Татьяна МИРОНОВА - ПРЕЗИДЕНТ ПУТИН – ПРОДУКТ «ГРЯЗНЫХ ТЕХНОЛОГИЙ»
Но вслушайтесь в слова политтехнологов, демонстрирующих свои выборные технологии, разве не об этом в них речь: «Сегодня настоящая идеология не может позиционироваться через текст, потому что слишком много текстов в мире. Идеология сегодня может позиционироваться только через гипердраму, гиперспектакль» («Эксперт», 2000, №1-2, с.23). Еще раз медленно и внимательно перечитайте только что процитированное жуткое откровение политтехнолога, чтобы усвоить хоть толику ужаса, чинимого над нами командой Путина. Ведь это сказано в самом начале 2000-го года: в самом разгаре гиперспектакля со страшным названием — война. Тогда действительно избирателям перестали быть интересны предвыборные программы других кандидатов — эти самые тексты, которые, как уже успело убедиться большинство населения, никогда не выполнялись, нечего на их чтение и время терять. Но спектакль, но драма, а еще захватнее — трагедия, да если она вершится на соседней улице, — от такого избиратель содрогнется и оцепенеет и день за днем будет заворожено следить за развертывающимися событиями, тщательно отслеживаемыми телевизионным оком.
Что избирателю за дело до соперников Путина, что ему альтернативные программы кандидатов в президенты! Для него сейчас важно только одно — возмездие за теракты в российских городах, он ждет победоносной военной кампании по пресечению террора, а от кого ее можно дождаться, только от действующей власти. Потому Путин — главное лицо гипердрамы, гиперспектакля. Он, как первый человек в государстве, естественно выступает защитником народа и с готовностью обещает «мочить» террористов везде, где их найдут, в сортире так в сортире. Он, как верховный главнокомандующий, берет на себя роль отца солдату, и в порыве единства с армией летит с женой в Гудермес, рискует собой, лишь бы быть в трудную минуту рядом с любимой им армией. И хотя чеченцы обещали его убить и вроде бы даже приговорили к смерти, он, отважный и смелый, ничего не боится, ездит по городам России, заставляя избирателя, трепещущего за его жизнь, с тревогой следить за президентским кортежем: взорвут — не взорвут? Наконец, он в случае победы, а победа должна была быть непременно к концу избирательной гонки, становится единоличным победителем Чечни. Он, как верховный победитель, прославляется, объявляется спасителем Отечества, выставляется хранителем его единства. Таков, вероятно, и был сценарий того гиперспектакля, в котором центральная роль отводилась Путину, а бессчетный пешечный строй, которым в пылу игры не грех и пожертвовать, были мы с вами — все граждане России, в первую очередь, солдаты.
Об этом мало кто знает, потому что одни бессовестно, трусливо промолчали, другие были участниками предвыборного полит-шоу, и не хотели, боялись подпортить так хорошо начавшийся гиперспектакль, его лучшую, ударную, ключевую сцену — Путин, рискуя своей жизнью, жизнью дражайшей супруги, летит на войну, чтобы лично, прямо на поле боя, правда, в присутствии целого самолета прилетевших с ним журналистов, поздравить воюющую армию с Новым годом. А то, что этот спонтанный, предвыборный пиаровский, рекламный трюк-полет Путина стоил жизни 16 (шестнадцати!) геройским бойцам разведгруппы, честно и мужественно рассказала лишь одна — «Новая газета».
Для обеспечения безопасности вдруг свалившегося, как черт с неба, исполняющего обязанности президента Путина охранять подступы к грозненскому аэропорту «Северный», были стянуты все имеющиеся резервы, в том числе сняли с марша и туда же бросили, Путина стеречь, десантную бригаду, задействованную в операции по уничтожению крупного соединения чеченских боевиков в Чеберлойской горловине. Из-за этого, высадившаяся накануне вечером штурмовая разведгруппа, вступившая в неравный бой с намного превосходящими силами противника, оказавшись без подкрепления, потеряла 16 человек. Тринадцать убиты на поле боя, еще трое умерли по пути в госпиталь («Новая газета», 2000 г., №19).
В развертывавшихся кровавых сценах гиперспектакля Путину отводилась заглавная выигрышная героическая роль: он вступал в символическое единоборство с жестоким и беспощадным врагом — многоликим, тысячеоким, вездесущим чеченским терроризмом. Образ виртуального врага с лицом кавказской национальности был просто необходим в этом сценарии. Против такого врага легко поднять и сплотить Россию. Люди забудут разногласия, отдадут власть Путину — бери, побеждай, только бы жить спокойно! Враг — злой чеченец — был выгоден и в том отношении, что все внимание населения сосредоточилось на борьбе с ним, и вопрос об ответственности «уходящей» якобы кремлевской Семьи казался на фоне крови и взрывов мелким, второстепенным, неважным. Главное — обвинить во всех бедах России кавказцев. Блестящий избирательный ход! Все раздражение от тягот жизни, вся ненависть к власти поработителей умелой рукой политтехнологов направлялась на «черных», а тех, кто дал им безнаказно взрасти, кто вскормил чеченский сепаратизм и кавказскую рыночную наглость, просто не замечали, настолько была раздута страшилка под названием «выходцы с Кавказа».
