Эдуард Ходос - ЕВРЕЙСКИЙ СИНДРОМ - 3
В те дни я был христианином только по имени и только по метрическому свидетельству числился православным: довольно сказать, что, прожив тогда в колыбели Православия - Киеве два с половиною месяца, я за все время своего пребывания в такой близости от благоухания лаврской святыни ни разу не был не только в Лавре, но и даже в церкви. И тем не менее я именно в Киеве в те самые дни получил впечатление от одного события, которое особенное врезалось мне в память и которому вскоре суждено было стать предметом моего размышления, но уже не с обыденно-мирской точки зрения, а с христианско-эсхатологической.
Событие это было - комета; блестящая, яркая, огромная, прорезавшая своим хвостом около трети видимого юго-западного неба и как-то внезапно появившаяся на киевском горизонте. Теплыми и темными осенними ночами весь Киев собирался к памятнику святого Владимира наблюдать это таинственно грозное небесное явление. От этого памятника оно особенно хорошо было видно во всей своей ослепительно величавой устрашающей красоте.
Поистине величественное и жуткое было это зрелище!…
Но скоро у пылких южан прошло увлечение блестящей гостьей киевского неба, прошло так же скоро, как и возникло, - и садик, разбитый у ног святого Владимира, опустел настолько, что в разгар наибольшего расцвета этой небесной красоты почти все скамейки его были пусты: две-три темных фигуры мечтателей да я четвертый - вот и все, кто из всего многолюдного Киева по тускло освещенному садику в заветный час наблюдений пробирался к подножию равноапостольного просветителя земли святорусской.
Сколько долгих лет прошло уже с тех дней, а грозное небесное явление еще и доселе стоит перед моими глазами, нечто стихийное и страшное знаменуя, что-то великое и, как смерть неотразимое, предвозвещая.
И тогда, в те памятные для меня киевские дни, комета эта не казалась мне случайным, простым астрономическим явлением без влияния на жизнь не только планеты нашей, но и духа населяющего ее человечества: история моей родины, как и мировая история, особенно же память великих и страшных дней нашествия Наполеона (комета 7872 года известна в анналах астрономии - прим. автора), напоминали мне, что не напрасно и не без основания человеческое сердце с незапамятных времен привыкло соединять с появлением на небе хвостатого знамения тяжкие предчувствия неведомых, но неизбежных, как перст судьбы угроз, сокрытых в таинственной тьме грядущего. Конечно, человеку такого настроения, каким я был тогда, и в голову не могло еще прийти при наблюдении над дивным небесным знамением, что оно может иметь то или другое прикровенное значение для грядущих судеб царств земных и Церкви Христовой, на земле воинствующей, но тем не менее сердце мое, помню, уже и тогда исполнилось тревожного ожидания чего-то страшного, что грозящим призраком неминучих скорбей и бед неясно для меня восставало в туманной дали будущего моей родины.
Наступившее вслед за тем исполненное величия, мира и безмятежия царствование великого миротворца и самодержца Александра III не оправдало, казалось, моих предчувствий: Россия достигла в его дни такой силы и славы, пред которой померкла вся слава остального мира. Слово державного властителя православных миллионов заставляло подчиняться ему все, что могло быть втайне враждебно России, а явно враждовавшего на Россию и на царя ее не было: оно исчезло, скрылось в подполье глубин сатанинских и на свет Божий показываться не дерзало.
Люди, имеющие досуг, могут сколько угодно спорить и препираться между собой о значении для России этого великого царствования; для нас, православно верующих верноподданных нашего царя, плоды этого царствования были налицо: Россия и помазанник Божий, ее царь-миротворец, были для мира частью того целого, что святым апостолом Павлом именовано словом "держай" - "удерживающий" (2 Фес. 2, 7), тем державным началом, которое есть дар Духа Святого, даруемый при помазании на царство, и которое в своей властной деснице содержало в повиновении и страхе все политические стихии мира, со времен французской революции обнаружившие явную склонность к анархии, то есть к безначалию.
И Россия это чувствовала и инстинктивно понимала; неложный и неподкупный свидетель тому - собор святых апостолов Петра и Павла, скрывший под своими плитами останки великодержавного: из серебра всенародной слезы безутешной скорби слилось все то бессчетное множество серебряных венков, которым народное горе оковало не только гробницу его, но и всю усыпальницу царей наших в твердыне Петропавловского собора. Не было в России ни одного сколько-нибудь значительного местечка, общества или даже простого содружества, которое бы не прислало на гроб великому государю знака своей скорби об утрате того, в ком все, что было истинным сердцем России, нелицемерным носителем и исповедником ее триединого начала, привыкло видеть опору свою и надежду, в одном лице воплощенный весь богатырский эпос Святой Руси.
