Газета День Литературы - Газета День Литературы # 126 (2007 2)
Когда-то Константин Леонтьев говорил, что упрощение наблюдается как в гибнущей цивилизации, так и в обыкновенном трупе. А вот слова Пушкина, по воспоминаниям Гоголя: "Государство без полномощного монарха – автомат: много-много, если оно достигнет того, до чего достигнули Соединенные Штаты. А что такое Соединенные Штаты? Мертвечина; человек в них выветрился до того, что и выеденного яйца не стоит".
Поговорим о персонажах литературы, массовой литературы. Конечно, массовую литературу называют паралитературой или псевдолитературой, но место настоящей литературы она так-таки заняла. Детективный роман занимает самое видное место среди массовой литературы, он обгоняет и розовые романы, и порнографические, и фэнтези. Главный герой таких произведений сыщик, сыщик-дама, бандит, попавший в переделку. Другой герой, который знал тысячи способов отъёма денег у населения, – Остап Бендер. Он, безусловно, излюбленный герой массовой литературы. Здесь, в этом случае, мы подбираемся к герою нашего времени, которого так безуспешно ищут наши литераторы. Они бедные хотят найти положительного героя, и найти не могут. Невостребованные, да, пожалуй, и невежественные наши литераторы не там ищут, они ничего видать не знают о теории ценностей, об их подвижности. То, что вчера было отрицательным, в определённой исторической обстановке становится нейтральным, да потом и вовсе – положительным.
Героя нашего времени надо искать в отрицательных вчерашних персонажах. Для массовой литературы этот вопрос решен – её герой Остап Бендер, как в кино Оушен. Но наши дорогие литераторы и лидеры Союзов, сделавшие объектом купли-продажи Переделкино, стесняются переориентироваться на тех, кого презирали вчера; литераторы, принявшие как модное явление гомосексуализм и применившие его в своей среде, брезгуют признать сегодняшней героиней лесбиянку; спивающиеся и погибающие от наркоты все-таки лелеют мечту о том, что наконец-то, три дня не пивши, возьмут, да и невзначай найдут этого героя, и народ ответит благодарными рыданиями.
Какой народ? Верящий в завтрашний день, идеалист, не пьющий, не ругающийся матом, не кидающий, не обзывающий ближнего своего черножопым; тот, что не лазит по помойкам, не застраивает поймы чистейших рек химзаводами; тот, что не кидает, не банкует, не мерзнет в клифту лагерном, не вкалывает в отчаянии с утра до ночи ради детей, забросив ученые проекты, позабыв амбиции, и не мечтает сбежать хоть куда из этой страны, которой, видите ли, понадобился "герой нашего времени".
Массовая литература никого и не ищет, она прагматична и только изучает спрос, а представители так называемой высокой литературы окриминализировались до такой степени, что к самим себе, "хорошим", уже никогда не вернутся, а значит, не найдут героя. Да и зачем высокой литературе нужен герой? Ведь у жизни и литературы совсем разные герои. А для того – чтобы вернуть себе былую власть, чтобы снова стать властителями дум, взять реванш за постоянную невезуху в "очко", за годы невостребованности, замшелости, несвежего нижнего белья, "шестерения" перед делягами. Напоминает мне такой литератор, некогда известный, а сейчас покрытый морщинами и пылью забвения, упыря, что хочет проникнуть на Сорочинскую ярмарку в ясный день и навести там "шухер". Кому он нужен?
Не напрашивается ли вопрос: зачем и писательские Союзы вообще нужны? Разве не наблюдаем мы, как писательские сообщества переходят на клубную основу? Клуб – новая форма сосуществования писателей, он не связан с криминальными структурами, в отличие от наследников разбитого зеркала (СП СССР), он может послать куда подальше даже Сороса. Вечная пожива на подачках от хозяина, невозможность самим заработать деньги, привычка к почёту и уважению к себе как к высшей касте, касте жрецов, естественно сформировали порочное сознание стареющих Союзов, из-за этого идущее на сделку с криминалом и полукриминалом. Уважали-то не вас, а тех, кто был до вас на этом месте, и уважали за дела, а вы, сидя в их креслах, требуете к себе такого же уважения и почета. Однако ваши биографии, бледное, слабосильное творчество; неловкие телодвижения во время смены государственной власти, когда вы с надеждой глядели (может, этим пригодимся) в глаза разным представителям; вечный простой и бормотание, что нас еще позовут, а постоянно возбуждаемые уголовные дела – это что такое?
