Антон Баков - Демократия по-русски
Подобное происходило, конечно, не только в России. К примеру, в Европе, когда своих выборщиков имели и жители крупных центров, и обитатели маленьких захолустных местечек, что ставило их в равные условия. Так что, безусловно, демократия неоднозначна. И даёт многочисленные возможности для манипуляции.
Образцовая демократия существовала, наверное, только в старой доброй Англии. К примеру, ты – крупный ленд-лорд, а твоего сына или тебя самого намереваются выбрать депутатом парламента. Подобное решение принималось не в последний момент возле избирательной урны, где российский избиратель обычно в первый и последний раз мучительно всматривается в черно-белые фото потенциальных народных избранников, а совсем иначе – лично и глаза в глаза.
И происходило это на собрании старых знакомых – арендаторов в доме кандидата. Именно там избиратели пропускали вместе с кандидатом по бокалу виски, а может, и по ящику, в зависимости от аппетита и желания. И эти люди прекрасно понимали, что только основательный хозяин и крупный собственник, владелец многих земель, мог претендовать на место в парламенте. На первый взгляд, к демократии это отношения не имело, но зато в этой системе была хотя бы определённая представительность.
Потому что когда нет земли как связующего звена, нет аристократов – ленд-лордов, а есть, к примеру, только ящик алкоголя, то граждане, которые якобы представляют население, не выдвигаются народом и снизу, а назначаются – бюрократией и сверху. И тогда вся система власти формируется не снизу вверх, а сверху вниз.
Так что прав был один из политических долгожителей, руководителей нашего регионального парламента, в то время представитель губернатора Свердловской области в региональной думе, Николай Воронин. В 1994 году, когда мы принимали Устав Свердловской области, он горячо спорил со мной (я в то время был председателем Комитета по законодательству Свердловской Областной думы), кто же является подлинным источником власти в Свердловской области.
Я, простодушно опираясь на Конституцию, утверждал совершенно неправильные вещи – что источником власти в нашем регионе являются жители Свердловской области. На это Воронин справедливо возражал, что единственный и непоколебимый источник власти в Свердловской области – президент РФ. И, в общем, надо признать, он, при всей своей формальной неправоте, был абсолютно прав.
Однако, как ни удивительно, существуют страны, где всё устроено иначе. В Индии, США и ещё некоторых странах есть местные центры власти, опирающиеся на бизнес и собственников. Сформировавшись, они встраиваются в федеральный процесс и осуществляют выбор между федеральными силами. У нас же в РФ местных источников силы нет вообще. И поэтому вся представительная демократия напоминает ветки вокруг одного ствола – главного представительного лица.
Помнится, во времена выстраивания «вертикали» губернатора Росселя не приглашали в партию «Единая Россия». В той ситуации я попытался его морально поддержать, сказав: «Деревья и всё живое растут снизу вверх, а сверху вниз растут только сосульки». Ему эта фраза тогда очень понравилась.
К слову, спустя полгода после того нашего разговора Росселя в «Единую Россию» всё-таки приняли. Как и следовало ожидать, его точка зрения на данную проблему кардинально изменилась, впрочем, по большинству других вопросов тоже.
При Советской власти ходил анекдот, что недовольными у нас в стране занимается КГБ, а довольными ОБХСС (отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности, если кто не помнит). Наверное, поэтому в России совершенно по-особенному относятся к оппозиционерам и к винтикам Системы.
Как ни парадоксально, но если ты оппозиционер, то вероятность «загреметь по полной» в России у тебя ниже, чем у лоялиста. Если же ты лоялист, но в чём-то провинился или тебя назначили провинившимся, то ты загремишь без особого повода и на былинные сроки. И если в случае с оппозиционером тебе ещё будут сочувствовать и разбираться, за что же ты бедный-разнесчастный так страдаешь, то в случае, если ты член партии власти, то тебе никто и сопереживать-то не будет. Так что можно годами рассуждать, воровал или не воровал оппозиционер Навальный, – всё равно найдутся люди, сочувствующие ему хотя бы просто потому, что он вроде как оппозиция.
Зато в отношении любого чиновника в глазах общественности всегда срабатывает презумпция виновности. К тому же на любого чиновника обычно методично накапливают компромат, чтобы он был всегда «на крючке». И если уж ослушается, то пропала его голова.
Даже когда я слушаю выступления элиты нашего чиновничества – Чуркина или Лаврова, – понимаю, что ничего не меняется. И мы имеем всё тех же несамостоятельных функционеров, причём на всех уровнях, будь то глава района, или генерал, обвешанный, как ёлка, медалями, или карьерный дипломат.
