П Разговоров - Блеск и нищета роботов

Разговоров П

Блеск и нищета роботов

КРИТИКА

П. РАЗГОВОРОВ

Блеск и нищета роботов

Антон Павлович Чехов был врачом. Однако вы с немалым удивлением посмотрели бы на того, кто рекомендовал бы чеховские произведения в качестве источника, способного расширить и углубить ваши познания в медицине. Явная нелепость подобного рода рекомендаций сразу же бросилась бы вам в глаза.

Иначе обстоит дело с книгами, относящимися к так называемой научной фантастике. Даже сами писатели-фантасты порой склонны смотреть на себя и своих собратьев по перу как на распространителей знаний, приобщающих неискушенного читателя к тайнам науки. И. А. Ефремов в своем предисловии к сборнику рассказов Айзека Азимова "Я, робот"[ Айзек Азимов, "Я, робот". Изд-во "Знание", Москва, 1964 ] так, например, и пишет: "Рассказы Азимова, написанные с мягким юмором и, можно сказать, сочувствием к роботам, познакомят читателя с важными проблемами кибернетики". В коротком редакционном напутствии читателю та же мысль выражена с не меньшей определенностью: "Как ученый А.Азимов, конечно, хорошо знаком с современными проблемами кибернетики. В своем сборнике рассказов он попытался представить себе возможности роботов - кибернетических машин недалекого будущего".

Горькое разочарование, думается мне, ожидает, однако, того, кто, поверив этим словам, раскроет книгу "Я, робот" в надежде, что, прочитав ее, сможет уже не хранить молчания, попав в компанию, ведущую умный спор о кибернетических устройствах.

...А вот профессор биохимии медицинского отделения Бостонского университета Айзек Азимов в книге "Я, робот" пишет: "...Приятно, конечно, вступить в беседу со ссылкой на такой авторитет, но все-таки лучше воздержитесь, если разговор идет действительно о кибернетике и ваши собеседники обладают о ней сведениями хотя бы в объеме заметки, которую можно поместить на обратной стороне листка отрывного календаря".

Но позвольте, могут возразить мне. Книга Азимова написана о роботах, а что же такое робот, как не кибернетическая система?

Что такое робот? У Бернарда Шоу, бросившего этот вопрос в переполненный зал лондонского "Театра св. Мартина", где в июне 1923 года состоялся диспут после премьеры знаменитой пьесы Карела Чапека "R.U.R.", был заготовлен и ответ: "...Существо, лишенное оригинальности и инициативы, которое должно делать то, что ему прикажут".

Согласитесь, что это неплохое определение, во всяком случае именно в таком значении слово "робот" укоренилось в самых различных языках мира. Правда, Бернард Шоу счел возможным ничего не сказать о способах изготовления роботов. Это, разумеется, может несколько обесценить его определение в глазах людей, дорожащих прежде всего технической стороной дела. Однако в оправдание автора "Пигмалиона" следует заметить, что ему пришлось бы необычайно расширить свое определение, начни он перечислять все способы, с помощью которых в разные времена изготовлялись роботы.

Древние греки, например, считали, что робота может выковать кузнец, не каждый, конечно, но такой искусный мастер, как хромоногий Гефест. Первый "металлический человек" Талое был делом его рук и бдительно охранял остров Крит, швыряя камни в корабли тех, кто приближался с недобрыми намерениями к владениям царя Миноса. В средние века чернокнижники и маги сэтворяли "гомункулюсов" с помощью заклинаний, причем успех дела зависел от того, есть ли у заклинателя корень мандрагоры. Наконец, старый Россум в пьесе Чапека "открыл химическое соединение, которое имело все качества живой материи", а молодому Россуму "пришло в голову выпускать живые, наделенные интеллектом, рабочие машины".

Стоит ли вспоминать об этих и других "способах", где фантастика явно оттесняет науку на задний план? Не предстают ли перед нами действительно в рассказах А. Азимова "современные роботы" ("кибернетические машины недалекого будущего"), которые, вполне удовлетворяя определению Бернарда Шоу, имеют перед своими предшественниками то великое преимущество, что вот-вот станут предметами серийного массового производства? Можем ли мы сомневаться в их "реальности", если они уже проходят комиссию технического контроля и кандидат физико-математических наук А. П. Мицкевич в статье "Роботы - что они могут?", упоминая о роботе Спиди, герое одного из рассказов Азимова, находит "техническое объяснение" поведения автомата в общем верным, и непонятно ему лишь одно, "зачем автору понадобились "позитронные потенциалы", когда значительно естественнее было бы говорить просто об электрических сигналах?". Как видите, речь идет о технических деталях... И все же мы нисколько не сожалеем о том, что напомнили читателям древние страницы родословной роботов, ибо, на наш взгляд, "фантастический потенциал" книги американского ученого равен "фантастическому потенциалу" древнегреческого мифа о Талосе, и сомнительную услугу оказывают американскому фантасту те, кто предлагает смотреть на его произведение "кибернетическими очами". Нам думается, что если бы Айзека Азимова действительно волновали научно-технические проблемы, когда он создавал свои рассказы, то писатель не относился бы именно к.этой стороне своего творчества с такой завидной беспечностью.

