Марк Аврутин - Застигнуты врасплох?

Марк Аврутин

Застигнуты врасплох?

В каком только сочетании не встречается в литературе, посвящённой Отечественной войне 1941-45 годов, фраза о том, что Советский Союз и его Красная Армия оказались «застигнутыми врасплох». Некоторые авторы добавляют ещё «в тактическом отношении» застигнуты врасплох. Однако и это добавление не раскрывает той ситуации, оставляя её по-прежнему малопонятной. То ли страх кого-то обидеть при отсутствии достаточных доказательств, то ли просто неспособность понять то, что произошло — таким невероятным оно было — мешает авторам, пишущим о войне, правдиво рассказать о возникшей ситуации в первые часы и дни войны. Попробуем её реконструировать, используя факты, которые могут быть признаны достоверными, и не потому, что они подтверждаются какими-то неопровержимыми документами, а скорее потому, что они не противоречат общей логике развития событий тех дней.

Итак, нам известно, что Сталин стремился предусмотреть и устранить все причины, которые могли бы помешать осуществлению гитлеровского плана вторжения на Британские острова. Сталин не мог себе представить, что Гитлер откажется от завершения военного конфликта с Англией. В отличие от Сталина, Гитлер хорошо представлял себе намерения своего восточного соседа, превратившегося с недавних пор из его заклятого врага в союзника, доброго помощника, чуть ли не друга. Зная, что больше всего Сталин боится случайно спровоцированного вооружённого конфликта, который в обстановке запредельной концентрации войск по обе стороны границы мог бы привести к непредсказуемым и самым ужасным последствиям, Гитлер добавляет к сталинским свои собственные опасения. Он сообщает ему, будто бы среди немецких офицеров есть ярые противники германского вторжения на острова, которые не упустили бы возможность сорвать этот уже утверждённый им план.

По указанию Сталина дополнительно к уже предпринятым мерам по созданию «благоприятных условий» для воскресного отдыха офицеров, Жуков рассылает в войска директиву, запрещающую реагировать на возможные провокации со стороны немцев, что уже противоречит воинскому уставу и должно расцениваться как преступление. Но этого Сталину кажется недостаточным: каким образом этот секретный приказ начальника Генерального штаба Красной Армии будет доведен до сведения каждого солдата, заступающего на караульную службу? А главное, как он будет понят солдатом, у которого в голове доведенные до автоматизма реакции на основные положения «Устава караульной службы»? Не выдать оружие солдату, стоящему в карауле, нельзя, а вот не выдать ему патроны — можно. У остальных же солдат и офицеров, не занятых несением караульной службы оружия в мирное время нет. В Красной Армии, потом в Советской, теперь в Российской пуще всего боялись и боятся вооружённого солдата — «человека с ружьём» — наверное, до сих пор находясь под сильным впечатлением от одноимённой пьесы.

Теперь уже начинает проясняться смысл этой таинственной фразы «застигнуты врасплох». Во-первых, Красная Армия не имела Верховного Главнокомандующего. Ставка Верховного Главнокомандования под председательством Сталина была создана лишь 10 июля. Армия не только не была приведена в состояние повышенной боевой готовности, но, напротив, была фактически разоружена. За это должностное преступление должны были понести уголовную ответственность в первую очередь Тимошенко и Жуков. Но они исполняли указание Сталина и поэтому всё обошлось. В самые первые дни войны немецкие танковые войска, не встречая сопротивления и покрывая по 80 километров в день, разбили советский фронт на отдельные очаги. Но при этом танкисты оказывались оторванными от своих основных частей. Однако советские войска по указанным выше причинам не могли воспользоваться этим обстоятельством и лишь откатывались назад, не имея ни приказа, ни оружия для вступления в контакт с противником, пока не оказывались окружёнными немецкими войсками второго эшелона.

Лишь поздно вечером 22 июня в войска ушла первая директива военного времени, за подписями Тимошенко и Жукова, которая предписывала обрушиться всеми силами на врага и уничтожить его, т. е. приказывала войскам перейти в контрнаступление, минуя стадию обороны. Как ни странно, несмотря на никуда не годную и в мирное время связь, а с началом боевых действий и вовсе приведенную в состояние полного хаоса, эта директива была получена штабами если не всех, то, по крайней мере, некоторых фронтов и армий. Однако к этому моменту была уже практически полностью уничтожена фронтовая авиация. Только на лётных полях в Белоруссии, расположенных так близко от границы, что самолёты просто не успели бы взлететь, если бы даже попытались сделать это, было уничтожено 6000 самолётов, стоявших рядами. Так ряд за рядом они и были уничтожены, в том числе и самолёты разведки. Поэтому в штабах армий, корпусов и дивизий не могли уже определить, где находится противник. Наступление, а не попытка прорыва отдельных частей, уже находившихся в тылу у немцев, и было, вероятно, воспринято как переход с оружием на сторону противника.

