Н. Соколов - Убийство царской семьи
Дом не был готов к ее приезду. Несколько дней она провела на пароходе и перешла в дом 26 августа. Государыня с Наследником ехали в экипаже, Государь с Княжнами – пешком.
Глава V[17]
Тобольский дом
Тобольский дом, где жила заключенная царская семья, находился на улице, получившей после переворота название «улица свободы». Ранее в нем жил губернатор.
Это каменный дом в два этажа, с коридорной системой.
Первая комната нижнего этажа справа, если идти по коридору от передней, занималась дежурным офицером. В соседней с ней
– помещалась комнатная девушка Демидова. Рядом с ее комнатой
– комната Жильяра, а далее столовая.
Против комнаты дежурного офицера находилась комната камердинера Чемодурова. Рядом с ней – буфетная, а далее шли две комнаты, где жили камер-юнгфера Тутельберг, няня детей Теглева и ее помощница Эрсберг.
Над комнатой Чемодурова шла лестница в верхний этаж. Она выходила в угловую комнату-кабинет Государя. Рядом с ним был зал. Одна из его дверей выходила в коридор, также деливший дом на две половины. Первая комната направо, если идти от зала, служила гостиной. Рядом с ней – спальня Государя и Государыни, а далее – комната Княжен.
С левой стороны коридора, ближе к передней, была шкафная комната. Соседняя с ней – спальня Наследника, а далее – уборная и ванная.
Дом был теплый, светлый.
Жизнь семьи в Царском[19]
Первое время, приблизительно месяца 1½, было едва ли не лучшим в заключении семьи.
Власть была в руках полковника Кобылинского. Местным властям он не подчинялся. Посланцев же центра не существовало.
Жизнь сразу вошла в спокойное, ровное русло.
В 8 часов 45 минут подавался утренний чай. Государь пил его в своем кабинете всегда с Ольгой Николаевной; остальные дети – в столовой.
После чая до 11 часов Государь занимался у себя: читал или писал свои дневники. Затем он шел на воздух и занимался физическим трудом. Обыкновенно он пилил дрова.
Дети, кроме Ольги Николаевны, до завтрака, с часовым перерывом, занимались уроками.
В час был завтрак.
Затем Государь и Княжны шли на воздух. К ним приходил несколько позднее и Наследник, обычно отдыхавший после завтрака по требованию врачей.
Все они обыкновенно пилили дрова. Их общими трудами была выстроена площадка над оранжереей и лестница. Здесь на площадке, обращенной к солнцу, они любили сидеть.
От 4 до 5 часов Государь преподавал Наследнику историю.
В 5 часов подавался чай.
После чая Государь проводил обычно время у себя в кабинете. Дети до 8 часов занимались уроками.
В 8 часов подавался обед.
После обеда семья собиралась вместе. К ней приходили Боткин, Татищев, Долгоруков и другие. Беседовали, играли. Иногда Государь читал вслух.
В 11 часов подавался чай. Затем все расходились. Наследник ложился спать вскоре после обеда.
Государыня обычно не покидала своей комнаты до завтрака. В эти часы она или преподавала у себя некоторые предметы детям, или занималась чтением, рукоделиями, живописью. Чаще всего она и обедала у себя вместе с Алексеем Николаевичем: она все время жаловалась на сердце и избегала ходить в столовую, нахолившуюся в нижнем этаже. Иногда, оставаясь одна в доме, она играла на пианино и пела.
Вместе с семьей обедали Гендрикова, Шнейдер, Татищев, Долгоруков, Боткин, Жильяр и Гиббс. По праздникам приглашался доктор Деревенько и его сын гимназист Коля.
Обед готовил старый царский повар Харитонов. Стол был удовлетворительный. За завтраком подавались супы, мясо, рыба, сладкое, кофе. Обед состоял из таких же блюд и фруктов, какие можно было достать в Тобольске.
В сравнении с царскосельской жизнь в Тобольске имела одно преимущество: семья имела возможность здесь посещать церковь. Всенощные богослужения и в Тобольске совершались на дому. Литургии же (ранние) совершались для нее в церкви Благовещения.
Население участливо относилось к заключенным. Когда народ, проходя мимо дома, видел кого-либо в окнах, он снимал шапки. Многие крестили узников.
Разные лица присылали провизию. Большое участие в жизни семьи принимал Ивановский женский монастырь.