Что произойдет, если начать "поверять алгеброй гармонию" и разбирать рассказы Азимова по законам "теории высших автоматов"?

Уже при чтении первого же рассказа, "Робби", открывающее сборник, в таком случае у героя начнут разбалтываться плохо закрученные "гайки и винтики".

"Робби, - узнаем мы от доктора Сьюзен Кэлвин, главного робопсихолога фирмы "Ю. С. Роботе", - был немой робот. Его выпустили в 1996 году, еще до того, как роботы стали крайне специализированными, и он был продан для работы в качестве няньки". Робби прекрасно справлялся со своими обязанностями добрый десяток лет, а затем... "был пущен на слом, как безнадежно устаревший".

Передо мной лежит напечатанная года четыре тому назад во французском журнале "Сьянс э ви" любопытная фотография. На первый взгляд на ней нет ничего примечательного: комната, прислоненный к тахте пылесос, молодая женщина вытирает тряпкой пыль с журнального столика. Но весь снимок расчерчен взаимно переплетающимися, извивающимися, как кольца табачного дыма, линиями; фотограф, закрепив на запястьях рук жены два ярких электрических фонарика, сумел таким образом зафиксировать кривую движений, совершаемых при уборке комнаты. "Эти перепутавшиеся линии, - говорится в подписи, - демонстрируют "метод" человеческой работы.

Как перевести их в "программу" робота?" Мы еще вернемся к этой фотографии, а пока предлагаю вам отложить в сторону нашу статью и пойти поиграть с вашим маленьким сыном, или внуком, или братом. Непоседливый карапуз давно уже недоволен тем, что вы уткнулись в книжку. Он готов затеять возню. Повозитесь с ним, ну, хотя бы минут двадцать-тридцать, а потом, когда вы сядете отдохнуть (уф, больше не могу!), подумайте, можно ли было "пускать на слом как "безнадежно устаревшего" Робби, который целыми днями неутомимо играл с маленькой Глорией. И цело, конечно, не в усталости, а в том, что трудно представить себе робот-автомат, способный выполнять роль няньки, в качестве исходного момента "роботехники", - он мог бы появиться лишь как ее высокая, чуть ли не завершающая ступень.

По сравнению с Робби "мятежный робот" Кьюти, лучше людей управляющий сложной межпланетной энергопередаточной станцией, - самый заурядный автомат, ибо он имеет дело с приборами, характер работы которых строго предопределен, в то время как Робби... Но извините меня, кто-то опять тащит вас за ногу и хочет покататься на вас, "как на ракете".

Осуществление робота-няньки невозможно без полного разрешения проблемы "предсказания" или "предвидения" результатов. В противном случае даже у десяти роботов дитя обязательно останется без глаза. Между тем проблема "предвидения" в условиях системы "робот - ребенок" бесконечно сложнее, чем в системе "робот - машина". А ведь роботы новых моделей, пришедших на смену "немому Робби", или управляют машинами, или сами выполняют роль машин. Странными путями развивается "роботехника" в книге Азимова - от "совершенного" к "примитивному"!

Но допустим, что профессор Бостонского университета в данном случае действительно недостаточно подумал о том, сколь сложно запрограммировать труд няни. Может быть, зато в других рассказах он "кибернетически непогрешим"?

И здесь сразу же бросается в глаза общая для всех рассказов сборника "Я, робот" особенность. Они написаны так, как будто, начиная от наших дней и до тех времен, куда переносит нас фантазия писателя, то есть в течение целого столетия, все усилия науки и техники были направлены только на создание робота, а в остальных областях производство претерпело весьма мало изменений.

Возьмем в качестве примера рассказ "Как поймать кролика". Действие его происходит на астероиде, где опытные техники фирмы "Юнайтед Стейт Роботе" Пауэлл и Донован провер/шт работу нового "составного робота". Вот как описывает его автор: "Он был немногим более двух метров ростом - полтонны металла и электричества. Много? Ничуть, если эти полтонны должны вместить массу конденсаторов, цепей, реле и вакуумных ячеек, способных проявить практически любую доступную человеку психологическую реакцию. И позитронный мозг - десять фунтов вещества и несколько квинтильонов позитронов, которые командуют парадом".