Итак, вторая чеченская кампания задумывалась как победоносный путь и.о. президента Путина к президентской власти. Горячее и искреннее обещание гражданам России, потрясенным взрывами домов в Москве, «мочить в сортире» всех, кто виноват в жестоких терактах, стремительное наращивание войск в Чечне, победные реляции о зачистках…
То, что дела в Чечне шли не так гладко, как о том рапортовали речистые генералы, стало ясно уже к середине декабря 1999-го года, когда российские войска застряли у Грозного. И накануне торжественной передачи власти от Ельцина молодому и.о. Путину войска ввязались в кровопролитные бои с боевиками, неся крупные потери. Пока было возможно, политики делали вид, что в Чечне все идет, как по маслу. Кремлю было принципиально важно, чтобы накануне выборов Путина, под которого и затевалась вторая чеченская кампания, граждане-избиратели пребывали в уверенности: мы побеждаем легко, быстро и без потерь.
Все расчеты партии власти строились на популярности Владимира Путина, заработанной именно на развязывании войны. И вот же незадача! Ельцинско-путинские генералы увязли в партизанском сопротивлении.
Кремлевские имиджмейкеры запаниковали. Они прекрасно понимали, что три оставшихся месяца предвыборной кампании вряд ли пройдут под знаком военных удач. И перед ними встала новая технологическая задача — оторвать возможные военные провалы и саму чеченскую войну от Путина, как исполняющего обязанности президента, верховного главнокомандующего.
Это, безусловно, стало тогда открытием, ноу-хау пиарщиков. Ведь известно, что за все происходящее в стране с неизбежностью несет ответственность первое лицо государства. В развале СССР в 1991-м году виновен Горбачев, и время это названо «эпохой Горбачева». За изничтожение России, как великой державы, за ограбление и истребление ее народа, должен ответить Ельцин, и последнее десятилетие ушедшего века так и именуется позорным «бременем Ельцина». Логично и ельцинского последыша связать со всеми деяниями, свершавшимися в период его пребывания у власти. Но весь фокус в том, что не связывают! Такая вот пиаровская технология!
«Котлеты отдельно, мухи отдельно, как учит нас президент Путин», — высказался недавно один льстивый журналист в адрес президента. И президент Путин при этом действительно все время в стороне. Ловкий трюк политтехнологов по уводу от ответственности первого лица в государстве. Отрабатывать эту технологию принялись накануне президентских выборов 2000-го года, когда неудачи чеченской войны и сама война, от которой «избиратель устал», стали представлять как явление очень далекое от деятельности Путина. Поражения в войне не соединялись в информационных блоках с президентом, и они не оказывались благодаря этому поражением президента, его личной политической неудачей. Кровь русских солдат не оставляла зловещих пятен на светлом образе кандидата в президенты. Это были два параллельных мира — война, там, далеко, неизвестно кем начатая и неизвестно когда будет закончена, а президент здесь, добрый, любимый, и всегда говорит только о хорошем, о радостном. Избиратель с Путиным забывал о войне, о крови, вообще о плохом, ведь Путин ему об этом не напоминал, такова была установка политтехнологов. Из Путина делали «наше светлое завтра», мечтая о котором как-то неприлично и неприятно вспоминать о темном и кровавом «сегодня».
Технология по отделению образа Путина от чеченской войны, нагло внедренная и успешно отработанная в три предвыборных месяца военных неудач в Чечне, в дальнейшем стала главным приемом имиджмейкеров по уводу Путина от ответственности за разразившуюся при его, путинском президентстве, катастрофу в стране. Сдал Путин Россию до последнего клочка земли, до последней капли нефти, до последней крупинки золота сдал. Это под его водительством мы лишились главных военных баз, позволявших хоть как-то противостоять глобалистским планам США, это по его воле уничтожена космическая станция «Мир», и Россия перестала быть великой космической державой. Это с подачи Путина полностью разрушена армия, и наемничество, проталкиваемое им через реформу армии, добьет ее окончательно. Это Путин хлопочет о реформах ЖКХ и РАО ЕЭС, которые выгонят миллионы людей на улицы, заморозят их дома. Продавлены через Думу все грабительские законы, и главный из них — о продаже земли, окончательно сделающий нас рабами в родной стране, и это тоже заслуга Путина. Но вот странность: с Путиным эти преступные деяния в сознании электората не связываются. Они аккуратно выставляются как волюнтаристские, стихийные действия Минобороны (военные базы), Главкосмоса (МКС «Мир»), думских фракций (закон о земле), правительства Касьянова (реформы ЖКХ), да мало ли чубайсов и грефов, на которых можно стрелки перевести, всех собак перевешать, и лишь Путина, одного его искусно уводят от ответственности за все, как будто не он подписывает законы, не он одобряет решения. Даже анекдот по этому поводу среди журналистов появился.
