Анатолий Вассерман - Украина и остальная Россия

Украина и остальная Россия

Анатолий Вассерман

Предисловие

Работа журналиста всегда связана с какими-то конкретными событиями. Даже общие аналитические размышления отталкиваются от текущей обстановки. Интересно задним числом оценить: что продиктовано внешними обстоятельствами, а что проистекло из глубинных убеждений.

Впрочем, сами убеждения тоже меняются. Хотя бы потому, что их нужно постоянно сверять с внешними процессами: как известно ещё с домарксовых времён, практика — лучший критерий истины. Да и собственные рассуждения не прерываются, на прежних основаниях воздвигаются всё новые выводы. В частности, ещё лет десять назад я искренне веровал в существование трёх самостоятельных народов и языков, разветвившихся от общего древнерусского корня. Теперь же у меня накопилось достаточно, на мой взгляд, доводов в пользу признания украинцев и белорусов такими же неотъемлемыми — при всём своём очевидном своеобразии — частями русского народа, что и архангелогородцы, куряне, пермяки… А из этого единства в свою очередь вытекают неутешительные представления о вынужденной направленности действий любого возможного руководства независимых Украины и Белоруссии.

Более того, со временем у меня менялась даже орфография. Например, ещё лет десять назад я в английских именах привычно писал сочетание «ЛЬ»: Томас Альва Эдисон, Франклин Делано Рузвельт. Но в конце концов решил все иноязычные имена записывать так близко к исходному произношению, как это вообще возможно в кириллице, адаптированной к русской фонетике. В более поздних статьях у меня тот же президент именуется Фрэнклин Делано Джэймсович Рузвелт — в английском звучании, но с русским отчеством.

Меняется и терминология. Так, вникнув в устройство страны, привычно именуемой Соединёнными Штатами Америки, я теперь неукоснительно называю её Соединённые Государства Америки (СГА). Ведь state — именно государство. Но российская политическая элита конца XVIII века не поверила в способность государств, только что провозгласивших независимость, добровольно объединиться, а ввиду тогдашнего своего слабого знакомства с английским языком сочла, что это слово имеет некие смысловые нюансы, и предпочла не переводить его (да ещё и произносила с немецким акцентом). Пришлось мне исправлять довольно много старинных ошибок подобного рода.

Словом, когда мне предложили связно — в книжном формате и объёме — изложить свои взгляды по значимому для меня вопросу, я не нашёл ничего лучшего, чем собрание моих же старых трудов на соответствующую тему с небольшими современными послесловиями к каждому из них. Я стараюсь указать, что в моих представлениях с тех пор изменилось — и почему. Сам удивился тому, сколь значительная часть моей картины мира остаётся стабильной, невзирая на все перемены последних десятилетий.

Заодно отметил свои ошибки — по счастью, немногочисленные.

Чтобы моя эволюция была очевиднее, статьи, как правило, размещены в хронологическом порядке.

Кое-что из включённого в книгу публикуется впервые. Это не значит, что эти тексты вовсе никто не видел. Чаще всего они представляют собой как раз служебные материалы, с годами утратившие конфиденциальность.

Верю, что читать эту книгу будут не только жители моей малой родины — Украины. Поэтому по возможности привожу переводы на литературный русский язык цитируемых мною выражений на местном диалекте.

Надеюсь, мои читатели доберутся до конца этого тома и по дороге получат от чтения не меньше удовольствия, чем я от написания.

Коммунизм и компьютер

Та половина института «Пищепромавтоматика», где работаю я, делает АСУТП — автоматизированные системы управления технологическими процессами. Долгое время я обращал сравнительно мало внимания на деятельность другой половины, где рождались АСУ, то есть просто автоматизированные системы управления — уже не аппаратурой, а людьми. Хотя и было у нас немало общего: в частности, изрядную часть исходной информации для АСУ даёт автоматизированный учёт и контроль продукции, входящий в епархию АСУТП.

Но основная часть задач АСУ — планирование производства — остаётся вне сферы интересов технологов. И я заинтересовался ею, лишь когда сбои советской плановой экономики стало уже невозможно списывать на всяческие привходящие обстоятельства. И когда рассекретилось, что даже первые советские пятилетки — официальный образец эффективности планирования — были фактически провалены. То есть в начале перестройки.

