносной холодильник и засунули в гравилёт. Наверное, сделают чучело. Хозяин будет гордо показывать гостям новый трофей.
Гравилёт хигета умчался.
Эх, знал бы Стас, на что подписывается…
А я?
Как я объясню исчезновение партнёра? Уехал с ним, а вернулся без него. Рассказать не получится — ргенти поставит в моём сознании блок. Ещё и такой пункт есть в договоре.
Сафари закончилось, но захватывающие приключения, кажется, только начинались.
Удружил партнёр…
С этой мыслью, далёкой от оптимизма, я ступил в силовое кольцо портала.
№ 4
Владимир Марышев
ЗАИГРАЛИСЬ
Курица — не птица, малый сторожевик — не корабль. И то правда: слабее их в составе Военно-космических сил были лишь одноместные патрульные катера. Служа на такой убогой посудине, можно и комплекс неполноценности заработать. А поскольку МС-13 достался ещё и несчастливый номер, его решили немножко «возвысить», назвав в честь созвездия Большого Пса.
Малый сторожевик «Большой Пёс»… Звучит солидно, хотя и абсурдно, — примерно как «витязь-доходяга» или «карликовый верзила». Но при желании всегда можно договориться со здравым смыслом и закрыть глаза на явную нелепицу. Зато как приятно величать своё судёнышко не слегка облагороженной оружием лоханью, а полноценной боевой единицей! Сейчас эта единица болталась за орбитой Марса, дабы в случае чего врезать по супостату из установок главного (и единственного) калибра. Если же не получится, сообщить другим единицам — покрупнее и «позубастее»: «Готовьтесь к бою!» Но крошечный экипаж давно не надеялся дослужить до момента, когда этот случай наступит. А потому, чтобы не спятить в ожидании, развлекался как мог.
Говорят, военные — самые ограниченные люди на свете. Злобное враньё! Конечно, эти двое не могли похвастать одухотворёнными лицами. И всё-таки они обнаруживали явные признаки интеллекта, поскольку увлечённо рубились в «Абордаж-3». Игра не из самых сложных, но тоже соображения требует…
В воздухе висел голубоватый параллелепипед, разбитый на ячейки-кубики. В кубиках мерцали фигурки боевых звездолётов, начиная с корветов и заканчивая красавцем линкором. Флотилиям полагалось нещадно лупцевать друг друга смертоносными лучами разной силы и дальности. Одни могли проникнуть только в кубик напротив, другие прошивали сразу десяток-полтора, причём в любых направлениях. Самым убойным оружием считался «уничтожитель пространства». Применить его можно было только раз, зато он выжигал вокруг себя обширную зону.
Однако на единственный вражеский линкор никакие лучи не действовали. Одолеть его можно было только «дедовским» способом — взять на абордаж. Всего ничего — подобраться под самый бочок, проделав коридор в стае кораблей охраны. Просто? А вы попробуйте!
— Ну и куда же ты лезешь? — презрительно спросил Лещёв.
— Этот куб под боем с четырёх сторон. Совсем мозги потерял?
— А я жертвую! — напыщенно произнёс Клюгль.
— Целый крейсер?! Нет, старина, дело, конечно, твоё. Но только знаешь, где я видал таких стратегов?
— Ты будешь бить или нет? — набычился Клюгль.
— Да с превеликим удовольствием! Дураков надо учить. Сейчас, сейчас…
Лещёв подпёр одной рукой подбородок, а пальцами другой забарабанил по коленке.
— Учить, учить, взять и замочить… — У него была неприятная привычка размышлять вслух. — Легко сказать! Воткнул, понимаешь, сюда свой гадский фрегат. Давно стоит, зараза, и никак мимо него не прошмыгнуть. Уже два моих корвета грохнул. Я бы лучше его слопал, чем этот крейсер… А, ладно, была не была!
Крейсер исчез, словно его слизнула языком пробравшаяся в расположение флота космическая корова.
— Съел, значит… — бесстрастно констатировал Клюгль. — Ну, тогда получи!
«Гадский» фрегат остался на месте, но из глубины боевого порядка вдруг выдвинулся другой, ранее неприметный, и взял под прицел самую гущу вражьего воинства. Мгновение спустя Лещёв разразился бешеной тирадой, где самыми безобидными словами были «мать», «великий космос» и «кровопийца».
Спокойно выдержав водопад ругательств, Клюгль растянул тонкие губы в улыбку:
— Поздно сотрясать воздух, дружище. Тебя никто не заставлял делать этот ход. Ну, так кто из нас дурак?
Боевой звездолёт куркуннов выпал из подпространства в намеченной точке. Он выглядел настолько устрашающе, что корабли противника редко осмеливались вступить с ним в схватку. Увидев эту воплощённую в металле смерть, жалкий враг предпочитал тут же сдаться на милость победителя!
И всё же среди разумных рас Галактики была одна, не уступающая куркуннам в военной силе.
Не прошло и минуты, как в сотне тысяч километров от первого звездолёта материализовался супердредноут флифликов. Конечно, это не было совпадением. Друзья-соперники заранее договорились о встрече, чтобы обсудить участь Земли. Уютная планета с массой кислорода, мягким климатом, изобилием природных богатств — за такой лакомый кусок неизбежна грызня. Грызня часто перерастает в бойню, а это уже опасно. В истории полно примеров, когда чересчур затянувшаяся война приводила к краху самые могучие империи! Так не лучше ли решить вопрос полюбовно, без лишней крови и жертв?..
Лещёв обдумывал гениальную, как ему казалось, многоходовую комбинацию. Оставалось ещё разок прокрутить её в мозгу, но тут, спутав все мысли, пронзительно заверещал вестник тревоги — «крикун».
«Уи-уи-уи!» — надрывалось гнусное устройство, заставляя переборки судёнышка мелко вибрировать.
Лещёв чертыхнулся и хлопнул ладонью по мигающей красной кнопке. Визг оборвался.
— Так нельзя, Антон, — забеспокоился Клюгль. — Инструкция…
— Да пошёл ты со своей немецкой педантичностью знаешь куда! — взорвался Лещёв. — Эта дрянь неисправна, согласен? Два раза она уже срабатывала ни с того ни с сего, верно?