В Тобольске было спокойнее, чем в Царском. Но это было… сибирское спокойствие. Все здесь было однообразно. Семья жила в темном мире одних и тех же событий, одних и тех же интересов. Здесь было скучно. Дом, огороженный двор да небольшой сад – вот вся территория, доступная семье. Всегда одни и те же люди. Даже в церкви узники не могли иметь ни с кем общение, так как народ не допускался, когда там молилась семья.
Физический труд, качели и ледяная гора – это все развлечения, доступные для них.
Чтобы скрасить жизнь, дети усиленно занимались уроками. Им преподавали: Государь – историю Алексею Николаевичу, Государыня – богословие всем детям и немецкий язык Татьяне Николаевне. Математику и русский язык преподавала Битнер. Гендрикова занималась по истории с Татьяной Николаевной. Жильяр и Гиббс преподавали французский и английский языки.
Конец ознакомительного фрагмента.
Примечания
1
Речь профессора академика В.О. Ключевского в торжественном собрании Московской Духовной Академии 26 сентября 1892 года.
2
Даты везде указываются по новому стилю. Там же, где употреблен старый стиль, это оговаривается.
3
В России было три категории судебных следователей: 1) «участковый», 2) «по важнейшим делам» и 3) «по особо важным делам», делившиеся по степени важности самых дел. Эта «важность» определялась прокурорским надзором, и следствия у следователя по важнейшим делам возникали по предложениям прокурора суда, у следователя по особо важным делам – по предложениям прокурора суда, прокурора палаты или министра юстиции, как генерал-прокурора.
4
Дитерихс M.K. Убийство царской семьи и членов Дома Романовых на Урале, ч. 1, с. 14.
5
Свидетель Д.Н. Дубенский был допрошен мною в Париже 28–29 декабря 1920 года.
6
Свидетель А.С. Лукомский был допрошен мною в Париже 3 июля 1922 года.
7
Архив Русской Революции, тт. II и III.
8
Свидетель Б.А. Энгельгард допрошен мною 12 апреля 1921 года в Париже.
9
Эти свидетели допрошены на следствии: П.А. Жильяр 12–14 сентября 1918 года в г. Екатеринбурге членом суда Сергеевым и мною: 5–6 марта 1919 года и 27 августа того же года в г. Омске, 14 марта 1920 года в г. Харбине и 27 ноября того же года в Париже; М.Ф. Занотти – мною 11 ноября 1920 года в Париже; М.Г. Тутельберг мною 23–27 июля 1919 года в г. Ишиме; А.А. Теглева мною 5–6 июля 1919 года в г. Екатеринбурге и 17 июля того же года в г. Тюмени; Е.П. Эрсберг мною б июля 1919 года в г. Екатеринбурге, 17 июля того же года в г. Тюмени и 16 марта 1920 года в г. Харбине; А.А. Волков 22 октября 1918 года в г. Екатеринбурге членом суда Сергеевым и мною: 20–23 августа 1919 года в г. Омске и 15 марта 1920 года в г. Харбине.
10
Свидетель Е.С. Кобылинский был допрошен мною 6-10 апреля 1919 года в г. Екатеринбурге.
11
Эти свидетели были допрошены мною в Париже: князь Г.Е. Львов – 6-30 июля 1920 года, А.Ф. Керенский – 14–20 августа того же года, П.Н. Милюков – 23 октября того же года и 12 июля 1922 года.
12
Содержание настоящей главы, кроме показаний предыдущих свидетелей, основывается еще на показаниях камердинера Государя Т.И. Чемодурова, лакея Наследника Цесаревича С.И. Иванова, преподавателя английского языка детям С.И. Гиббса, дочери доктора Боткина Т. Е. Мельник и на записях в дневнике Наследника Цесаревича.
Свидетели Т.И. Чемодуров, С.И. Иванов и С.И. Гиббс были допрошены: первый членом суда Сергеевым 15–16 августа 1918 года в г. Екатеринбурге, второй мною 18 июля 1919 года в г. Тюмени, третий мною 1 июля 1919 г. в Екатеринбурге. Письменные показания Т.Е. Мельник составлены ею для дела 25 июня 1920 г. Дневник Наследника Цесаревича был обнаружен при обыске у охранника М.И. Летемина 6 августа 1918 года в Екатеринбурге.
13
Свидетель А.И. Гучков был допрошен мною 15 сентября 1920 года в г. Париже.
14
Трагическая Судьба Императора Николая II.
15
Инструкция в разорванном виде найдена 8 сентября 1918 года в г. Екатеринбурге, в здании Волжско-Камского Банка, где помещался Уральский областной совет, товарищем прокурора Н.И. Остроумовым.
