Газета День Литературы - Газета День Литературы # 104 (2005 4)

никоГо другоГо

Ге Бе за Бога

Бога за Ге Бе

Такой дорогой подарок

как Карадаг

Вокруг

и около

и глубоко

голубое

Как будто

это и было

до

То-то

Расти большой

Спасибо

большое

Прости пожалуйста

И еще раз

Посвети

…………

Русь Русь

ась ась

авось авось

а она

спряталась

не вас ли

и испугалась

а оставалась если

хоть

здесь

в этих лесах

самых

и в самом деле

здесь ели есть

Эрику Булатову

я уж чувствую

тучищу

я хотя

не хочу

и не ищу

живу и вижу

Полечу или нет — не знаю —

До луны или до звезды.

Но луну я пробовал на язык

В сорок первом году

в Казани.

Затемнение. Война.

Тем не менее — луна.

Белый

Свет,

Белый

Снег,

Белый

Хлеб, которого нет.

Никакого нет.

Я давным-давно

вернулся в Москву:

Я почти каждый день

обедаю.

А на вид луна была вкусная,

А на вкус луна была белая.

господин президент

правильно говорит

господин президент

правильно говорит

да криво

иногда

сильно криво делает

господин президент

Николай Переяслов

МЕТАФИЗИЧЕСКИЙ РЕАЛИЗМ — КАК БУДУЩЕЕ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Не будучи уполномоченным говорить от имени всех членов Клуба метафизического реализма, я, тем не менее, не могу не сказать несколько слов по поводу новосозданного литературного направления от себя лично. Регулярно и кропотливо отслеживая в течение, как минимум, последнего десятилетия текущий литературный процесс в России, я не могу не видеть того, что метод так называемого "традиционного" реализма (всё более скатывающегося к натурализму) на сегодня фактически почти полностью исчерпал свои художественные возможности и работает сейчас не столько на развитие, сколько на обесценивание современной литературы. Безусловно, и среди его апологетов пока ещё можно встретить нескольких авторов, творчество которых оправдывает собой существование этого полумёртвого метода познания действительности, но подавляющее большинство писателей-реалистов находится, образно выражаясь, на грани своих индивидуальных творческих катастроф, сумма которых неотвратимо складывается в приближаемый ими общероссийский литературный апокалипсис, в который они поневоле увлекут за собой и необдуманно поставивших на них издателей.

Кому, спрашивается, нужны сегодня бесконечно дублирующие собой унылую заоконную явь произведения, когда рядом с полуистлевшим, как портянка старика Ромуальдыча, серым сукном увядшего реализма шумит целая ярмарка, на которой разложены отрезы ярчайшей праздничной ткани всех тонов и расцветок — и каждая из них неповторима, не имеет своего дубликата, ибо соткана и раскрашена не по затёртым шаблонам стандартного копирования действительности, а исключительно по индивидуально отыскиваемым рецептам проникновения в метафизические тайны бытия и лабиринты вечности. Каждое произведение представителей метафизического реализма — это опасное и увлекательное путешествие в глубины человеческой психики, встреча с обитателями параллельных миров и давно умершими предками, экспериментирование со временем и со словом, история прорыва инфернальных сил и рассказ о восхождении к Божьему Престолу, анатомирование прошлого и рентгеноскопия будущего, сплетение узнаваемой жизненной правды и ошеломительного вымысла, единство гармонии и ужаса, постижение загадок любви, рождения и смерти…

Реализм как творческий метод — это такой же рудимент литературы, как всё ещё встречающийся у некоторых людей хвост, а потому и издатели реалистической прозы кажутся мне откровенными ретроградами, деятельность которых противоречит эпохе реформ и преобразований.

Хватит популяризировать серость, выдавая её за шедевры, когда вокруг написано столько настоящих бестселлеров! Хватит выжимать соки из плоскостного копирования действительности и пытаться разбогатеть на урезании жалких авторских гонораров — произведения писателей метафизического направления способны стать для издателей такой же золотой жилой, какой для их зарубежных коллег стали книги Стивена Кинга, Ричарда Баха или Паоло Коэльо!

Метафизика — это не бред писательского сознания, а всё то, что скрыто от обычного человеческого глаза, что протекает тайно и невидимо для рядового гражданина, но поддаётся анализу при помощи определённых художественных приёмов. Метафизика — это существующее рядом с нами закулисье жизни, взгляд в потустороннюю реальность, обнажение тайных связей между следствиями и причинами исторических событий и поворотов личной судьбы.

Создание Клуба метафизического реализма — это не более и не менее как момент организационного рождения самого полноценного творческого метода, описывающего жизнь и историю страны и её граждан не только в видимом спектре, но и в тех потаённых течениях, где как раз и происходят многие судьбоносные для всех нас события и где зарождаются мотивы завтрашних войн, смертей, любовных союзов, благородных поступков и преступлений, а также множества неведомых нам явлений как нашего личного, так и мирового будущего. А потому — не тратьте свои время и деньги на штампуемые, как тазики на конвейере, книги-однодневки. Не забивайте голову пустыми детективами и высосанными из пальца амурными похождениями. Ищите книги писателей-метафизиков — и вы, подобно послам князя Владимира, которые в поисках истиной веры побывали в православном храме, воскликнете потом в изумлении, что "отведав сладкого, кто же захочет пробовать горькое?!." Литература — это не фиксирование последствий того цунами, что превратил остров Пхукет из курортного рая в кладбище под обломками, литература — это сейсмограмма, предупреждающая о завтрашних землетрясениях, и этим-то она и ценна для человечества. А иначе — и бумагу переводить не стоит…

Алексей Шорохов

ПОЭТ И ШКОЛА

О стихах Виктора СМИРНОВА

Виктор Смирнов — поэт. По мнению многих, один из лучших сегодня. Недавно увидел свет первый том двухтомного собрания его стихов: "В гостях у жизни". Начиная седьмой десяток, поэт озирает написанное им и предоставляет нам возможность сделать то же самое.

Спасибо ему, книга получилась поучительной, даже хрестоматийной. Потому что именно в лирике Виктора Смирнова как нельзя лучше отразился огромный — его чаще всего называют "советским" — период в истории русской поэзии. То есть без малого весь ХХ век!

В этом небольшом томике стихов, толщиною в человеческую жизнь, небывалым откровением становится не "свежесть образов", "изощренность строфики" и тому подобная ерунда, а сама трагедия времени и души человеческой, заключенной в нем. Тем знаменательнее, что речь идет о душе поэта. Которая, по слову Пушкина, самим своим строем уже "расположена к живейшему восприятию впечатлений" и "скорейшему сообщению оных".

Так вот: о трагедии русского народа и нашей истории в ХХ веке, о трагедии отдельных человеческих судеб и целых поколений, — обо всем этом говорено много и достаточно основательно, но вот о трагедии русской поэзии, о трагедии Поэта и Школы не сказано еще ничего. А ведь, собственно, об этом у Заболоцкого: "нет на свете печальней измены, чем измена себе самому"!

Хочу подчеркнуть, речь идет не об "идеологической" или "политической" измене диссидентствующих ночью, но прилежных днем (дача, квартира, должность, сами понимаете) "участников социалистического строительства", а об онтологической измене поэта — поэзии. И об этом необходимо подробнее.