Итоги Итоги - Итоги № 7 (2013)
Ади, напомню, делал спортивную обувь для различных дисциплин легкой атлетики, спортивных игр, хоккея, бокса, тенниса и многих других видов. Он изучал материалы рапидной съемки и другие видеозаписи, ходил за спортсменами как тень, желая понять, что можно усовершенствовать. Деттмар Крамер, один из самых известных тренеров в истории Германии, рассказывал, как Ади умел слушать. Например, футбольный голкипер мог объяснить в деталях, какие ему нужны перчатки. Дасслер тут же приступал к работе. Он, если можно так сказать, был и генералом, и лейтенантом одновременно: оставаясь первым, никогда ничего не копировал. Сорок с лишним лет назад мы уже работали в тесном контакте с биомеханиками, но решающим было все равно слово герра Дасслера. Мы изобретали новые модели бутс для футболистов и приглашали всех на тестирование на фабрику в Шайнфельд. Ади изучал нагрузки спортсменов и выяснил, что из 90 минут, проведенных на поле, они контактируют с мячом примерно 90 секунд: вот почему игрокам необходима максимально легкая обувь. Наша научно-исследовательская работа просто кипела. Одни наблюдения за тем, как спортсмены двигаются, были откровением для нас — какая быстрота, резкость, маневренность! Он изучил, к примеру, с какой силой спортсмены отталкиваются на старте, какие нагрузки приходится выдерживать стопе, и сместил шипы немного назад по сравнению с привычным ранее положением. Тогда появилась спортивная обувь из акульей кожи, очень устойчивая на виражах. Многое Дасслер сделал для тенниса. Причем, чтобы теннисная обувь не была скользкой, корт в саду Дасслеров специально застилался искусственным ковром и поливался мыльным раствором. Если тапочки не скользили, их тиражировали. У многих звезд потом мы собирали изношенные пары и изучали, чтобы понять, что надо в будущем изменить в модели. Сейчас процесс компьютеризирован — все делают машины и электроника, и о таких профессиональных уловках вспоминаешь с улыбкой. Помню, мы сделали первую двухцветную модель кроссовок, кажется, в 1978-м. Готовые пары обуви отправлялись на определенное время в холодильник, потом под пресс, и если после этого кроссовки трещали по швам, они нещадно отбраковывались. К продукции своей фирмы Ади относился очень ревностно. Был такой случай. Немецкий спринтер Армин Хари, выступавший в финале спринтерского забега на Олимпиаде 1960 года в Риме, захотел подписать контракт с adidas. Герр Дасслер подготовил для него лучшие шиповки, тем не менее бегун в решающих стартах использовал обувь Puma. Зато на церемонию награждения явился опять в кроссовках adidas. Для Ади это была пощечина. Он был взбешен. Такие закулисные игры он не понимал.
— Ади был фанатом спорта?
— Для него спорт был эликсиром жизни. До 70 лет Ади сам играл в теннис и старался доставать все мячи, как мальчишка. Он мог разбудить своих дочерей в 6 утра и вызвать на матч на семейном корте. Зимой, когда выпадал снег, корт покрывали ковром и продолжали тренировки. Спортивную форму герр Дасслер всегда предпочитал офисному костюму. Он был большим поклонником гольфа. В его саду устроили пятилуночное поле. В подвале дома в Херцогенаурахе хранилось несколько сетов с клюшками, которые чаще всего использовались на гольф-полях в Гармише, где он зимой катался на горных лыжах. Семья нередко отдыхала на Боденском озере, Атлантическом побережье Франции или островах в Северном море. Как вспоминали дочери, отец обожал по ночам, когда начинался прилив, выходить на прогулки. Лето, наверное, было его любимым временем года: на вилле Дасслеров всегда собиралось много гостей со всего мира, в том числе из Советского Союза. За кружкой баварского пива решались вопросы экипировки, подписывались контракты. В 1975 году Ади Дасслер стал первым неамериканцем, избранным почетным членом Американской ассоциации спортивных товаров. Доктора отсоветовали ему лететь в Техас. Вместо Ади в США полетели Кете, сын Хорст и Франц Беккенбауэр. А в сентябре 1978 года Ади не стало — он скончался от сердечной недостаточности в больнице Эрлангена.
— Его сын Хорст стал продолжателем дела. Ведь это он открыл дорогу кроссовкам с трилистником в СССР?
