Лев Троцкий - Проблемы культуры. Культура переходного периода
Мы хотим создать союз народных республик, при создании которого будут учтены все особенности народов, все их психологические, культурные и бытовые особенности и будут созданы такие финансовые, материальные условия существования, чтобы не было ни угнетенных, ни обездоленных. Но при этом строительстве Север, конечно, будет отличаться от Юга, а Восток от Запада.
Я представляю себе, что лет через 10, – мы имеем право в праздник пятилетия быть оптимистами, – Грузия, Советская Грузия, построит свое хозяйство и сделается жемчужиной нашего Советского края.
Товарищи, у буржуазии всего мира есть тоже прекрасные уголки природы, вроде Монако, но они загажены и заплеваны привилегированной аристократией всего мира. Грузия по своим природным дарам, по красоте и даровитости народа имеет все основания сделаться прекрасной жемчужиной для рабочих, для крестьян, когда они перестанут быть рабочими и крестьянами, когда вся жизнь наша станет прекрасной. И мы можем с полной уверенностью сказать, что те жертвы, которые понесла Грузия, ее рабочие, ее крестьяне, ее интеллигенция, что эти жертвы недаром понесены, что недаром пролита кровь, которая пропитала всю почву Грузии. Эта почва даст прекрасные всходы. Пусть рабочие и крестьяне пролетарской Грузии примут сегодня наши братские приветствия! (Аплодисменты. Интернационал.)
1926 г. Архив.
Л. Троцкий. РАДИО, НАУКА, ТЕХНИКА И ОБЩЕСТВО
(Доклад на открытии первого Всесоюзного съезда Общества Друзей Радио 1 марта 1926 года)
Новая эпоха научно-технической мысли
Товарищи, я только что с юбилейного праздника Туркменистана. Эта братская среднеазиатская республика отмечает сегодня годовщину своего возникновения. Казалось бы, вопрос о Туркменистане далеко отстоит от вопроса о радиотехнике и от Общества ее Друзей, но на самом деле связь тут самая тесная. Именно потому, что Туркменистан далек, он должен быть близок работам вашего съезда. При необъятности нашей федеративной страны, в состав которой входит Туркменистан, занимающий пространство в 500 – 600 тысяч кв. верст, побольше Германии, побольше Франции, больше любой европейской страны, где население разбросано по оазисам, где нет дорог, – при таких условиях радиосвязь как бы в самый раз изобретена для Туркменистана, для связи его с нами. Мы – страна отсталая, весь наш Союз, включая даже и наиболее передовые его части, в техническом отношении сильно отстал, а в то же время отставать мы не имеем права, потому что мы строим социализм, а социализм предполагает и требует высокой техники. Проводя проселочные дороги или подправляя их и строя на них мосты (а нам этих мостов ужас как не хватает!), мы в то же время обязаны догонять самые передовые страны в области последних научных и технических достижений, и в том числе прежде всего в области радио-техники. Изобретение радиотелеграфа и радиотелефона явилось как будто специально для того, чтобы убедить самых желчных скептиков в безграничных возможностях, заложенных в науке и технике, чтобы показать, что все достижения, какие наука уже записала в свою памятную книгу, являются только маленьким предисловием к тому, что нас ожидает впереди.
Возьмем последние 25 лет, – всего четверть века, – и вспомним, какие завоевания в области человеческой техники были сделаны на наших глазах, на глазах старшего поколения, к которому я принадлежу. Я помню – и, вероятно, не я один из присутствующих, хотя здесь большинство людей молодых – то время, когда автомобиль был еще редкостью. О самолете в конце прошлого века не было и речи. На всем свете было, кажется, 5 тысяч автомобилей, а теперь их около 20 миллионов, при чем в одной Америке около 18 миллионов, – 15 миллионов легковых и 3 миллиона грузовых. Автомобиль стал на наших глазах средством транспорта первостепенной важности.
У меня и сейчас еще звучат в ушах смутные звуки и шорохи, которые я услыхал, когда впервые подошел к фонографу. Я учился тогда в первом классе реального училища. Какой-то предприимчивый человек, разъезжающий с фонографом по городам Южной России, заехал в Одессу и показал нам его. А сейчас граммофон, внук фонографа, составляет элементарнейшую подробность обихода.
А авиация? В 1902 г., т.-е. 23 года тому назад, английский беллетрист Уэллс[153] (многие из вас знают его фантастические романы) опубликовал книгу, в которой писал почти буквально, что, по его личному мнению (а он себя считал смелым и отважным техническим фантастом), примерно, в середине нынешнего XX века будет не только уже изобретен, но и настолько усовершенствован летательный аппарат тяжелее воздуха, что им можно будет пользоваться для военных операций. Книга была написана в 1902 г. Мы знаем, что в империалистическую войну авиация играла кое-какую роль. А до середины века остается еще 25 лет!
