Наталия Нарочницкая - Россия и русские в мировой истории
Этому вектору в общественном сознании нелишне уделить внимание, так как он представляет собой современную изощренную борьбу с христианским толкованием истории и вызов традиционным ценностям христианской культуры. Но этот вызов христианству исходит не от привычных на Западе апостасийных родственных явлений в самом христианском сознании — не от либерализма и не от коммунизма. Этот вызов идет со стороны наступающей новоязыческой мистики, развитой на теософском и пантеистическом фундаменте. Западноевропейский интеллектуал с его выработанным предыдущими веками высоким духом и, в отличие от плоского американского мышления, не удовлетворяющийся комфортабельным гедонизмом и нарциссизмом, увлечен пантеистической мистикой, неким спиритуалистическим атеизмом с элементами гнозиса. Гнозис, в отличие от христианского богопознания, имеет целью не спасение, а знание, доступное не всем, а избранным и посвященным. Знание — цель и теософии, в которой не существует этического равенства, а есть избранные и посвященные. Отсюда элитарная философия и политическая теория элит и даже «замкнутого, чистого в расовом отношении сообщества людей, управляемого избранной группой интеллектуалов», развитая «новыми правыми» на основе концепции К. Лоренца.
Весьма своевремен выход небольшой, но обстоятельной монографии на эту тему, выполненной в Институте стратегических исследований Нижегородского государственного университета[443]. Р. Кабешев вычленил важнейшие аспекты теории и практики французской «новой правой» и не обошел вниманием антихристианские воззрения ее лидеров — Алена де Бенуа, Роберта Стойкерса и источники их мировоззрения. Автор весьма справедливо отделил суть воззрений от того исторического контекста, в котором политические кружки родились и оформились, а также от тех политических секторов сознания и партий (Национальный фронт Ле Пэна), которые по философским основам относятся к леволиберальному мировоззрению и именуются правыми лишь из-за вызова «мировому порядку».
Явление «новая правая» выступает как вызов глобализации пошлого корпоративного меркантилизма и против американизации и примитивизации культуры[444] под флагом новой формы духовности, нового национализма, рождаемых восстановлением некой «традиции», связываемой с «консервативной революцией» веймарского интеллектуализма, которая была бунтом против пошлости бюргерства, рожденного либерализмом в Германии. Марксистская и либеральная наука, пользующаяся в последнее время практически одной философией, определила «консервативную революцию» как явление «правое». Но в евангельском понимании правого и левого оно было по всем философским признакам явлением вообще не христианским или скорее левым, но соперничающим со своими «кузенами», выросшими из Просвещения. Эгалитарность (в коммунизме — принудительная в материальной сфере, в либерализме — принудительная в ниспровержении иерархии ценностей) была извращением христианского понятия об этическом равенстве перед Богом и отрывом категории свободы от понятий абсолютного добра и зла. Но интеллектуальная элитарность оторвалась от христианского толкования «героя как воплощенного долга» и перешла к вызову христианской этике, фактически возвращаясь к «что дозволено Юпитеру — не дозволено быку». В историческом итоге это породило не ответственность «за судьбу мира», а политическую теорию элит — деление на «тварей бессловесных» и «тех, кто право имеет», которая в обезбоженной и униженной Германии воплотилась в ряде аспектов нацистской теории, независимо от воли интеллектуалов.
«Новая правая» ушла влево гораздо дальше «консервативной революции», которая была еще явлением, не претендущим в такой степени на универсализм и на вызов христианству. К тому же «новая правая» имеет очевидные и нескрываемые признаки наднациональной организационной структуры некого интеллектуального fraternite, претендующего на управление профанами, в чем не оставляют сомнения и высказывания лидеров, наличие центра — интеллектуального постоянно действующего форума «Группа исследования и изучения европейской цивилизации» (GRECE), объединяющего экономистов, управленцев, историков и философов, и одновременное создание и издание в разных странах клубов и журналов эзотерического содержания с одинаковыми названиями, понятными лишь «посвященным»: «Новая школа», «Клуб часов», журнал «Милый Ангел», «Элементы». Последнее название, под которым выходят журналы во Франции, Бельгии, Италии и, наконец, в России, где ее издает родственная по духу левая оппозиция (идеологи газеты «Завтра»), но не правые православные русские издания, наводит на мысль о повторении задания алхимического опыта solve coagula (растворяй и сгущай) — расчленяй на элементы и твори, ибо избранная элита вправе творить. Приведенный Р. Кабешевым список членов патронажного комитета журнала «Нувель Эколь» с 1979 по 1987 год красноречиво свидетельствует о некой глобальной сети.