Единственная, слабая надежда у них, что какой-нибудь старый Вий, или его молодой угрюмый ученик установит общенационального героя. Но и на пустом месте вот-вот готовы разразиться самовозбуждающими криками, что "сотворили!", и "есть такой писатель!", как делают всегда на премиях, чтобы показать – литературный процесс все-таки существует! Да, слава богу, ни народ, ни тем паче массовая литература этих находок не примет. Они их не заметят.
А может быть, и хорошо, что у нас есть массовая литература. Она хотя бы честная, умеет зарабатывать, знает про себя всё, намерений не скрывает, кормит даже втихаря пишущих для нее "высоких" писателей; криминализированная, но не из подлости, а по определению; литература, которая позволяет писать и конкурировать всем, а не только "попам от искусства", – да и вообще, многие явления в ней, как это и было всегда, ещё найдут свою художественную оценку и удивят открытиями.
ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО Министру образования и науки РФ А.А. ФУРСЕНКО
Уважаемый Андрей Александрович!
27 октября 2006 года группа писателей обратилась к Первому Заместителю Председателя Правительства Д.А. Медведеву с письмом о проблемах преподавания литературы в школе. Перед куратором национального проекта по образованию были поставлены 3 вопроса: 1) почему вопреки постановлению Совета по русскому языку при Правительстве РФ 23 сентября 2003 года количество часов на изучение литературы в школе уменьшается: по сравнению с советскими временами это уменьшение ровно в два раза; 2) почему творится полная чехарда с так называемыми стандартами по литературе: когда сегодня в школе действуют уже два разных списка обязательного минимума знаний по литературе, готовится третий, и никто не знает, что изучать, какие учебники писать; 3) наконец, писатели поставили вопрос о нецелесообразности отмены такой формы итоговой аттестации выпускников IX и XI (XII) классов, как сочинение, и переходе на тесты.
В полученном из Департамента государственной политики и нормативно-правового регулирования в сфере образования ответе единственно на третий вопрос говорилось, что "Положение о государственной (итоговой) аттестации выпускников IX и XI (XII) классов общеобразовательных учреждений Российской Федерации" пришло в противоречие с обсуждаемыми Думой поправками в Законы "Об образовании" и "О высшем и послевузовском профессиональном образовании". Там предусмотрено 2 обязательных экзамена, а с литературой получается три. Потому де надо либо "в качестве обязательных предметов на итоговую аттестацию предложить русский язык, литературу и математику, таким образом, количество обязательных экзаменов увеличится до трёх", либо убрать математику и тогда останется два экзамена "русский язык и литература". При всей нашей любви к литературе мы убеждены, что математика, информатика, другие точные науки столь же необходимы, как и литература, о которой Д.С. Лихачев (сегодня как никогда уместно вспомнить этого выдающегося человека) писал: "Россия без литературы перестанет быть Россией".
Между тем решение напрашивается само собой. В былые, не столь отдалённые времена, Ваши предшественники не делили русский язык и литературу на два экзамена. Уже тогда был единый государственный экзамен по этим двум предметам в форме сочинения. Литература – высшая форма языка. Вот пусть и сдают дети один единый (раз уж чиновникам хочется пользоваться этим термином) государственный экзамен: сочинение. В конце концов, можно ставить за него две оценки: по русскому языку и литературе.
В заключении полученного нами письма следует предложение о "конструктивном сотрудничестве" и "участии в обсуждении", которое "приведет к решению проблемы". Мы готовы к этому, но весь предыдущий опыт показывает, что нас приглашают, вежливо выслушивают и… делают прямо противоположное тому, что мы говорили. Так было 19 ноября 2003 года на заседании Комитета по науке и образованию Госдумы, когда г-н В.А. Болотов обещал одно, а сделал прямо противоположное; так было на Российском съезде учителей-словесников, где учителя не приняли идею ЕГЭ по русскому языку и литературе. Тем не менее, Министерство образования и науки упорно её внедряет. Не учтено ни одно из предложений, высказанных в дискуссии на страницах "ЛГ" о преподавании литературы в школе.
