Эксперт Эксперт - Эксперт № 37 (2013)

: Редакционная статьяЭгоцентричная

Редакционная статья

Эгоцентричная Москва, естественно, приписала только на свой счет введение конкурентных и прозрачных выборов. Москве казалось, что это делается прежде всего ради нее — именно здесь есть передовой слой, который требует своего представительства, ему власть вынуждена уступить дорогу, которая потом когда-нибудь приведет к исправлению всей России. Однако, похоже, и идея была не в Москве, и выиграла от новаций прежде всего не Москва. Повсеместно введенная конкуренция позволила в России добиться следующих целей:

— выдвигаться, выигрывать или как минимум наращивать политический капитал новым харизматичным политическим лидерам;

— напрячься там, где это было возможно, партии власти — «Единой России», укрепив ее положение;

— состояться в политическим пространстве новым партиям, что, в свою очередь, позволяет ввести в политический оборот представительство самых разных течений и сил в сложившемся социально активном слое общества;

— наконец, прецедентно запретить прямое использование административного ресурса в политической конкуренции.

В Москве потребность во всем этом ощущалась не сильно. С одной стороны, столица слишком велика, чтобы горожанин чувствовал себя здесь хозяином. С другой — слишком обильна ресурсами, чтобы отсутствие этого чувства не давало возможности добиваться успеха в жизни. В регионах с их плотной средой политически неконтролируемая власть административного корпуса была для очень многих барьером к развитию. Вряд ли эти выборы так сразу ограничат эту власть, но то, что они изменили контекст — это точно.

Начинается очень важный этап развития нашей политической системы. Суть его в том, что у нас появляется возможность заниматься регулярной политикой: с выборами, дебатами, парламентскими расследованиями. Появляется спрос на профессиональных политиков нового типа: коммуникативных, знающих и небезразличных к интересам своих избирателей, умеющих вести диалог с конкурентами и абсорбирующих их идеи в случае победы.

Возникает вопрос: какая недобрая воля мешала этому раньше? Похоже, все дело во времени. Раньше мы не успели. Мы проходим очередной этап становления типичной европейской партийно-политической системы, который другие страны проходили тоже.

Первый этап характерен тем, что ключевую роль в политической жизни играют пассионарии, которые становятся депутатами, министрами, лидерами общественного мнения, а политические партии представляют собой просто совокупность групп, сторонников каждого из депутатов. Для обществ со слабыми внутренними связями такая ситуация чревата государственным распадом. Что и произошло в СССР, и возникла угроза такого сценария в России.

Второй этап характерен тем, что постепенно былые группы сторонников превращаются в партийный аппарат, у которого появляются собственные интересы и амбиции. Серые аппаратные мыши устремляются в публичную жизнь. Опираясь на мощь партийной машины, им удается на какое-то время оттеснить пассионариев. Однако при этом партийная конструкция является более жесткой, позволяющей остановить распад социума и государства.

А потом наступает третий этап развития политической системы. Пассионарии осознают, что без партийной машины нельзя сформировать устойчивую политическую систему, а партийный аппарат начинает понимать, что без пассионариев, работающих на аппарат, нельзя создать ни привлекательную партийную, ни государственную машину. Судя по всему, сейчас в России наступает именно этот этап. Несколько пассионариев, возглавивших оппозицию, показали правящей элите, что без ярких людей им не обойтись. И сама партия власти уже начинает к этому приспосабливаться. Расширение же мажоритарной системы на всех уровнях выборов заставляет партийный аппарат искать ярких людей еще активнее. Хотя бы потому, что пассионарность рано или поздно побеждает любой административный ресурс.

Новый этап в развитие политической жизни страны многие комментаторы воспринимают как отрицание старого, как невольное молчаливое признание того, что все, что делалось в предшествующее десятилетие, делалось неправильно. Это в корне неверно. Успех нынешнего этапа возможен именно на основе предыдущего. Переход к демократическим институтам происходит не только тогда, когда конкуренция легализуется, но и тогда, когда игроки и институты умеют обуздывать конкуренцию, если это мешает сохранению целостности социума и страны.       

