Валентина Скляренко - 50 знаменитых скандалов
Итальянские органы правосудия тогда начали кампанию «Чистые руки», выловили много мафиози, казнокрадов, взяточников и принялись за Берлускони. На него было «нарыто» много: именно тогда всплыл термин «прокуренная комната», рожденный в годы сращения «Коза ностры» с избирательными машинами. Однако «связи с местными политиками» без лишнего шума превратились в банальные подношения — без них создание холдинга было бы невозможным, особенно когда речь шла о поглощении компаний-неудачниц.
Берлускони всегда умел вкладывать деньги, но покупка явно убыточного футбольного клуба смахивала или на непродуманную авантюру ради популярности, или на примитивное отмывание денег. «Милан» стал его собственностью в 1986 году. Некогда грозная команда плелась в середине футбольной таблицы и приносила своим хозяевам одни убытки, а болельщикам, которые именуют себя не иначе, как «тиффози», — огорчения. Берлускони решил, что футбольный клуб в такой стране просто обязан быть прибыльным предприятием. И повел себя на посту президента «АС Milan» так, как до него не вел себя ни один из хозяев футбольных команд. Берлускони не стал скрупулезно рассчитывать бюджет и прикидывать, сколько миллионов можно вложить в этот бизнес. Он вложил в команду столько, сколько требовалось для того, чтобы в ее составе играли все футболисты, которых он считал лучшими. В первый же год инвестиции в клуб составили $ 21 млн — невиданные деньги для тогдашнего футбольного бизнеса. На эти деньги началась скупка звезд. Годовая зарплата любимчика Берлускони украинской звезды Андрея Шевченко достигла 5 млн долларов. Легендарный глава концерна «Fiat» Джованни Аньелли — хозяин клуба «Juventus» из Турина, устало возмущался: «Этот Берлускони! Он поломал весь наш рынок, он взвинтил все цены».
Всего за два года Берлускони привел свою команду к победе в самом престижном клубном турнире — Кубке европейских чемпионов — и. начал стричь купоны. По всей стране он стал создавать фан-клубы поклонников «АС Milan». Болельщики раскошеливались, покупая различную атрибутику и одежду с эмблемой команды, производство которой наладил бизнесмен. Специально для болельщиков тиражом в несколько десятков тысяч экземпляров распространялся еженедельный журнал, описывавший жизнь команды и ее футболистов. Билеты на домашние матчи команды подорожали в несколько раз — до сотни долларов за место на обычной трибуне во время рядовой игры. Болельщики, которым такие расходы были не по карману, получили альтернативное предложение — смотреть матчи по одному из платных телеканалов. Конечно же принадлежащих Берлускони.
«АС Milan» стал приносил ему деньги. Но для бизнесмена, вышедшего на миллиардные обороты, эти доходы были каплей в море. Гораздо важнее было кое-что другое. Это «кое-что» очень пригодилось магнату, когда в начале 1994 года Сильвио Берлускони решил покинуть бизнес и заняться политикой. Это была очередная «ниша», но теперь не «бизнесовая», а спасительная. Череда скандалов о взяточничестве и коррупции тянулась за ним длинным шлейфом. А тут еще выяснилось, что бывший премьер-министр Беттино Кракси, который к тому времени уже скрывался от правосудия за границей, получал кругленькие суммы со счетов «Fininvest». Чтобы это антикоррупционное движение не свернуло в нежелательное для Берлускони русло, магнат решил его. возглавить.
Основатель Fininvest оставил свой пост в компании. В политике Берлускони оказался таким же удачливым, как и в бизнесе: созданное им движение «Forza Italia», подкрепленное возможностями телевидения и газет медиа-холдинга, в том же году вынесло его в премьерское кресло. Но первое премьерство оказалось неудачным: скандалы, повестки в суд, разборки с партнерами по коалиции. Враги торжествовали, прокуроры «натравили» на него своих лучших сыщиков.
В качестве премьера Берлускони принимал даже Папа Римский. Понтифик бизнесмену так понравился, что Берлускони решился на простодушный комплимент: «Ваше Святейшество, — заявил папе Берлускони, — вы прямо как мои футболисты: по разным странам ездите, везде выступаете и постоянно думаете о победе — победе Господа нашего Иисуса Христа».
Это был карьерный пик Берлускони. А с пика, как известно, многим случается падать. Возможно, высокий пост помог Берлускони отмазаться от каких-то финансовых и юридических проблем, но также и породил новые.
