Итоги Итоги - Итоги № 42 (2013)

Чужие среди чужих / Политика и экономика / В России

Чужие среди чужих

/  Политика и экономика /  В России

Манежка, Кондопога, Сагра. Теперь — Бирюлево. Что это было? И кто на очереди? Об этом на страницах «Итогов» спорят замдиректора Института мировой экономики и международных отношений РАН, член Комитета гражданских инициатив Евгений Гонтмахер и лидер «Другой России», поэт и писатель Эдуард Лимонов.

С одной стороны

Евгений Гонтмахер: «Кто-то из тех, кто протестовал в Бирюлеве, был и на Болотной»

— Евгений Шлемович, кто виноват в случившемся в Бирюлеве? Местные, неместные или власть?

— Безусловно, власть — от городской до районных управ, и силовые структуры. Ведь у нас неплохие законы по миграционному регулированию и борьбе с преступностью. Просто их надо исполнять, а этого не делалось. Ведь давно было известно, что жители жалуются на ситуацию с криминалом, с нелегальными мигрантами. Значит, местная власть и полиция закрывали на это глаза — видимо, в силу известных прозаических причин. Не исключаю, что виновата и мэрия, потому что столица — крупнейший центр, где торгуют овощами, и я не думаю, что ситуация на других овощебазах сильно отличается от Бирюлева. Но часть вины, конечно, лежит и на националистах. Они воспользовались моментом, приехали, когда жители стали выражать свое недовольство, и, конечно, раскалили ситуацию до погрома.

— Есть ли что-то общее у Бирюлева и Болотной?

— Думаю, кто-то из тех, кто протестовал в Бирюлеве, был и на Болотной. Но поводы к протестам разные: на Болотной — политический, в Бирюлеве в общем-то житейский: убийство было спусковым крючком, реальная же причина — неприменение законов. Такая ситуация характерна для окраин крупных городов. Это разные вещи, но они могут сомкнуться. Думаю, что на каком-то этапе разумная часть людей, которая протестовала в Бирюлеве, по настроениям близка к Болотной.

— Так или иначе, причиной беспорядков все чаще становятся истории с участием лиц нетитульной национальности: Манежка, Кондопога, Сагра. Почему так?

— Понятие «титульная нация» надо вообще из лексикона вычеркнуть вместе с понятием «коренные жители». Если мы будем играть такими терминами, то очень далеко зайдем. Скажем, в Казани коренные жители — татары. Русские, как известно, завоевали ее несколько сот лет назад. И что, мы сейчас будем выяснять, кто «кореннее»? Есть такое понятие — «староживущие». Эти люди могут быть самых разных национальностей. В Москве, например, еще до революции была большая татарская диаспора, есть грузинские улицы. Очень давно здесь живут, скажем, армяне и азербайджанцы. И есть люди с Кавказа — те же чеченцы, дагестанцы и так далее, которые приезжают сюда. Это естественный процесс для всего мира, когда в крупных городах перемешиваются люди разных национальностей и религий. Вновь прибывающие привозят другую культуру, традиции, обычаи. Да, бывают конфликты, и вина лежит в основном на «новоселах». Но это не межнациональная проблема: идет очень болезненный процесс столкновения разных культур, укладов жизни.

— Между тем те же правоохранители говорят, что мигрантская среда — это рассадник преступности.

— Понятие этнической преступности надуманное. Положим, азербайджанцы в Москве объединились в преступную группу, контролирующую некий рынок. Но они не могут вести «бизнес» в безвоздушном пространстве — их крышуют полиция, столичные чиновники. Разговоры о том, что мигранты — рассадник преступности, это лишь повод разогреть мигрантофобию. Серьезные исследования показывают, что количество тяжких преступлений, совершаемых мигрантами, ничем не отличается от уровня такой преступности среди староживущего населения. Да, в отношении мигрантов фиксируется значительная доля преступлений, но это главным образом нарушения паспортного режима.