По сути, любой самый высокопоставленный функционер – очень мелкая сошка, которая может в одночасье всего лишиться. Это человек, не имеющий внутреннего стержня и живущий по принципу «жопочасов», то есть того, что раньше обозначали как «солдат спит – служба идёт». Примечательно, что в России фактически неизвестны случаи добровольных отставок, когда «постодержатель» был бы принципиально не согласен с позицией своего руководства и уходил добровольно.
Причина в том, что подобная отставка больше походила бы на ритуальное самоубийство. Без должности и звания чиновник, не имеющий частной собственности и не являющийся профессионалом в какой-либо сфере, кроме лакейства, превращается в абсолютный социальный ноль. И этот катастрофический для личности переход «из князи в грязи» наносит сокрушительный удар по самооценке любого функционера. В подобной ситуации преимущество получают только самые подлые люди, из числа тех, о которых говорят «свинья всегда грязь найдёт».
В наиболее же сложном положении оказывается российская интеллигенция и вообще все порядочные люди, которые хотят поступать по совести. Именно о них писал великий Грибоедов «служить бы рад – прислуживаться тошно»…
У дипломата-Грибоедова, к слову, как раз была возможность не прислуживать, а уехать в глушь, в Саратов. Однако отправился на переговоры в Персию и был убит, но зато отстоял свою честь. Он был исключением, этот благородный аристократ духа. Подобное поведение было бы невозможно представить себе у советского дипломата: советский дипломат никогда бы не стал «по-грибоедовски» спасать женщину, сбежавшую из гарема, ценой своей жизни. Вероятнее всего, он даже «подсказал» бы своим «партнёрам», что возможность побега некоей женщины из гарема существует и надо бы что-то предпринять.
Сегодня у самых самостоятельных граждан есть возможность развивать свой бизнес. И поначалу они стараются это делать «не прислуживая», но не очень-то оно получается. Яркий пример – Евтушенков, глава «Системы», который вещал в одном из интервью, что бизнесмен в России может иметь столько денег, сколько ему могут помочь защитить его связи. А потом он оказался в тюрьме, потому что, очевидно, всех его связей не хватило, чтобы сохранить такой ресурс, как «Башнефть». Так что пришлось самоуверенному господину Евтушенкову поумерить свои аппетиты и отдать «Башнефть» тем, кому она, похоже, была нужнее.
Зато теперь, когда Евтушенков, наученный горьким опытом, вышел из тюрьмы, он начал активно поддерживать власть, и не дай Бог мускул на его лице дрогнет или он хоть как-нибудь покажет, что обижен из-за такой «мелочи», как утраченный бизнес, что у него что-то отобрали, и что вообще он в тюрьме посидел.
Как ни крути, сегодня воцарилась эпоха сервильности. Впрочем, протестантов и дауншифтеров и в советское время было мало. Это вполне объяснимо: элитарные классы были истреблены, выживших выдавило плебейское и полурабское население, чьи деды и прадеды были крепостными или доносчиками. То есть элиту, по которой проехался «каток» массовых репрессий, вытеснили «униженные и оскорблённые». Эти люди на инстинктивном уровне помнили эпоху, когда любое сострадание к осуждённому, тем паче, наличие самостоятельной общественной позиции могли привести к приговору.
В лице Токвиля мы видим человека, который приехал из Франции, с родины бюрократии и абсолютной королевской власти. Из страны, породившей главный принцип демократии «Liberté, égalité, fraternité ou la mort». Так что не случайно в ходе любых дискуссий о победе над феодальной раздробленностью приводят в пример именно Францию. И неизбежно вспоминают США, где никогда не было королевского домена и не сложилась централизованная власть, ибо США управляются нецентрализованным образом уже 150 лет.
Во Франции трудно себе представить, чтобы богатый человек жил вне Парижа – в США же проживание вне столицы нормальное явление. Яркий пример – Уоррен Баффет, финансовый «волшебник из Омахи». Напомню читателям, что Омаха – это такая захолустная дыра в штате Небраска. Небраска сам по себе неброский штат, сопоставимый с Екатеринбургом по численности населения. Этот штат даже не фигурирует в новостях (там чаще мелькают Калифорния, Флорида, Техас, Нью-Йорк, Массачусетс). Зато в нём, как и в каждом штате, вне зависимости от его величины, есть семьи, которым принадлежит дорогостоящая собственность. Семьи, управляющие этой собственностью в течение нескольких поколений, обычно и выбираются в законодательные органы штатов.
