Элвин Тоффлер - РЕВОЛЮЦИОННОЕ БОГАТСТВО
Сегодня на горизонте маячит новый конфликт волн — и не только в Соединенных Штатах. Близящийся конфликт противопоставит две силы — защитников существующих фабрик образования и растущее движение в пользу его изменения, отстаивающее четыре ключевых элемента.
Учителя. Существующая система низводит процесс обучения до механического инструктирования по учебнику и стандартизованного тестирования, лишая творческого развития как учителя, так и ученика. Сегодня школы заполнены миллионами страдающих от педагогического выгорания учителей, обреченных до пенсии выступать в качестве пассивных защитников status quo.
А между тем в этих же школах есть десятки, а может быть, и сотни тысяч героических, скудно оплачиваемых подвижников, борющихся против этой системы изнутри. Несмотря на ограничения, которые на них накладывают, некоторым из них удается добиться замечательных результатов, реализуя идеи, способствующие обновлению образования в духе времени. Не получая почти никакой поддержки извне, они остаются авангардом, готовым присоединиться к движению за радикальные перемены.
Родители. В родительской среде тоже наблюдаются безошибочные симптомы недовольства деятельностью упомянутой коалиции. Многие поддерживают небольшое, но постоянно увеличивающееся число образцовых, специализированных школ и других экспериментальных учреждений внутри существующей системы образования. Другие нанимают частных учителей или посылают своих детей на послешкольные программы типа «юку» в Японии. «Частное обучение, — сообщает Национальное общественное радио, — становится столь распространенным, что, по мнению многих, меняет лицо американского образования». География этого движения необъятна. То же радио сообщает: «Учителя из Индии обучают американских детей математике по Интернету».
Другие родители, полностью отказавшись от старой системы, обучают детей дома, причем не только по религиозным причинам. Всемирная паутина предлагает им более миллиона программ и описаний методик домашнего обучения.
Чем больше отстает система образования от требований наукоемкой экономики, тем вероятнее, что родительский протест приобретет более решительные формы. Рассерженные и вооруженные Интернетом родители-активисты, по всей вероятности, выйдут за пределы местных школьных ассоциаций и образуют первичные, а затем национальные и даже глобальные движения с требованием ввести совершенно новые методы обучения, коренным образом изменить его содержание и структуру.
Ученики. В прошедшие века учащиеся никогда не обладали властью, чтобы их мнение что-то значило в движении за массовое обучение. Сегодня они могут помочь его низвергнуть. Они уже начали анархическую войну против действующей системы. Их бунт принимает две формы: одна — за пределами классных комнат, другая внутри.
Дети всегда бунтовали против школы, но в прошлом у них не было возможности пользоваться сотовыми телефонами, компьютерами, наркотиком «экстази», порносайтами или Интернетом. Им не приходилось, по мере того как они вырастали, сталкиваться с экономикой, которая нуждалась бы в их мозгах, а не мускулах. Сегодня многие, если не большинство школьников в глубине души чувствуют, что современные школы готовят их не к завтрашнему, а к вчерашнему дню.
Первая, хорошо знакомая форма протеста выражается в том, что все большее число учеников не оканчивают школу — а мы это оплачиваем. В шокирующем манифесте, озаглавленном «Оставить школу: обрести образование», два профессора-педагога, Джон Уайлс из университета Северной Флориды и Джон Лундт из университета Монтаны, подсчитали, что 30 процентов учащихся 9—12 классов в Америке бросают школу — после того, как их обучение уже обошлось в сумму 50000—70000 долларов на каждого — при том, что учителя получают мизерную зарплату. Выйдя из стен школы, многие вливаются в ряды того класса, который сто лет назад называли люмпен-пролетариатом, состоящим из бродяг, преступников, наркоторговцев, душевнобольных или перманентно безработных.
Вторую форму протеста можно наблюдать в школьных стенах. Критикуя базовые основы школы фабричного типа, Уайлс и Лундт задаются вопросом, должно ли образование оставаться обязательным. Так же, несомненно, думают и многие учителя, вынужденные выполнять роль тюремщиков, ежедневно встречаясь с бунтующими против всякого подобия дисциплины учениками.