— Он, а было это так. Хорст понимал, что компания должна найти новую нишу. Он решил сделать ставку на олимпийское движение. Почву начал подготавливать Кристиан Джаннетт, работавший на Хорста. Многие годы руководство МОК сопротивлялось коммерциализации Игр, и Хорсту пришлось приложить немалые усилия, чтобы эту позицию изменить. А поскольку советский спорт был в те годы впереди планеты всей, следовало обязательно заручиться поддержкой спортивного руководства СССР. И Джаннетт начал действовать. Во время Игр в Монреале он обхаживал Сергея Павлова, председателя Спорткомитета СССР, ведь следующая Олимпиада должна была пройти в Москве, и это тесное знакомство помогло бы adidas завоевать советский рынок. Со слов одного из секретарей Павлова Джаннетт узнал, что чиновник очень хочет увидеть Ниагарский водопад. Эту просьбу передали на ушко, ведь экскурсия должна была сохраняться в строжайшей тайне — советским спортивным руководителям не подобало интересоваться капиталистическими достопримечательностями. И вот в 4 часа утра Павлов выскользнул из Олимпийской деревни, чтобы сесть на самолет до Торонто, а затем на небольшой частный борт, который приземлился недалеко от Ниагарского водопада. В машине с тонированными стеклами советский спортивный руководитель был доставлен к водопаду. «Павлов радовался как ребенок, просил нас сфотографировать его на фоне Ниагары», — вспоминает Джаннетт. После этой экскурсии дорога в СССР была открыта, и Кристиан Джаннетт часто летал в Москву. Каждый визит в столицу Союза начинался с посещения испанского посольства, где главой дипмиссии тогда работал Хуан Антонио Самаранч. Дружба Хорста Дасслера с Самаранчем началась еще в 1974 году в Барселоне. Хорст и Хуан Антонио заключили тогда неофициальный договор поддерживать друг друга. Дасслер помог Самаранчу стать главой МОК в 1980 году, используя свои связи, а Самаранч, в свою очередь, открыл дверь для контрактов с компанией своего немецкого друга. Самаранч был за то, чтобы Олимпиады стали более коммерчески выгодными. После сокрушительных убытков, составивших около миллиарда долларов, которые понес оргкомитет Игр в Монреале, стало очевидно: МОК надо менять стратегию и искать партнеров среди крупных корпораций.
После Олимпиады-76 компания заключила контракт на экипировку для московских Игр. Однако если в Монреале организаторы Игр потребовали всего 10 тысяч костюмов и кроссовок, то советские спортивные чиновники запросили втрое больше — 32 тысячи комплектов. Менеджеры на фабрике в Ландерхайме, где изготавливаются костюмы, шутили, что «один комплект для спортсмена, второй для тренера, а третий для кагэбиста, наблюдающего за первыми двумя». Хорст Дасслер был уверен, что в СССР его прослушивают, поэтому всегда брал с собой некие технические приспособления. Такой спецкомплект рекомендовался каждому высокопоставленному сотруднику adidas во время командировок в восточноевропейские страны. Кроме того, топ-менеджеры были обязаны носить в портфеле дезориентирующие документы на случай, если «агенты Кремля» захотят снять копии или перехватить драгоценный портфель. Говорят, что когда Фрэнк Крейхилл, американский представитель Хорста Дасслера, бывал в Москве и ему надо было пообщаться с Виталием Смирновым, влиятельным спортивным функционером, они отправлялись в бассейн «Москва», заплывали на середину дорожки и только тогда могли спокойно поговорить.
У Хорста развилась мания преследования. Он сообщал своим сотрудникам, что будет находиться в одном месте, а сам тем временем отправлялся совершенно в другое либо вообще оставался дома. Он подозревал всех и вся в том, что его хотят подсидеть. Хорст неожиданно умер в 1987 году, накануне Олимпиады в Сеуле. Для adidas настали тяжелые времена.
— Что произошло с компанией?
— Дочери Ади — Зиги, Ингрид и Бригитта — пытались вести бизнес, но компании явно не хватало мужской руки. Требовалась инъекция капитала, и семья решилась на продажу. В 1989 году adidas приобрел Бернар Тапи за 1,6 миллиарда франков, причем эти деньги были взяты в долг. Потом у Тапи, имя которого позднее оказалось связано с договорными матчами во французском футболе, начались финансовые проблемы, и компания отошла за долги банку Credit Lyonnais, а потом была перепродана Роберу Луи-Дрейфусу. В 1990 году adidas становится акционерным обществом. За семейными распрями adidas проморгал подъем Nike. Глава этой компании Филип Найт был бегуном на средние дистанции в 50-х годах, сам выступал в шиповках Ади Дасслера. Но после окончания карьеры Найту захотелось найти более дешевый вариант экипировки для американцев. И пока adidas занималась перестройкой менеджмента, Nike ушла в отрыв.
Хорст хотел начать реорганизацию, но не успел довести ее до конца. Некоторые вопросы в семье решались с трудом, а времена менялись быстро, и надо было быть гибче. Нам было очень трудно, поскольку компанией завладели американцы и они привнесли свой стиль управления. Ничего не имею против! Из Nike пришли отличные специалисты с новыми идеями. Правда, цвет формы, предлагаемой американцами, был поначалу неожиданным для нас — зеленый с черным, красный с белым. Наши старые кадры забеспокоились: как мы будем продавать зеленые костюмы? «Просто идите и продавайте», — сказал нам глава маркетинга. Ну а дальше adidas развивался как международная компания.