Теперь критики бизнесмена могли оценивать его уже не только как предпринимателя, но и как политика. Два существенных недостатка были найдены сразу же. Во-первых, в погоне за победой Берлускони набирал в соратники кого попало. Чего стоило только одно партнерство в предвыборном блоке с экстремистской «Лигой севера». Лидер этой организации Умберто Босси выступает за выделение богатых северных районов Италии в отдельное государство. Да и вообще ведет себя скандальнее Жириновского. Во-вторых, после вступления Берлускони в должность премьера его соперники заговорили о «конфликте интересов». Дескать, не может политик одновременно быть еще и бизнесменом. Конечно, медиа-магнат формально оставил все свои бизнес-посты. Но никто не поверил в то, что Берлускони на самом деле ушел из «Fininvest» и из остальных своих компаний.
Как бы то ни было, Сильвио Белускони весь первый недолгий премьерский срок неустанно возглавлял антикоррупционный фронт. Он выявлял, клеймил и увольнял взяточников, развивал эту тему в своих выступлениях на различных мероприятиях.
Спустя семь месяцев, в ноябре 1994 года, Берлускони как раз председательствовал на Всемирной конференции ООН по борьбе с мафией, когда прямо посреди дебатов помощники вызвали его из зала заседаний на «срочный и важный телефонный разговор». Сильвио взял в руки телефонную трубку и услышал голос миланского прокурора. Тот предупредил премьера, что вскоре ему вручат судебную повестку по делу о коррупции…
Потом была «добровольная» отставка Берлускони. Долгие суды и дача новых показаний прокурорам. Конечно, медиамагнат утверждал, что обвинения в его адрес — это «нападки на либеральные свободы». С экранов своих телеканалов он пугал обывателей угрозой создания «полицейского государства». А как-то раз даже заявил, что миланская Фемида ведет дела «в духе сталинских процессов».
Первое, в чем обвинили Берлускони прокуроры родного Милана, в сокрытии налогов и подкупе чиновников налоговой полиции. Это дело длилось два с половиной года и ни к чему не привело. Суд не смог доказать вину бизнесмена. Зато был дан ход делу, которое сначала воспринималось всеми как второстепенное. В 1997 году Берлускони был признан виновным в незаконной покупке компании «Medusa», занимающейся кино- и видеопрокатом. По этому делу магнат получил 16 месяцев тюрьмы. И одновременно с оглашением приговора был. амнистирован. Судили Берлускони и в 1998 году за незаконное финансирование политических партий в 1991–1992 годах, за неуплату налогов в 1997–1998 годах при покупке виллы герцогов Висконти в Макерио (резиденция второй жены Вероники и троих детей — Барбары, Элеоноры и Луиджи). Вилла площадью 286 тыс. кв. метров официально была приобретена за 575 млн лир, хотя реально стоила 4,4 млрд лир. От наказания магната вновь спасла амнистия.
Затем, в 1999 году, последовало обвинение в коррупции. Следователи миланской прокуратуры «нарыли» еще одно дело. Якобы в бытность премьер-министром бизнесмен вступил в преступный сговор с «макаронным королем» Италии Пьетро Барилло и с владельцем шоколадного концерна «Ferrero» Микеле Ферреро, которые не хотели, чтобы государство продавало магнату Карло де Бенедетти приватизируемый продовольственный холдинг SME. При посредничестве Берлускони они якобы за 1 млн долларов подкупили римский суд. Как считало обвинение, с помощью «подношений» магнат выбил из рядов соискателей главного конкурента Карло де Бенедетти. Причем стоимость компании была изначально занижена: тут якобы постарался тогдашний премьер-министр Беттино Кракси. Самому Кракси тоже выдвинули обвинения, и он был вынужден бежать из страны. SME не досталась ни Берлускони, ни Бенедетти. К тому же в этом деле столкнулись интересы Сильвио и Романо Проди. Итальянская юстиция проявила по отношению к Берлускони «принципиальность»: один из соратников главы медиаимперии Чезаре Превити получил 11 лет за взятки и неуплату налогов. В таких условиях Сильвио Берлускони решил задействовать свой «медиа-ресурс»: подконтрольные ему телевидение и газеты открыли «сезон охоты на судей». Их обвиняли в политической заангажированности, а сам Берлускони выступил с 45-минутной речью, рефреном которой стало: «Я горжусь своим детищем, я горжусь своими поступками, я горжусь собой». В суде ему все же пришлось показаться — несмотря на попытки адвокатов всячески затянуть начало процесса.
Несколько лет ситуация вокруг Берлускони напоминала атаку пехотного взвода: один за другим партнеры и соратники падали под огнем критики и прокурорских повесток, а он оставался невредимым. Вердикт — семь лет за двойную бухгалтерию, подделку документов и взятки — он отбил.