Учителя бессильны против волны насилия, которая льется из средств массовой информации. Они бессильны перед насаждением культа звезд, в том числе спортивных, которые употребляют наркотики, изменяют своим женам, напиваются, избивают людей и избегают наказания по обвинению в изнасиловании. Ни учителя, ни родители не имеют защиты против педофилов, рыскающих по Интернету в поисках малолетних жертв. Некоторые школы настолько погрязли в насилии, направленном как против учеников, так и против учителей, что безопасность там могут обеспечить только полицейские патрули.
Молодежь всегда подвергалась воспитанию и «воспитывала» себя сама. Сегодня, однако, это делается с сомнительной помощью средств массовой коммуникации. Под учебниками прячут игры и сотовые телефоны, SMS летают по классу, пока учитель объясняет урок.
Создается впечатление, что в то время, как учителя стерегут учеников в классных комнатах, уши, глаза и мысли подростков бродят в киберпространстве. С самого раннего возраста они знают, что никакой учитель и никакая школа не предоставят им ни малейшей доли информации или знания — и, разумеется, удовольствия, — какие предлагает им Интернет. Они прекрасно осведомлены о том, что в одной вселенной они узники, а в другой — свободные люди.
Бизнес. Пока школа продолжала поколение за поколением снабжать фабрики рабочей силой, подготовленной к производству, коалиция, поддерживающая этот порядок, оставалась нерушимой. Однако с середины XX века, по мере того как начала распространяться новая система богатства, возникала необходимость в новых навыках и умениях, которые существующие школы в массе своей привить не могли. Разрыв между спросом и предложением катастрофически ширился, и к 1990-м годам деловая пресса была полна статей, посвященных этой проблеме. В 2005 году итог подвел Билл Гейтс:
Американские средние школы устарели. Говоря «устарели», я не имею в виду, что они обветшали, обеднели, что они недостаточно финансируются… Я имею в виду то, что наши средние школы — даже если они работают в точности так, как задумывалось, — не могут научить детей тому, что им сегодня нужно… Речь идет не об отдельных случайных ошибках; речь идет о системе в целом.
Этот призыв к замене, а не просто к реформированию системы значим не только потому, что подтверждает сказанное другими критиками системы, но потому, что он обозначил очевидный разрыв наукоемкого бизнеса с упомянутой коалицией, которая помогала удерживать школу фабричного типа в прежнем состоянии.
Сегодня интересы бизнеса Второй и Третьей волн расходятся. Впервые за столетие или больше возникает ситуация, когда рассерженные родители, недовольные учителя, не обеспеченные нужным контингентом работников бизнесмены, педагоги-новаторы, репетиторы из Интернета, создатели электронных игр и сами дети готовы образовать новую коалицию, обладающую возможностью не только реформировать, но полностью заменить конвейерное обучение.
Следующий шаг
Энергосистема, транспортная инфраструктура и школы — это не только институции, в которых сохраняющиеся интересы индустриального века тормозят прогресс.
Одни защитники вчерашнего способа производства до сих пор заседают в советах директоров крупных корпораций. Другие являются партийными активистами. Третьи, которых чаще всего можно обнаружить в университетских клубах, заняты созданием идеологических ценностей для других. В скрытом или явном виде конфликт волн обнаруживается почти в каждом американском учреждении, которые становятся все более шаткими, десинхронизованными и дисфункциональными.
В этом заключается урок для всего прочего мира, для всех стран, которые переходят к наукоемким экономикам. Беспрецедентный переход от физического к умственному труду, от дымных цехов к программному обеспечению — это не только проблема технологии. Высокоскоростной технологический прогресс последних десятилетий и все более поразительные вещи, которые открывают сегодня ученые, — это не самое трудное в революционном процессе, пронизывающем все сферы современной жизни.
Если организационные перемены не сумеют идти в ногу со временем, десинхронизация взорвет американскую лабораторию и оставит будущее на милость… Китая? Европы? Ислама?
Это побуждает нас присмотреться к тому, что происходит вне Америки.
