Александр Терещенко - Быт русского народа. Часть 5. Простонародные обряды

В Зволенске, горней Леготе, поют:

Свата Яна паля,Черти мнихов хваля.

Там думают, что когда жгут огонь, тогда черти восхваляют своих доброжелателей-монахов. У многих южных славянских племен владычествует поверье, что никто столько не дружит из людей с чертями, как монахи. Это поверье родилось во время насильственного крещения славян католическим монашеством. Доминиканцы и иезуиты, везде не терпимые за низкие их действия, в великом презрении у славян. В той же стране поют еще;

О, Яна, Яна ваяна!На простред зволенаЕсть липка зелена!О, Яна, Яна ваяна!Дай добры час почать,А лепше докончать.О, Яна, Яна ваяна!О, Яно, Янечко,Зобудь ма ранечко.О, Яна, Яна ваяна!Рано пред зорами,Трома годинами.О, Яна, Яна ваяна!Кравы подойти;На пасу выгнати.О, Яна, Яна ваяна!На пасу зелену,На росу студену.О, Яна, Яна ваяна!Сватго Яна паля,Плна дечков яма.О, Яна, Яна ваяна!Акы е тек месяцПекне огродены. —О, Яна, Яна ваяна!Пекныша вдовами.Крайшима паннами.

В славянской Турции и Липтове:

Яно, Яно, ваянуо!Прилетела голубка в час рано;Прилетела другая,3 червенего круга;Прилетела третья,Зо заграды з кветяЯно, Яно, ваянуо!Ваянуо, ваянуо!

Или:

Яно, милы Яно!Зобудзай в час рано,В час рано раничко,Кед выйде слнецко.

В одном Липтове:

Эй, Яне наш, Яне!Кде тя палить маме?На бобровекой стране,Та тя палить маме.Кого ожениме?Дура Штефинове,Кого же му даме?Мару Калинове.

В Новоградске:

Кабы я видела, кебы буде Яна,Вербы сом накладда, на три страны огна;Едон бы накладла од солнца восходу,Другы бы накладла моему милему,Моему милему, шугайку шварнему,(Пригожему молодцу).

На сватего Яна,Кажди е пияна:Кед ми таке будеме,Аи ми пиять будеме.

А я мою жену,Заженем на войну,На Святего Яна,Кед буде ожрана (пьяна).

Тен тыдень, тен тыдень, по сватем Яне,Лежими, лежими, ма мила в яме:Смилуй са, смилуй са, над ей душецкой,Ако са смилуе, коцур над мышкой.

Ивановский день в Ускоках (в Далмации) начинается за десять дней до праздника Иоанна Крестителя. В это время толпа поселян складывает можжевельник в кучу, которая называется коледо, и зажигает его, сопровождая танцами и песнями. Дети смотрят за огнем, чтобы он не погас и чтобы дымился можжевельный запах. Это продолжается постоянно до Иванова дня. Накануне этого праздника, который особенно отличается множеством огней, девушки и молодые женщины отправляются в сады собирать цветы и травы, из коих плетут венки и украшают ими свои головы, в том мнении, что во год не будет болеть у них голова и самые опасные болезни не пристанут к ним.

В Силезии в день соботы, или соботки, празднуют ивановский огонь, который называют еще огненным поворотом солнца. Перед днем св. Иоанна женщины жгут огни, танцуют, поют и совершают молитвы и почести дьяволу. Приносимая ему в жертву богородицкая трава развешивается в домах и хранится как предотвратительное средство от несчастий. Огонь добывают трением досок…

…Обычай жжения огня перешел сюда от других славян. Люнебургские венды совершали языческие жертвоприношения долгое время по принятии христианской веры. При священном дереве с обрядным возлиянием и окроплением они закалывали петуха, потом предавались пляскам и песням.

У дравских вендов (между Луковом, Доннебергом и Вельценом) в высоком почитании деревья: венечное (березовое) и петушиное (Hahnbaum). Венечное употребляется женщинами в Иванов день. Они одни только могут его рубить, возить и ставить в землю. Всякая женщина, как бы она ни была дряхла, едва могущая ходить на костыле, отправляется смотреть, где будут ставить дерево. Его рубят накануне праздника, снимают с него все ветви, оставив одну только верхушку, наподобие венка. В Иванов день берут женщины телегу, сами в нее впрягаются вместо лошадей или волов и отправляются в рощу. Ни непогода, ни дурная дорога им не <является> препятствием: они идут через болота и в воде по уши. Молодые и здоровые женщины идут возле телеги, поют и веселятся, а их матери везут. Как скоро появятся с деревом в селе, там поднимают радостный крик и спешат к тому месту, где стояло еще прошлогоднее дерево, и рубят его. Хозяин, перед домом которого оно стояло, покупает у них и дает им деньги на водку. Новое дерево ставится при торжественном восклицании: оно увешивается венками и цветами; потом выкатывают несколько бочек пива и освящают празднество. Обычай ставить дерево совершается ежегодно с особым почитанием. Люнебургские венды праздновали Иванов день в ознаменование наступления жатвы. В огонь бросали петуха и лили пиво; потом плясали вокруг дерева и окропляли скот жертвенной водою.

