М Толмачев - Свидетель века Виктор Гюго
С апреля 1862 года в Париже начинают выходить первые тома десятитомного издания "Отверженных". Роман имеет потрясающий успех, его буквально рвут на части, перед книжной лавкой Лакруа собираются толпы, берущие ее приступом, за несколько недель продано 50 000 экземпляров. Широкий, демократический читатель в восхищении, консервативно или эстетски настроенные ^критики не скрывают раздражения. Барбе д'0ревильи завистливо злословил: "Масса" нет никакого дела до таланта, если только он не вульгарен, как они". Подобные суждения свидетельствовали лишь о том, что Гюго полностью вышел за, рамки, в которых он мог быть, с теми или иными оговорками, приемлем для официального общества своего времени. Отныне он принадлежал народу, -который увидел в зеркале этой грандиозной эпопеи свою судьбу,, почувствовал, что писатель близко принимал к сердцу страдания народа, оценил его непоколебимую веру в моральное возрождение и конечное торжество "отверженных".
Книга представляет собой сложный сплав разнообразных начал: назидательного, иногда стоящего на самой грани наивности повествования, приключенческого романа, лирической исповеди, реалистического исследования нравов. Подлинное, неформальное единство этому сообщает последовательно исполненный замысел - доказать социальное зло и пути его искоренения. "До тех пор, - заявляет Гюго в предисловии к роману, - пока силою законов и нравов будет существовать социальное проклятие, которое среди расцвета цивилизации искусственно создает ад... до тех пор, пока не будут разрешены три основные проблемы нашего века - принижение мужчины вследствие принадлежности; его к "классу пролетариата", падение женщины вследствие голода, увядание ребенка вследствие мрака невежества... до тех пор, пока будут царить на земле нужда и невежество, книги, подобные этой, окажутся" быть можете небесполезными".
Герой эпопеи Жан Вальжан является символом возрождения человечества, пробужденного от векового коснения светом любви и милосердия. Ставший почти святым, этот бывший каторжник воплощает в жизни те начала активного человеколюбия, которые он воспринял от "купившего его душу" преосвященного Мириэля - "Бьенвеню": помогает Фантине, воспитывает Козетту, спадает Мариуса" щадит Жавера, устраняет себя пути обожаемой приемной дочери, чтобы не мешать ее семе ному счастью. Только в страдающем, отверженном, гонимом народе заключено подлинное величие духа и благородство сердца, только в нем залог спасения мира - таков смысл бессмертного романа Виктора Гюго.
Вслед за "Отверженными", эпопеей о жизни Франции времени его молодости, Гюго написал эпопею о рыбаках Гернсея, острова, приютившего писателя в изгнании. Впервые мысль об этом произведении появилась у Гюго в 1859 году. Посетив соседний с Гернсеем остров Серк, Гюго заинтересовался трудом рыбаков, суровым скалистым прибрежным пейзажем, морскими "чудовищами" спрутами. В записных книжках и рабочих папках Гюго начала 60-х годов накапливается множество заметок о ветрах, бурях, приливах, отливах, морской флоре и фауне. Все эти материалы предназначались писателем для книги "Жильят-лукавый", позднее названной им "Труженики моря". Написание произведения потребовало у Гюго менее года работы (роман был начат 4 июня 1864 года и закончен 29 апреля 1865 года). Гюго писал "Тружеников моря" с увлечением, сопровождал рукопись многочисленными рисунками. Он не собирался сразу издавать ее, но потом уступил настойчивым просьбам издателя Лакруа и продал ему право издания "Тружеников моря" вместе со стихотворным сборником "Песни улиц и лесов".
Роман вышел в свет 12 марта 1866 года и имел большой успех. Молодой Золя, начинавший в эти годы поход против романтизма, дал в газете "Эвенман" весьма благосклонный отзыв о романе: "Здесь поэт предоставляет свободу своему сердцу и воображению. Он больше не проповедник, не участник спора [...]. Перед нами предстает грандиозное видение, созданное этим мощным умом, запечатляющим схватку человека с вечностью". Золя в общем верно понял замысел автора. "После утешения, и оздоровления Нищеты, - писал Гюго в наброске предисловия к роману, - автор пытается прославить Труд. Труд! что есть более великого! Цивилизация есть не что иное, как человеческий труд, обращенный в капитал. Труд разнолик, как и прогресс. Самая возвышенная борьба, которую ведет человек, - это его борьба против стихии. [...] Это первая форма труда. Автор должен начать с нее. Он поставил человека лицом к лицу с безбрежностью".
