За гранью реального - Divergent
Так что, если уж говорить объективно, девочка у них была далеко не беспризорница, предоставленная самой себе, до которой никому дела нет. И почему она так себя ведет, — причем, как честно призналась Света, уже далеко не в первый раз, — не известно…
У самой Олеси на тот момент был сын почти в таком же возрасте. Но он не шлялся по ночам и не напивался до полусмерти, а учился, занимался спортом, строил какие-то планы на будущее. Поэтому Олесе вся эта ситуация казалась, по меньшей мере, невероятно дикой. Но если бы таковое даже и произошло, — чего в нашей жизни только не бывает!.. — то она была заранее уверена в том, что точно не смогла бы улечься спать, не дождавшись его, не выяснив, где он, и не убедившись, что с ним все в порядке.
А тут речь шла о девочке!..
Все-таки, что ни говори, — а с парня спрос меньше. Лишь бы не натворил чего сдуру. Но для девочки гулять по ночам, да еще в нетрезвом виде, может быть чревато такими опасностями, которые ей всю дальнейшую жизнь потом перечеркнут. И поэтому Олеся действительно совершенно искренне не понимала, почему Света не видит в этом ровным счетом ничего особенного.
А кроме того, в голове Олеси билась мысль о том, что, если бы ей пришлось посреди ночи приехать в отделение полиции за пьянецким в дрезину сыном, то первое, что она сделала бы, едва зайдя в кабинет и обнаружив там кроющего матом сотрудников ребенка, — это просто врезала бы ему от всей души. Да так, чтоб мало не показалось; чтобы через всю комнату пролетел, чтобы весь хмель из дурной башки выветрился. И это — единственное, о чем она могла подумать, представляя себя в подобной ситуации. Потому что она просто не позволила бы своему ребенку вести себя таким образом, позорить ее подобными выходками и считать, что это останется безнаказанным.
Ей казалось, что подобное поведение безнаказанным оставлять нельзя.
Правда, — к счастью, наверное, — ей ни разу в своей жизни не довелось оказаться в подобной ситуации. Потому что на самом деле не хотелось бы даже задумываться о том, смогла бы она выполнить свое намерение или же нет. Олеся всю жизнь считала, что ей очень повезло с сыном, потому что они всегда оба, при возникновении каких-то проблем, пытались просто договориться друг с другом, объясниться, понять. И уж, тем более, ей никогда не приходилось его бить. Но, тем не менее, это было первое, что пришло ей в голову в тот момент. При этом она не знала, принесли бы пользу подобные силовые методы, — или, наоборот, от них стало бы еще хуже. Но хоть душу отвести, — может, хотя бы самой легче стало бы после этого… А заодно, глядишь, и ребенок подумал бы в следующий раз, стоит ли доводить ее до такого состояния?..
И вообще, что значит, — начала бегать по лестницам и коридорам?.. Такого Олеся тоже вообще даже и представить себе не могла. Как и стаю “нехороших” ментов, бегающих за ней следом и пытающихся ее поймать. Такого не могло бы быть даже чисто теоретически. Потому что тогда Олеся, наверное, просто попросила бы сотрудников полиции подождать в сторонке и позволить ей самой разобраться со своим ребенком. Вежливо бы попросила… Наверное… Если бы получилось… Но, в любом случае, горе тому, кто попытался бы встать в такой момент между ней и сыном. Потому что это могло бы оказаться попросту опасно для здоровья…
Впрочем, сотрудники полиции, наверняка, и сами поняли бы это. А если бы не поняли, — это были бы их проблемы.
Бегала Олеся тоже быстро, и, да простит ее Господь, но бедный ребенок пожалел бы, что появился на этот белый свет, когда она догнала бы его…
Да, такое невозможно было даже представить себе. Но именно таким Олеся видела вариант развития событий в данном конкретном случае.
Можно было бы, конечно, осудить ее за подобную жестокость. Но Олеся всегда говорила только то, что думала. И ее всегда очень удивляло, что нынешние дети, с полного попустительства своих родителей, творят все, что хотят. Олеся всегда полагала, что это происходит, потому что никто из взрослых даже и не попытался объяснить им, что такое — хорошо, а что такое — плохо. Детей нынче не принято воспитывать. Так что же удивляться тому, к каким результатам это приводит?..
Олеся никогда не считала себя образцовым родителем. Напротив, она, как и все нормальные люди, совершала очень серьезные ошибки, которые позже, когда она это осознавала, пугали даже ее саму. И еще печальнее было понимание того, что многие из этих ошибок вполне можно было бы избежать, если бы у нее было чуть больше опыта, мозгов или даже хотя бы просто моральной поддержки со стороны окружающих людей, — в первую очередь, родственников. Но, тем не менее, она всегда считала, что именно родители должны отвечать за проступки своих детей, — по крайней мере, до тех пор, пока те не станут совершеннолетними и не смогут нести полную ответственность за свои действия. И поэтому пьяный безобразно ведущий себя ребенок ночью в отделении полиции заслуживает не жалости и материнских слез, а хорошего ремня…
Может, это и не принесет сильно положительных результатов, но, по крайней мере, заставит хоть немного задуматься на будущее…
— Да ты что!.. — ужаснулась Света, когда Олеся озвучила ей эти свои мысли. — Она ведь мне и сдачи может сдать!.. Ты знаешь, сколько раз она меня уже била?.. Скажешь ей хоть слово против, — так она распсихуется и набросится на меня с кулаками!.. А она же в два раза крупнее меня; что я могу сделать?.. Она и в квартире все крушить может начать!.. Знаешь, сколько она уже дорогих вещей перебила у нас?.. И телевизор разбила, и телефонов сколько в стену запустила!.. Бывало, что я ей этот телефон еще только купила, — а она его в стену!..
Занавес падает…
Олесе оставалось только развести руками… Потому что больше к этому добавить было уже просто нечего. Пятнадцатилетняя девочка, бьющая свою маму и крушащая телевизоры, — такое не могло бы ей присниться даже в страшном сне. Поэтому в ответ Олеся просто пожала плечами. В конце концов, это ведь Свете жить с такой дочуркой, а не кому-то другому…
Но про себя Олеся подумала, что, если бы ее ребенок посмел поднять на нее руку, то она его, наверное, просто прибила