— И все же многим староживущим в столице становится некомфортно, а порой и небезопасно. Многие поддерживают идею введения виз с рядом республик.

— Наше государство очень сильно провалилось в миграционных делах. И когда начинают разговор на тему, что делать, то у политиков определенного толка всплывает тема введения виз. Но визовый режим — это вещь, связанная с внешней политикой, с ситуацией в Центральной Азии. Скажем, Навальный предлагает ввести визы с Казахстаном. Но Казахстан является ближайшим союзником России, и введение с ним виз означает потерю союзника, который в этом случае окончательно войдет в сферу влияния Китая...

— Надо ли снижать квоту на иностранную рабсилу?

— Перед тем как вводить квоты, надо исследовать рынок труда. Нужны мощные исследования, которые у нас не проводятся, потому что эта сфера политизирована, и государство манипулирует цифрами квот. Сегодня они берутся с потолка. Сейчас квота выбирается где-то к середине года. Люди, желающие работать легально, приезжают и не находят рабочих мест, пополняя ряды нелегалов. Словом, никакой внятной политики не проводится. О чем вообще говорить, когда нашей статистике неизвестно, где работают 20 миллионов российских граждан трудоспособного возраста! Прежде всего надо навести порядок в собственном хозяйстве, а потом уже устанавливать квоты.

— Могут ли беспорядки, подобные бирюлевским, продолжиться в других районах?

— Конечно. Ситуация накалена до предела, и в любом месте могут возникнуть сходные ситуации из-за бытового конфликта, который у нас порой заканчивается поножовщиной. К тому же дурной пример заразителен. О том, что произошло в Бирюлеве, вся страна знает — это показывали по телевизору. Участники погрома в глазах многих — герои, потому что кричали «Россия для русских!», «Русские вперед!». Думаю, эти погромщики особо наказаны не будут. У людей же возникнет ощущение, что если они сделают то же самое, потому что, скажем, чеченец подрался с омским парнем из-за девушки, то им ничего не будет.

— Сейчас разные ведомства предлагают массу рецептов, чтобы купировать ситуацию, вплоть до реанимации прописки и введения особого порядка регистрации для особой категории граждан, как окрестили приезжих. Есть ли тут рациональное зерно?

— Это акты отчаяния, паллиативы: чиновники должны срочненько выдать на-гора хоть что-то, чтобы отчитаться о принятых мерах. Обычная бюрократическая практика. Вопрос в другом — в правоприменении, я с этого и начал. Это связано и с борьбой с коррупцией, и с повышением эффективности правоохранительных органов. Если сейчас наша власть начнет по-настоящему наводить порядок «на районах», то накал страстей удастся сбить. Понимаю, что перестроить работу полиции и миграционной службы сложно, но это сейчас самое главное. Время паллиативов прошло.

Валерия Сычева

С другой стороны

Эдуард Лимонов: «За бирюлевским бунтом стоит русский народ, которому все опостылело»

— Эдуард Вениаминович, что произошло в Бирюлеве? Межнациональный конфликт или взрыв недовольства качеством собственной жизни и власти?

— Главная проблема в том, что у нас две страны. Одна — на «золотой миле» в центре Москвы, на Рублевке. Это такая светлая, вечнозеленая страна, где постоянно сияет солнце. И есть Бирюлево, которое давно превратилось в «улицы разбитых фонарей». Жизнь вечером там становится опасной, да и днем не лучше. Там живут бедные москвичи, а последнее время селятся гастарбайтеры.

Да, повод к протесту сегодня дали мигранты. А завтра будет что-нибудь другое: провалится автомобиль где-нибудь не в Западном, так в Восточном Бирюлеве, поскольку все дороги отвратительные. Люди тоже выйдут на улицы и будут требовать что-то сделать. Теперь они будут это делать все чаще и все больше. Это проблема социальная. Большинство спальных районов Москвы превращается в гетто. И государство не хочет помочь.

— И все же это стихийный всплеск протеста или разогретый провокаторами?