В России, по введении христианской веры, упорствовали многие племена в уничтожении старых обычаев. В Ижоре, около Иван-города, Яма, Копорья, Ладоги, Невы до Каянии и Лапландии, на пространстве более тысячи верст, еще были в XVI в. обожатели солнца, луны, звезд, озер, вод, камней и гор. Исповедуя христианскую веру, они имели своих жрецов, ардуев, и не хотели отстать от кумиров. Митрополит Макарий посылал сюда (1534 г.) умного монаха Илию с наставительною грамотою. Жители, уверяя его в своей ревности к христианству, говорили, что не смеют коснуться идолов, оберегаемых ужасными духами. Илия зажег священные их леса, бросил в воду кумиров, удивил народ и проповедью довершил торжество веры. Пятилетние мальчики помогали ему сокрушать молельни. Сами русские усердно следовали в XVI в. многим языческим обрядам. Жители Псковской области праздновали день Купалы (июня 24) с неменьшим заблуждением: они собирали травы в пустынях и дубравах с суеверными обрядами; ночью веселились, били в бубны, играли на сопелях и гудках; молодые жены и девицы плясали и обнимались с юношами, забывая стыд и целомудрие. Памфил, игумен Елиазаровскои обители, с укоризною писал наместнику и сановникам Пскова (1505 г.): «Егда приходит день Рождества Предотечева, и прежде того, исходят огавницы, мужие и жены чаровницы, по лугам и по болотам, и в пустыни и в дубровы, ищущи смертные травы и приветочрева, от травного зелия, на пагубу человеком и скотом; туже и дивия корения коплют, на повторения мужим своим. — Сия вся творят действом дьяволим, в день Предотечева, с приговоры сатанинскими. Егда бо прийдет праздник во святую нощ, мало не весь град возмятется и в селех возбесятся: в бубни и в сопели и гудением струнным, плесканием и плясанием; женам же и девам и главами киванием, и устами их неприязнен клик, вся скверные песни, и хребтом их вихляния, и ногам их скакание и топание, туже есть мужем и отроком великое падение; туже и женское и девичье шептание, блудное им возрение, и женам мужатым осквернение, и девам растления»[23]. В «Стоглаве» находится известие (1551 г.), что мужчины, женщины и дети перед праздником и на сам праздник Иоанна Крестителя ходили ночью по домам, улицам и водам; забавлялись бесстыдными играми, пели сатанинские песни и плясали под гусли. По прошествии ночи шли в рощу с великим криком и омывались в реке, как бешеные".

Доныне близ Антониево-Дымского монастыря, недалеко от Тихвина (Новгород, губ.), простой народ купается в Дымском озере, и в нем купают больных лошадей, почитая эту воду целебною. Препод. Антоний, основавший этот монастырь в XIII ст., совершил на этом озере чудеса, почему бывает ежегодно июн. 24 Крестный ход. В том монастыре хранится железная шляпа этого угодника, найденная в Дымском озере. Около старой Ладоги производится купанье при огне, раскладываемом на горе Победнице. В Новгородской губер. этот огонь называется живым, лесным, царь-огонь и лекарственным. В озере Клещинском (Владим. губер., уез. Переславля-Залесского), доныне купаются и водят по его берегам хороводные круги с песнями.

Карпатские славяне моются росою до восхождения солнца и потом скачут через разложенные огни. Некоторые же карпатские и судетские девушки опоясываются цветными перевязями, головы убирают венками, сплетенными из душистых трав и цветов, и потом поют около огня хороводные песни. В Литве ходят за город мыться росою, а праздник Купалы, называемый там роса, сопровождается зажиганием огней.

В северо-восточных местах России праздновали вместо Купалы Агриппину-купальницу. Перед собиранием хлеба приносили ей жертвы и с того же времени начинали купаться в реках, потому она прозвана купальницею. Молодые люди украшались венками, раскладывали ввечеру огонь, плясали и пели в честь купальницы. В Архангельской губ. топят бани в день св. Агриппины, настилают пол травою купальницею (лютик),[24] а потом купаются в реке. В окрестностях Москвы девушки парятся в банях свежими вениками, связанными из целебных трав, и готовят кашу. В Петербурге встречалось мне видеть, что старые люди накануне Агриппины-купальницы парятся свежими березовыми вениками со смесью разных жгучих и целебных трав: крапивы, лютика, папоротника, богородицкой травы, ивана-да-марьи, ромашки, мяты и полыни.