Скорбь об усопшем царе была истинно всенародной скорбью: Россия дрогнула и застонала как бы в предчувствии чего-то неотвратимо грозного, что могла бы остановить державная рука только того, который был и которого не стало.
Вострепетало тогда вновь и мое сердце и внове пережило все то, что, как смутную и неотвратимую угрозу, переживало оно в памятные темные южные ночи у подножия Владимира святого при бледном и странном свете таинственной и жуткой гостьи земного неба…
29 августа 1916 года.
День Усекновения главы Крестителя
и Предтечи Господня Иоанна"
Протокол №3.
Символический Змий и его значение. Сегодня могу вам сообщить, что наша цель уже в нескольких шагах от нас. Остается одно небольшое пространство, и весь пройденный нами путь готов уже сомкнуть свой цикл символического Змия, каковым мы изображаем наш народ. Когда этот круг сомкнется, все европейские государства будут им замкнуты, как крепкими тисками.
Власть и честолюбие. Чтобы побудить властолюбцев к злоупотреблению властью, мы противопоставили друг другу все силы, развив их либеральные тенденции к независимости. Мы в этом направлении возбудили всякую предприимчивость, мы вооружили все партии, мы поставили власть мишенью для всех амбиций. Из государств мы сделали арены, на которых разыгрываются смуты… Еще немного, и беспорядки, банкротства появятся всюду…
Экономическое рабство. Права народа. Народы прикованы к тяжелому труду бедностью сильнее, чем их приковывало рабство и крепостное право: от них так или иначе могли освободиться, могли с ними считаться, а от нужды они не оторвутся. Мы включили в конституции такие права, которые для масс являются фиктивными, а не действительными правами. Все эти так называемые права народа могут существовать только в идее, никогда на практике неосуществимой. Что для пролетария-труженика, согнутого в дугу под тяжелым трудом, придавленного своей участью, получение говорунами права болтать, журналистами права писать всякую чепуху наряду с делом, раз пролетариат не имеет иной выгоды от конституции, кроме тех жалких крох, которые мы им бросаем с нашего стола за подачу ими голосов в пользу наших предписаний и ставленников наших, наших агентов?…
Кулачество и аристократия. Народ под нашим руководством уничтожил аристократию, которая была его естественной защитой и кормилицей ради собственных выгод, неразрывно связанных с народным благосостоянием. Теперь же, с уничтожением аристократии, он попал под гнет кулачества разжившихся пройдох, насевших на рабочих безжалостным ярмом.
Армия масоно-еврейства. Мы явимся якобы спасителями рабочего от этого гнета, когда предложим ему вступить в ряды нашего войска - социалистов, анархистов, коммунаров, которым мы всегда оказываем поддержку из якобы братского правила общечеловеческой солидарности нашего социального масонства. Аристократия, пользовавшаяся по праву трудом рабочих, была заинтересована в том, чтобы рабочие были сыты, здоровы и крепки.
*Забавное "ЭХО"
Приходит Абрам к директору цирка наниматься на работу:
- А что вы умеете делать? - спрашивает директор.
- У меня уникальный номер. Посредине арены ставят открытую бутылку с водой. Я забираюсь под купол и ныряю прямо в бутылку.
- Это невозможно!
- Я вам открою свой маленький секрет. Когда я лечу вниз, то, подлетая к бутылке, быстро достаю из кармана воронку и успеваю вставить ее в горлышко.
Вырождение гоев. Мы же заинтересованы в обратном - в вырождении гоев. Наша власть в хроническом недоедании и слабости рабочего, потому что всем этим он порабощается нашей воле, а в своих властях он не найдет ни сил, ни энергии для противодействия ей…
Общий экономический кризис…Создав всеми доступными нам подпольными путями с помощью золота, которое все в наших руках, общий экономический кризис, мы бросим на улицу целые толпы рабочих одновременно во всех странах Европы. Эти толпы с наслаждением бросятся проливать кровь тех, кому они в простоте своего неведения завидуют с детства, а чьи имущества им можно будет тогда грабить?