В 100-150-ти километровой зоне, занятой немцами уже в первые дни войны, оказались не только сконцентрированные там советские войска первого эшелона, но и огромное количество складов с сотнями тысяч тонн боеприпасов, горючего и продовольствия. Таким образом, советские войска уже окружённые и те, которые ещё находились по другую сторону стремительно приближавшегося фронта, остались без снарядов, бензина и хлеба. Оказались потерянными материальные ресурсы Красной Армии, основная часть её ВВС, военной техники. Невозможным стало централизованное управление войсками, которые в результате просто не знали, что им делать в быстро меняющейся обстановке. Если ко всему этому добавить, что у тщательно «просеянного и очищенного» офицерского корпуса Красной Армии была напрочь отбита охота и сама способность к принятию самостоятельных решений, то станет понятным, какой паралич охватил на всех уровнях командование советскими войсками и позволил немцам сравнительно легко добиваться победы в первые дни и недели войны.

Однако так было далеко не везде. Разбежавшиеся солдаты, оказавшиеся впоследствии в категории дезертиров или пленных, собирались в лесах группами и начинали громить немецких зенитчиков, сапёров, снабженцев. Вскоре вся Германия узнала о сражениях в Беловежской пуще, в этом «зелёном аду», как его называли немцы. Русские солдаты, показавшие себя непревзойдёнными мастерами ведения войны в лесу, создавали укреплённые районы в тылу и на флангах у немцев. Русские отчаянно сражались, пытаясь прорваться из окружения, постоянно атаковали с непоколебимым упорством и героическим презрением к смерти. Немцам приходилось их буквально выкуривать из нор в лесной чаще.

Гораздо хуже, чем на центральном фронте обстояли дела у немцев на юге и на севере. Через пять дней немцы подошли к Риге, однако дальше продвигаться стало гораздо труднее. Под Таллином немцы впервые столкнулись с организованным сопротивлением, когда отступавшие войска получили артиллерийскую поддержку кораблей Балтийского флота. Налёты немцев на корабли и военно-морские базы успешно отражались. Люфтваффе несли большие потери, составившие за неполный месяц боёв 70 % от тех 1800 боевых машин, с которыми немцы начали операцию вторжения.

Уже в начале июля появились сообщения о первых танковых атаках русских. 8 июля 1941 года произошло первое танковое сражение в районе Борисова, в котором русские танкисты действовали весьма искусно, стараясь зайти немцам во фланг или в тыл. В том, что русские танки, превосходившие немецкие по своим техническим характеристикам, не стали эффективным оружием летом-осенью 1941 года, виновато высшее командование Красной Армии, не усвоившее основное правило ведения танковой войны: «не распылять силы — собирать их воедино, в кулак». Следовало бы сказать точнее: те, которые усвоили и это правило, и многие другие правила ведения современной войны не хуже Гудериана, Гота, Хёпнера, все были расстреляны вместе с Тухачевским.

Сталин был якобы потрясён тем, что армия не сумела сдержать первый удар. Но именно он то и сделал всё возможное и невозможное для того, чтобы это случилось. Всем известна его крылатая фраза «кадры решают всё»: кто же, как не Сталин, поставил во главе Красной Армии Ворошилова, Тимошенко, Жукова, Будённого, Кулика и других столь же «талантливых» военачальников? Кто создал авторитет Ворошилову и заставил поверить всю страну в то, что это он выиграл Гражданскую войну? Сталин сделал из Ворошилова, не умевшего даже читать карты, военного человека и назначил его Главнокомандующим северо-западным направлением, где разгром Красной Армии оказался столь внушительным и быстрым, как нигде в другом месте. Впрочем, нет, и на юго-западном направлении, которое возглавил другой дружок Сталина — Будённый, Красная Армия подверглась не менее громкому и позорному разгрому. Однако и тут основная вина лежит на Сталине, ибо даже Будённый осознал опасность окружения и хотел отступить, но Сталин даже слышать не хотел об отступлении и перебрасывал всё новые и новые соединения в уже переполненный войсками район излучины Днепра. Корпуса Будённого вынуждены были выполнять сталинский приказ «ни шагу назад». В результате пять советских армий были окружены в 210 км от Киева. Все попытки вырваться из окружения не привели к успеху, так как бездарное руководство не сумело сосредоточить атаки на каком-либо одном, наиболее слабом участке.