Михаил Веллер - Срок для президента (сборник)
советская власть — это партийно-чиновный аппарат плюс плановый экономический принцип.
Вот реформаторы и решили справедливо: на хрен! Не фиг этих паразитов модернизировать! Аннулировать дармоедов. Объявить свободный рынок. Пусть работник сам на месте решает, как ему лучше работать. На что спрос — то он и произведет. Что ненужно — того и делать не станет либо прогорит в миг. И рванем мы вверх.
Свободный рынок полагался полной противоположностью всеудушающему тоталитарному планированию, где плодились дармоеды и переводилось добро на дерьмо. Рынок — он сам мгновенно удовлетворяет все свои потребности. Чего-то нет? Завтра появилось — и кто-то расторопный срубил на этом свой миллион. Всем хорошо — и ему отлично.
За негодный товар больше платить не будут — на фига? И производство плохого и ненужного исчезнет само, и быстро. А за хорошее и нужное будут платить дороже — и деньги рванут в те области, где спрос выше. Рынок — он мудр! Суров к неудачникам и бездельникам — щедр к работящим и сообразительным. Рынок — он совершает в экономике естественный отбор способных, и оздоровленная экономика идет в рост, как очищенный санитарной порубкой молодой лес. Вот!
И объявили рынок. И джинн вылетел из бутылки. И Франкенштейн вышел из лаборатории. И молодые реформаторы пуще огня стали избегать общения со своим народом. И президент произнес историческую фразу: «Жить будем плохо, но недолго».
РЫНОК — ЭТО ОВЕЩЕСТВЛЕННЫЙ ЗАКОН ПРИБЫЛИ
Из чего следует, что главное — это прямой и короткий путь к максимальной прибыли, а все остальное — потом.
Синергетическая сущность человека такова, что он всегда стремится получить максимальный желаемый результат с минимальными затратами. Человек на свободном рынке — это стремление с минимальными затратами средств, труда, времени, здоровья — получить максимум прибыли, или денег как эквивалента всех рыночных товаров.
Реально это означает, что:
человека призвали рвать прибыль напрямую.
Свободный и не сдерживаемый ничем рынок отлично выражен в старой присказке: «КТО КОГО МОЖЕТ, ТОТ ТОГО И ГЛОЖЕТ».
Глупо зарабатывать мало, если можно много. Глупо надрываться, если можно легко. Глупо пахать, если можно взять так. И-и — раз!
Чем может заработать девушка без профессии больше, чем проституцией? А чем больше — профессией ткачихи или проституцией? Спрос есть всегда. Соотношение затраты — прибыль оптимально. На свободном рынке проституция есть занятие экономически целесообразное, логичное, научно обоснованное. К проституции тут же прирастают сутенеры, охранники, диспетчеры, водители.
Возникли «челноки» и ринулись за бугор, ввозя дешевый ширпотреб. Они насыщали рынок и сравнительно неплохо зарабатывали. И возникли рыночные торговцы, продающие это барахло.
И возникли бандиты, потому что появилась возможность брать деньги без работы, а лишь вспышками воинской доблести, что для многих здоровых парней самое прибыльное.
И возникли серьезные крупные импортеры алкоголя, табака и автомобилей. Вокруг них возникли и кормились охранные структуры, юристы и бухгалтерии. И продавцы розницы, и кладовщики.
СВОБОДНЫЙ РЫНОК НЕ СПОСОБСТВОВАЛ ПРОИЗВОДСТВУ
СВОБОДНЫЙ РЫНОК УНИЧТОЖАЛ ПРОИЗВОДСТВО
Иллюстрацией к нему может служить прелестный старый случай, когда молодой Григорий Орлов, авансируя себя под любовную связь с будущей возможной русской императрицей, явился просить денег у английского посланника. В ответ он получил совет сначала украсть свою полковую кассу — взять те деньги, что ближе. А уж потом побираться. И Орлов последовал совету!
Рынок подобен крекингу нефти. Сначала возгоняются самые легкие фракции. Зачем создавать, если прибыльнее — украсть, перевезти, продать?
Вот все и продавали. Нефть, газ, лес, алмазы, пушнину, медь и алюминий, сталь и оружие, мозги и девушек. Часть денег оседала за бугром, часть вращалась в России на «подогреве» отраслей, обслуживающих бизнесменов: архитекторы и строители коттеджей и домов для платежеспособных, фитнес-центры, станции техобслуживания, магазины…
Заводы и фабрики вставали: товары потребления дешевле ввезти, а платежеспособный спрос большинства населения упал. Поля пустели: солярка дорога, а муку купим и ввезем. Оборонка замерла — мы больше воевать не собираемся, чего зря деньги тратить.
Это — о количестве. Теперь — о качестве.