Тем более что централизованное планирование — основа государственной в ту пору идеологии: коммунистической. Ведь если не управлять всей экономикой из одного центра — к чему всю её делать казённой собственностью?

Конечно, в коммунизме всегда присутствовала и идея попроще, всего из двух арифметических действий: отнять и разделить. Но она всегда подчинялась высокой цели централизованного планирования — без него «отнять и разделить» становится простым разбоем.

Зато плановое управление эту идею освящает. Сможет единый хозяин из единого центра распорядиться всеми собранными ресурсами наилучшим образом — станет лучше жить всем, даже тем, у кого ресурсы изъяты.

Недаром Карл Генрихович Маркс предлагал пролетариям Британии выкупить всю собственность у всех её хозяев. Гарантировать им прежние доходы. А самим процветать за счёт того избыточного продукта, который образуется при рациональном использовании этой собственности.

Задача планирования, хотя и требует всех четырёх арифметических действий, принципиально несложна. И вроде бы должна легко создать такой избыток.

Почему болтов и гаек не бывает поровну

«То есть как это не бывает? — возмутитесь вы. — Возьми по горсти того и другого, наверни по гайке на каждый болт — и порядок». Ну что же, установление взаимно однозначного соответствия — метод надёжный. Но когда закончите наворачивать, что-нибудь останется в избытке.

«Так почему бы не докупить недостающее?» Вопрос резонный. Для тех, кому никогда не приходилось бегать по магазинам в поисках срочно понадобившейся кисточки, клапана для смывного бачка, катушки белых ниток…

«Но почему же не производится столько, сколько нужно?» А давайте подсчитаем, сколько именно нужно.

Допустим, нужно стране сегодня болтов и гаек по 1 000 000 штук. Ну что же. Из метра шестигранного прутка болтов выходит 5, гаек — 40. Пруток катают на стане «Полонез» — по 2500 метров в сутки. Гайки сверлят на станке «Менуэт» — по 400 в смену, а нарезают на станке «Вальс» — по 200 в смену. Болты обтачивают на станке «Танго» — по 1000 в сутки, нарезают на станке «Румба» — по 700 в сутки.

Подсчитали, сколько всего оборудования вам надо? А теперь учтите: в «Полонез» входит 150 болтов с гайками, в «Менуэт» — 88, в «Вальс» — целых 391. В «Танго» болтов 76, а гаек всего 42–34 болта вворачиваются в резьбовые гнёзда корпуса. А в «Румбе» болтов 28, а гаек целых 103–75 наворачиваются на шпильки. Расчётный срок службы «Полонеза» — 10 лет, «Менуэта» — 7, «Вальса» — 3, «Танго» — 5, «Румбы» — 4. И все гайки с болтами, необходимые для их производства, тоже необходимо сделать.

Изменили план? Учли, сколько дополнительных станков нужно и сколько на них уйдёт дополнительного крепежа? Успели утереть с лица пот? Это хорошо, если успели. Потому что вбежал к вам в кабинет главный технолог по изобретениям и радостно сообщил: болты теперь можно не точить и нарезать, а штамповать на прессе «Ламбада» — целых 10 000 в смену. И болтов в этой «Ламбаде» всего 15 — но 2 из них диаметром 50 мм, а ещё один — целых 100. И гаек лишь 13 — но одна 200-миллиметровая. Так что план надо пересчитать — и срочно, иначе ещё год будем переводить металл в стружку.

На самом деле всё не так уж страшно. Все перечисленные цифры образуют давно известную математикам систему уравнений. Причём простейших — линейных. Которые нас учат решать ещё в школе.

В школьном учебнике системы линейных уравнений решают методом Крамера. Метод очень хорош для теории — используемые в нём определители находят в математике множество применений. Но один недостаток у метода есть. Число действий, необходимых для расчёта определителя, пропорционально факториалу количества уравнений.

Факториал числа — это произведение всех чисел от единицы до этого числа. И растёт факториал немыслимо быстро. Факториал четырёх — 24, восьми — 40 320, а двенадцати — уже 479 001 600! Решать методом Крамера можно лишь учебные примеры. А для реальных систем с десятками и сотнями уравнений он неприменим.

Такие системы часто встречаются в астрономии. Видный астроном, «король математиков» Карл-Фридрих Гаусс разработал в конце XVIII века новый метод решения систем линейных уравнений. Изумительно простой метод — число действий в нём пропорционально всего лишь третьей степени числа уравнений.