Верный романтическому принципу "местного колорита", Гюго насытил свою книгу морскими терминами и выражениями. Кроме того, он предпослал ей вступительную часть историко-географического характера под названием "Ламаншский архипелаг", в которой шла речь о природе островов, жизни рыбаков, их обычаях, верованиях и суевериях. Правда, убежденный своим издателем, Гюго, не желая отяжелять повествование первоначально отказался от публикации вступительной части (впервые она появилась в издании 1883 года).
В "Тружениках моря" нет размаха и масштабности предыдущего романа Гюго - "Отверженные". Персонажи книги немногочисленны, фабула романа предельно проста. Старый гернсейский корабел, месс Летьери, благодаря проискам своего компаньона, сьера Клюбена, лишается парового судна "Дюранда", застрявшего в Дуврском утесе. Рука его дочери Дерюшетты обещана тому, кто сумеет вернуть ему дорогостоящую машину (часть I). Жильят, молодой рыбак, пользующийся дурной славой из-за своей нелюдимости, предпринимает попытку спасения, и она удается ему, благодаря его упорству и изобретательности, несмотря на многочисленные трудности, венцом которых является морская буря и поединок с гигантским спрутом (часть II). Но по возвращении Жильят отказывается от Дерюшетты: она любит пастора Джоэ-Эбенезера, некогда спасенного Жильятом. Отдав Дерюшетту другому, Жильят выбирает для себя смерть в море, от которой он избавил своего счастливого соперника.
Как мы видим, социальный конфликт в этом романе, в отличие от других романов зрелого Гюго, почти не выражен. Можно, конечно, с известной натяжкой считать, что причина трагедии главного героя романа в том, что ему, простому рыбаку, не может ответить взаимностью девушка из иной среды, но для самого Гюго, для его внимательного читателя смысл книги не в этом.
Название книги дает понять авторский замысел. Как и "Отверженные", "Труженики моря" первоначально названы по имени героя - "Жильят-лукавый", то есть колдун. Замена названия, на которую Гюго решился не без колебаний, имела целью перенести внимание с индивидуальной судьбы героя на "судьбу человеческую", размышлениями о которой пронизано все творчество Гюго. После эпопеи борьбы человека со всей тяжестью враждебного ему "закона" в "Отверженных" Гюго задумал показать борьбу человека с силами природы.
Борьбу эту ведет романтически исключительная личность, напоминающая героев других произведений Гюго. Как и Жан Вальжан, и даже в большей степени, Жильят одинок, приближаясь в своем одиночестве к герою "Собора Парижской Богоматери" Квазимодо. Гюго заставляет Жильята затратить сверхчеловеческие усилия на спасение "Дюранды", описание которых занимает всю вторую часть романа. Однако это не все и, может быть, не самое главное в подвиге героя. Как и Жану Вальжану, Жильяту предстоит еще главный подвиг подвиг самоотречения во имя счастья любимого существа. Однако в отличие от Жана Вальжана, который, верный великим принципам милосердия, нашел в себе силу совершить этот подвиг, не совершая над собой казни, Жильят по своей воле уходит из жизни, максимально "приближая" свое самоубийство к естественной смерти, как бы растворяясь в природе, что отвечало пантеистическим сторонам мироощущения самого Гюго.
Такова, в общих чертах, проблематика книги. Однако характеристика ее была бы далеко не полной, если бы мы не сказали о том, что она является также грандиозной эпопеей моря. Использовав многочисленные заметки, сделанные во время путешествия на остров Серк в 1859 году, выписки из книг и журналов, материалы различных специальных справочников и языковых словарей, Гюго смелой, вдохновенной кистью, силой своего чисто поэтического дара создал неповторимую, единственную в своем роде поэму о море, впечатляющую как своим размахом, так и большими знаниями того, что так или иначе связано с морской жизнью. Это поистине эпос моря, которое как бы пропитало страницы книги запахом соли и водорослей, моря безграничного и бесконечно изменчивого, то будто бы покорного, то страшного в своем торжествующем гневе.
На этом фоне и труд Жильята по спасению "Дюранды" и его схватка со спрутом даны в каких-то циклопических масштабах, как бы превращая его то в Персея, то в св. Георгия, то делая подобным героям поэтической "Легенды веков" Гюго;
Нельзя не признать, что мало найдется в мировой литературе" произведений, в которых так был бы опоэтизирован, возвеличен человеческий труд, дух человека, в конечном итоге торжествующий над слепой стихией.