А кинематограф? Тоже не последняя спица в колеснице. Совсем не так давно кинематографа не было, многие из присутствующих здесь это время помнят. А сейчас нашу культурно-бытовую жизнь без кинематографа и представить себе нельзя.
Все эти новшества вошли в быт за последнюю четверть века, в течение которой люди, кроме того, совершили еще кое-какие мелочи, вроде империалистической бойни, когда разрушались города и целые страны, истреблялись миллионы людей. За эту же четверть века произошла не одна революция, – хотя и поменьше нашей, но в целом ряде стран. За двадцать пять лет вошли в жизнь автомобиль, самолет, граммофон, кинематограф, радиотелеграф, радиотелефон. Если вспомнить хотя бы то, что, по предположительным исчислениям науки, понадобилось не менее 250 тысяч лет, для того чтобы от чисто охотничьего быта перейти к скотоводчеству, то отрезочек времени в 25 лет представится чистейшим пустяком. О чем же этот отрезок времени свидетельствует? О том, что техника вошла в новую полосу, что темп ее развития непрерывно ускоряется.
Либеральные ученые – теперь они вывелись – изображали обычно всю историю человеческого рода как непрерывную линию прогресса. Это неверно. Линия прогресса – линия кривая, ломаная, идет зигзагами. Культура то поднимается вверх, то падает. Была древне-азиатская культура, была античная культура, – Греции и Рима, – потом стала развиваться культура европейская, теперь небоскребом поднимается культура американская. Что сохранилось от прошлых культур? Что накапливается в результате исторического процесса? Технические приемы, методы исследования. Научно-техническая мысль, с перерывами и провалами, двигается вверх. Если даже загадывать насчет тех отдаленнейших сроков, когда солнце потухнет и на земле пойдет прахом всякая жизнь, то у нас все же впереди еще достаточно времени. Думается, что в ближайшие столетия научно-техническая мысль, в руках социалистически организованного общества, пойдет вверх без зигзагов, без изломов и провалов. Она настолько созрела, настолько стала самостоятельной, настолько твердо стоит на ногах, что пойдет планомерно и непрерывно вверх, вместе с ростом производительных сил, с которыми она теснейшим образом связана.
Торжество диалектического материализма
Наука и техника имеют своей задачей подчинение человеку материи и неотделимых от нее пространства и времени. Правда, есть кое-какие идеалистические книги, не поповские, а философские, в которых можно прочесть, будто время и пространство являются категориями нашего разума, будто они вытекают из потребностей нашей мысли, и им ничто собственно не отвечает в действительности. Но с этим согласиться трудновато. Если любой идеалистический философ, вместо того чтобы приехать к поезду в 9 часов вечера, опоздает на 2 минуты, он увидит хвост уходящего поезда и убедится воочию, что время и пространство неотделимы от материальной действительности. (Аплодисменты.) Задача в том, чтобы это пространство сократить, преодолеть, чтобы время сэкономить, чтобы человеческую жизнь продлить, чтобы прошлое время запечатлеть, чтобы жизнь поднять и обогатить. Отсюда борьба с пространством и временем, в основе которой лежит борьба за подчинение человеку материи, составляющей основу всего не только реально существующего, но и всего вымышленного. Сама наша борьба за научные достижения представляет собой только очень сложную систему рефлексов, т.-е. явлений физиологического порядка, которые вырастают на анатомической основе, в свою очередь выросшей из неорганического мира, из химии и физики. Всякая наука является накоплением основанного на опыте знания о материи, о ее свойствах, обобщенного умения эту материю подчинить интересам и нуждам человека.
Чем больше, однако, наука познает материю, чем более «неожиданные» свойства ее открывает, тем ревностнее упадочная философская мысль буржуазии пытается использовать новые свойства или проявления материи, чтобы доказать, что материя не материя. Успехи естествознания в деле овладения материей идут параллельно с философской борьбой против материализма. Явления радиоактивности кое-какие философы и даже естествоиспытатели пытались использовать для борьбы с материализмом: был атом, был элемент – основа материи, основа материалистического мышления; атом под пальцами распался на какие-то электроны, расползся. И в первый период популярности электронной теории разгорелась даже борьба в нашей партии по вопросу о том, свидетельствуют ли электроны за или против материализма. Кто интересуется этими вопросами, тот с большой пользой для себя может прочесть труд Владимира Ильича о материализме и эмпириокритицизме. На самом деле ни «таинственные» явления радиоактивности, ни не менее «таинственные» явления беспроволочной передачи электромагнитных волн ни малейшего ущерба материализму не наносят.
