Живой Журнал. Публикации 2010 - Владимир Сергеевич Березин
Потом появился эстонский человек Караев, приехавший в город по журналистским делам, а на самом деле с неким риторическим сочинением, которое он хотел пристроить для напечатания. Вот он-то вносил такие изменения, что мало не покажется — в основном религиозного характера. Мы с ним разговорились об истории Церкви, причём разговор был похож на визит эстонского Грибоедова к сумасшедшему Чаадаеву.
Причём, хочешь — не хочешь, мне приходится всё же бегать от неизвестных. Больше всего в этом городе меня потрясли желоба, по которым люди перемещаются наподобие пневматической почты. С лёгким свистом они путешествуют через весь город, причём не касаясь стенок, с помощью ментальной силы.
Чтобы понять, детали заговора, я прихожу на выставка, в галерее, чем-то похожей на "Гараж" (Это при том, я в "Гараже" ни разу не был, а был там, когда здание было настоящим гаражом. Но я представляю себе какую-то обобщённую галерею с галеристами — там снова происходят разговоры о религии. Кто-то, не то мой герой, не то его товарищ говорит: "Ну ты же понимаешь, что рисовать что-то оскорбительное для ислама нельзя — это художник понимает, если нарисуешь что-то щекочущее про иудаизм, тебя обвинят в антисемитизме, и, что главнее, перекроют денежный кран. Буддистам — всё похуй, и перфоманса не получится, и вот…" — впрочем, меня беспокоит совсем другое: где новый Волан-де-Морт, стрелки, ткачи и Анжелина Джоли (Это я сейчас упоминаю для красного словца, но сон снят именно в эстетике известного фильма о братстве Ткачей.
На выставке в галерее я встречаю Ольгу Тимофееву.
В разговоре с ней я понемногу выясняю, что она добрая и могущественная фея. При этом мне благоволит, хоть практической помощи и не оказывает.
На фоне всех этих событий в Городе всё чаще происходят землетрясения (Это мотив из феллиниевского фильма "Репетиция оркестра").
Наконец, я попадаю в какое-то учебное заведение, по сути — Литературный институт, а по форме тоже более напоминающее галерею. Там я вижу скульпторов-экзорцистов — они образовали орден Хреникса (Не помню, как он назывался во сне), чтобы противостоять наступлению тьмы мелкими изменениями реальности. Но я вижу, что все они Репетиловы, и толку от этого Северо-Южного общества не будет, все перепьются, кто-то погибнет, а Белую Церковь не возьмут.
— Чёрт, что же это за стрелки, — думаю я и просыпаюсь.
Извините, если кого обидел.
26 июля 2010
История про сны Березина № 328
В этом сне я попадаю в дом, который и по сей день стоит в Москве. Рядом с домом моего детства находился, да и сейчас находится дом, что был построен для сотрудников НКВД. При этом на первом этаже его много десятилетий находился созвучный спортивный магазин.
НЕпростые люди жили там — вот Павел Судоплатов потом писал: "После освобождения некоторые мои близкие друзья оказались без жилья в Москве: их семьи были выселены из столицы. Все они поселились у меня на квартире, на улице Горького, в доме, где находился спортивный магазин "Динамо". Этажом выше была квартира Меркулова, первого заместителя Берии, который иногда спускался ко мне, если надо было обсудить что-нибудь срочное. Обе наши квартиры использовались также как явочные для встреч с иностранными дипломатами. Случилось так, что Меркулов позвонил мне как раз в тот момент, когда в гостиной сидели мои постояльцы, и, поскольку он собирался зайти, чтобы поговорить о неотложных делах, пришлось спрятать их в спальне, чтобы избежать встречи наркома с недавно выпущенными на свободу бывшими "преступниками"". Надо сказать, что дом этот давно стал не тот, хоть и загородил решётками проходной двор — я видел объявление о почасовой сдаче тамошней квартиры.
Но вернёмся в сон.
Внутри быстрого сна я пробираюсь в означенный дом. Он опустел перед перепланировкой и капитальным ремонтом, и я одиноко брожу по разорённым квартирам. Среди разного плана я натыкаюсь на груду коробок и папок.
Откуда-то я знаю, что здесь жил пенсионер, секретарь партийной организации таких же как он сам, пенсионеров. Среди вещей в его квартире, присыпанных пылью, извёсткой и прахом империи, обнаруживаются папки, полные документов, фотографий и воспоминаний его соратников-пенсионеров.
Возможно, цепляясь из последних сил за жизнь, секретарь велел всем своим подопечным писать мемуары.
Крамольный Троцкий выглядывает с какого-то снимка, хотя какой Троцкий мог быть храним советским партийцем из органов?
Листы рукописи, написанной дёрганным старческим почерком. Удостоверения и мандаты — в одной из коробочек обнаруживаются даже ордена.
Я не могу придти в себя от такого везения, но уже внутри сна понимаю, что никакое богатство во сне не впрок. Оно всегда превращается в черепки, навязанные чёртом под видом золота.
Ничего из сна нельзя вынести наружу, ничего не попадёт въявь, но и в самом сне сокровище невозможно перетащить в другое безопасное место.
И точно: ордена в моих руках (очень красивый орден Боевого Красного знамени, к примеру) медленно превращаются в оловянные муляжи, а затем и вовсе в бумажные, вырезанные кем-то из советских газет.
Всё становится прахом, подстать дому, засыпанному строительным мусором.
Извините, если кого обидел.
26 июля 2010
История про сны Березина № 327
Приснилась история про старичка-убийцу.
Этого старичка пригрели мои бабушка и дедушка. Приходил он к ним на садовый участок, да не просто приходил, а даже как-то прижился.
Он жалкий и какой-то затравленный, но при этом оказался настоящим убийцей.
А вышло всё так: нам даче я нашёл непонятный нож, которого там никогда не было. Знакомый милицейский жутко возбудился по поводу этого странного ножа, и оказалось, что менты, давно разыскивают его владельца.
Слово за слово, я узнал, что старичок давно хотел меня убить. Мотив его был прост и незатейлив: он хотел, чтобы ему достался садовый участок. Старичок собирался убить и бабушку с дедушкой, которые так его жалели, но они умерли своей смертью и завещали дачу мне.
А теперь всё раскрылось и он сидит