Зачем печь хлеб из натуральной муки, если можно сыпануть разрыхлитель и брать деньги за батон, надутый воздухом? Зачем делать хорошую водку, если можно плохую? Зачем делать хороший отечественный автомобиль, если за низкую цену купят и жестянку позорную? — у нашей жестянки своя ниша в родном рынке. Зачем строить дома качественно, если можно и плоховато? Зачем кормить кур или бычков натуральной пищей, если на анаболиках и стероидах они растут быстрее и себестоимость ниже, а прибыль выше, и пусть жрут покупатели дрянь, а богачи валят золото за чистые продукты.
Все товары должны ломаться достаточно быстро, чтобы клиент вскоре покупал новые. Вот современный рынок.
Дешевле вложиться в рекламу дряни, чем поднять ее качество до высокого — вот еще закон. Например, таковы многие зубные пасты.
Теперь — о снижении цен на свободном рынке. Ага. Цены на нашем рынке снижались после дефолта, когда денег у людей не стало вовсе. А так — только вверх. Причем: цены надобно измерять в деньгах не абстрактных, а деньгах, эквивалентных затраченному труду работника. Измеряя в рублях-долларах — мы реально измеряем в трудо-часах, не надо забывать! Так вот в реальных ценах — наш рынок ужасен. Мы нищие!
Почему же введение благотворного свободного рынка дало у нас столь неожиданный для вводителей результат? Мы же тоже ждали лучше? Как же? От шоковой терапии шок есть — а терапия где? Это как если бы вместо удаления зуба под анестезией — стоматолог выступил по «Тому Сойеру»: привязал зуб леской к двери и сунул в морду горящей головней, чтоб пациент отдернулся и выдернул. И вот у пациента разломанный зуб на месте, зато вся морда в ожогах от головни, а стоматолог требует двойной гонорар за мазь от ожогов также.
Потому что, ребята, написание кандидатских диссертаций и статей в журналы типа «Коммунист» не заменяет ни здравого смысла, ни жизненного опыта, ни приличного по сути и глубине, а не по формальности, образования. Кроме того, политику-реформатору необходимо иметь инстинкт политика. А инстинкт этот включает в себя инстинктивное, на уровне рефлексов и флюидов, понимание и чувствование своего народа, нужд и соображений основных его слоев, и инстинктивное всегда соотнесение всех своих шагов и действий с реакцией народа — ибо реакция есть показатель того, насколько вообще имеет смысл народу впаривать то, что ты делаешь.
Про образование. Западный рынок сложился не сразу. Но долго и в муках, с потом и кровью принимал он сегодняшний цивилизованный облик.
Кровью отвоевывали профсоюзы права наемных рабочих.
Кровью пробивались антимонопольные законы.
С кровью вколачивались в торговлю протекционистские заборы.
И вот за две-три сотни лет сложилась и уравновесилась сложная система взаимокомпенсаторов и балансиров. Там подложим, здесь утянем, можно жить — едем дальше.
Возникла околорыночная структура и околорыночное законодательство.
Банковская система. Рынок ценных бумаг. Налоговое законодательство регулирования импорта, экспорта и производства. И все группы лоббировали свои интересы подкупом и угрозой.
СВОБОДНОГО РЫНКА НЕ СУЩЕСТВУЕТ В ПРИНЦИПЕ
«Свободный рынок» — это метафора. Термин из парадигмы постмодернистской словоблудской философии, из метафористики. Свободный рынок в чистом виде — это приезжают бандюки со стволами на рыночную площадь и отбирают все у всех. Кто сильнее — тот и реализует свое право на свободу, и его интерес доминирует над интересом более слабого. То есть: свобода существует только для абсолютных победителей, воля которых — закон для окружающих.
СВОБОДА — ЭТО ПОЛНАЯ СОВОКУПНОСТЬ ВСЕХ ВОЗМОЖНОСТЕЙ РЕАЛИЗОВЫВАТЬ ВСЕ СВОИ ПОТЕНЦИИ И ЖЕЛАНИЯ БЕЗ ПРЕДЕЛОВ И ОГРАНИЧЕНИЙ
Вот таково лишенное словоблудия одно из определений свободы, которое дает энергоэволюционизм.
«Свободный рынок» кончается там, где бандит отбирает товар у торговца и получает пулю в брюхо. Кончилась бандитская свобода выйти на рынок и поиметь что хочешь. Надо устанавливать понятия.
РУССКИЕ «ПОНЯТИЯ» — НЕФОРМАЛЬНЫЕ ЗАКОНЫ РЕГУЛИРОВАНИЯ РЫНКА
Рынок регулируется всегда. Производители, транспортники, торговцы, покупатели, бандиты, полиция и налоговики — потихоньку, разовыми разговорами, создавая прецеденты, подруживаясь и перестреливаясь, утрясают общую сеть правил. Каждый должен что-то иметь, нужды каждого хоть как-то должны учитываться.