: Петр СкоробогатыйДвадцать семь

Петр Скоробогатый

Двадцать семь процентов голосов, отданных за лидера несистемной оппозиции в столице, — столько пришлось заплатить Кремлю за возрождение реальной конкуренции и усложнение политической системы в регионах России. Похоже, результат того стоил

Фото: ИТАР-ТАСС

Очередной этап обновления политической системы России, заявленный Кремлем, действительно начался. Конкуренция и прозрачность есть. Что принесли они Кремлю и его оппонентам?

Губернаторские выборы фактически повсеместно обозначили привычно гигантский отрыв фаворитов от своих оппонентов. Однако на городском и тем более на муниципальном уровне конкуренция стала жестче, и в перспективе это очевидно приведет к более плотной борьбе на уровне глав регионов. Вряд ли стоит ожидать быстрого возврата доверия граждан к чистоте выборов. Но сегодня большая часть претензий к процедуре голосования все же имеет инерционный эффект, а кое-где является исключительно провокацией. Как ни странно, Кремлю намного выгоднее проводить прозрачные выборы, чем оппозиции.

В целом итоги единого дня голосования Кремль признал успешными, включая некоторые неожиданные результаты, например в Москве и Екатеринбурге. Эти риски, похоже, давно осознаны и призваны стать факторами «закалки» новой системы.

Ловушка для умеренно недовольных

Московская оппозиционно-либеральная общественность очарована магией процента, отказываясь руководствоваться реалиями конкретных цифр. Что и говорить: 27% для Алексея Навального и правда феноменальный результат, тогда как Михаил Прохоров годом ранее набрал немногим более 20%. Но в пересчете на конкретных избирателей это лишь 630 тыс. против 870 тыс., а в конкурентах у лидера уличной оппозиции отнюдь не Владимир Путин .

Поддержки десятой части московских избирателей хватило Навальному, чтобы на митинге в понедельник объявить о рождении большой политики и подлинной оппозиции, при этом дезавуировав отданные ему голоса непризнанием итогов выборов, а затем снисходительно позволить собравшимся разойтись по домам, «не поджигать фаеры и не ночевать на асфальте».

В то же время штаб Сергея Собянина — се ля ви! — несмотря на одержанную победу в первом туре, был обречен выслушивать тезисы о слабой предвыборной кампании и о недоработках шефа. Мэр Лондона Борис Джонсон , вспоминая свои победные результаты в 2008 году (42,5%) и в 2012-м (51,5%), чопорно посмеялся бы, узнав о проблемах московского коллеги.

Сергей Собянин на этих выборах задал для себя два стратегических вектора: провести прозрачные выборы с точки зрения и самого голосования, и использования административного ресурса. В ход пошли элементы путинской предвыборной кампании: врио градоначальника не вступал в медийные клинчи с соперниками, делая ставку на мощную программу и освещение в СМИ прикладной работы на улицах города. Но он не учел потребностей избирателей в личном контакте, зачастую лишенном конкретики, но наполненном важным психологическим призывом прийти и принести свой голос по факту. В итоге из искомых так называемых путинских 2 млн столичных избирателей Собянин дождался лишь 1,1 млн, чем серьезно подпортил себе нервы и итоговый проходной процент для победы в первом туре.

Такого политического реверанса (вкупе с предыдущими — помощи с муниципальным фильтром и игнорированием систематических нарушений в ходе предвыборной кампании) сторонники Навального объяснимо поспешили не заметить. Уже в четверг оппозиционер привез в Мосгорсуд около тысячи исков о нарушениях в день выборов. Главным образом претензии касаются надомного голосования, благодаря чему, по мнению Навального, Собянину приписали 28 тыс. голосов, необходимых для победы в первом туре. В самом деле, еще пару месяцев политического шоу на дороге не валяется, и неважно, что итог второго тура всем очевиден.

«Продолжение банкета» необходимо Навальному как воздух. На носу очередное судебное разбирательство по делу «Кировлеса», которое с большой долей вероятности закроет для оппозиционера возможность участия в системной политике. Навальный, впрочем, и сам не особо стремится конвертировать набранный процент в реальное влияние на жизнь страны, это было понятно еще до выборов.