Философская составляющая этого явления есть синкретизм. Меткое наблюдение об исторических предпосылках его расцвета сделано Л. А. Тихомировым: эпоха синкретизма совпадает со временем «духовного утомления», когда у разных народов «является разочарование в бывшем своем творчестве». Особенно предрасполагают к синкретизму условия, когда вместе с таким состоянием народов «является внешнее их объединение под одной политической властью или под влиянием других обстоятельств, усиливающих международные отношения». Тихомиров приводит пример такого состояния мира в период проповеди христианства, когда «более вялые элементы» «погрузились в работу синкретическую» — комбинирование греческой философии с египетской, индуистской, еврейской мистикой и гностицизмом. Но эта эпоха кончилась торжеством христианства. Синкретические учения же прозябали в виде сект и тайных обществ, что продолжалось до тех пор, пока христианское мировоззрение не начало испытывать «припадки утомления и сомнения, теряя веру в свою абсолютную истину». Воскресение былого синкретизма должно «будет выдвинуть какое-то сильное религиозно-философское движение, конечно, характера ярко антихристианского», предсказал Л. Тихомиров в начале XX века[445].
В философии и антропологии «новой правой» важное место занимают труды Ж. Дюмезиля, Л. Ружьера, прославлявшего язычество в книге «Цельс против христиан». Как подметил Р. Кабешев, Ален де Бенуа и его сторонники обратили внимание на эту работу, поскольку сами также выдвигали на первый план «мистический характер идеологии и пропагандировали язычество под знаком индоевропейства». «Песнь мира — языческая, таково послание революции грядущего века»[446]. Их адепты в России — А. Дугин, П. Тулаев весьма активно «погрузились» в ариософию, тем более что они пропагандируют мистическую версию Священного союза с Германией. Еще более откровенен Роберт Стойкерс, объявивший христианство «фактором разделения Европы». Перечислив войны и антагонизмы между протестанатами и католиками, хорватами и сербами, между протестантской Пруссией и православными славянами, Стойкерс предлагает «преодолеть эту ярмарку захватов, являющуюся катастрофическим завещанием христианства» через возвращение «к истинным источникам Европы, к религиям отдельных местностей»[447].
Авторы «новой правой» и ее последователи в современной России, популяризировавшие А. де Бенуа, Р. Стойкерса, Ю. Эволу, объявляют себя продолжателями консервативной революции в Германии. Они произвольно и значительно развивают неопределенные, несистематические «завихрения» пульсирующего интеллекта в трудах О. Шпенглера и К. Шмитта. Сегодняшние эпигоны гораздо более, чем их немецкие предшественники, делают построения на религиозном и этическом нигилизме Ницше, доводят их до системной антихристианской философии. Возникает вопрос о соотношении идеологии германского нацизма и тех корней, которые, как считается, вольно или невольно подготовили ему почву. По мнению ряда идеологов «третьего пути», верхушка рейха скомпрометировала «третий путь», так как обратилась к якобы «расистским основаниям Ветхого Завета» и заложенному в нем неравенству людей и наций. Однако христиане не видят в Ветхом Завете этих оснований, поскольку ключом к его интерпретации является Евангелие.
Для эзотериков и мистиков Третьего рейха и посвященных в тайны Ahnenerbe (Наследие предков), столь вдохновляющих европейских «новых правых», ключом к прочтению всякого духовного наследия является эзотерическое «Знание», доступное лишь «посвященным» в отличие от «черни», которая может быть очеловечена лишь с помощью призванной «элиты». «Меритократия, опирающаяся на отбор лучших, без оглядки на тот или иной класс стала бы наивысшей и прекраснейшей формой социальной справедливости», — приводит Р. Кабешев впечатляющие сентенции «новых правых», дошедших в крайних построениях до провозглашения на страницах «Нувель Эколь» «биополитики, нацеленной на производство истинной аристократии «сверхлюдей», когда «политически планируемая искусственная селекция должна прийти на смену неэффективному естественному отбору»[448].
