Александр Широкорад - Германия. Противостояние сквозь века
Фланги русского боевого порядка (“крылья”) не позволили немцам развить успех операции. Немецкий “клин” оказался зажатым в клещи. В это время дружина Александра нанесла удар с тыла и завершила окружение противника. “Войско братьев было окружено”.
Воины, которые имели специальные копья с крючками, стаскивали рыцарей с коней; воины, вооруженные ножами – “засапожниками”, выводили из строя лошадей, после чего рыцари становились легкой добычей. “И бысть ту сеча зла и велика немцем и чюди и бе труск от копии ломлениа и звук от мечнаго сечениа, якоже озеру померзшу двигнутись, и не бе видети леду, покры бо ся кровию”. Лед под тяжестью сбитых в кучу тяжеловооруженных рыцарей стал трещать. Некоторым рыцарям удалось прорвать кольцо окружения, и они попытались спастись бегством, но многие из них утонули.
Новгородцы преследовали остатки бежавшего в беспорядке рыцарского войска по льду Чудского озера вплоть до противоположного берега, семь верст. Преследование остатков разбитого врага вне поля боя было новым явлением в развитии русского военного искусства. Новгородцы не праздновали победы “на костех”, как было принято раньше.
“Ледовое побоище” стало первым случаем в истории военного искусства, когда тяжелая рыцарская конница была разбита в полевом бою войском, состоявшим в большей части из пехоты. Русский боевой порядок (“полчный ряд” при наличии резерва) оказался гибким, в результате чего удалось осуществить окружение противника, боевой порядок которого представлял собой малоподвижную массу; пехота успешно взаимодействовала со своей конницей»[28].
Боюсь, читателю уже надоели версии битвы, и давно возник вопрос а что же было на самом деле? Увы, за отсутствием достоверных источников ответ на сей вопрос довольно затруднен.
Так, до сих пор точно не известно даже место битвы. Его наши историки ищут с середины XIX века. Причем одни считают местом битвы западный берег Чудского озера, другие – западный берег Псковского, некоторые называют разные места Теплого озера.
Из десяти историков, занимавшихся этим вопросом (Костомаров, Васильев, Трусман, Лурье, Порфиридов, Бунин, Беляев, Тихомиров, Паклар, Козаченко) только эстонец Паклар производил специальные изыскания на месте, остальные же пытались найти решение в тиши своих кабинетов. В итоге предполагаемые места битвы разбросаны на участке протяженностью около ста километров!
Археологи на берегах и даже в прибрежных водах озера сделали десятки интересных находок, рассказывающих о жизни местного населения в XII–XIV веках. Но, увы, среди них нет ни братских могил, ни групповых захоронений воинов, ни больших находок оружия, словом, ничего того, что могло служить вещественным доказательством битвы в 1240 г.
Фантазировать на тему, кто кого и как «стаскивал крючьями с лошадей», я не стану. Но зато есть серьезные сомнения в том, что все лавры победителя в сражении принадлежат Александру Невскому.
Так, Суздальская летопись отводит главную роль в Ледовом побоище не Александру, а Андрею Ярославовичу и его дружине: «Великыи князь Ярославь посла сына своего Андреа в Новъгород Великыи в помочь Олександрови на немци и победиша я за Плесковым (Псковом) на озере и полон мног плениша и възратися Андреи к отцу своему с честью».
Эта информация косвенно подтверждается немецкой «Рифмованной хроникой». Там повествуется о захвате немцами Пскова, после чего говорится:
Есть город на Руси,Новгородом он называется.Их королю стало об этом известно.Он выступил со многими отрядами…И пришел он с большой силой.Он многих русских привел,Чтобы освободить тех, кто в Пскове[29].
После взятия Пскова и изгнания немцев:
Король Новгорода ушел в свою землю,Недолго было спокойно.Есть город большой и просторныйТакже на Руси.Суздалем он называется.Александром звали того,Кто в то время там был королем[30].Своим подданным он велел собиратьсяВ поход. Русским их неудачи обидны были.Быстро они собрались.И поскакал король Александр,С ним много другихРусских из Суздаля.У них было луков без числа,Очень много блестящих доспехов.Их знамена богато расшиты,Их шлемы славились своим сиянием[31].
Судя по тексту, автор «Хроники…» не был на Чудском озере, но слышал рассказы участников битвы. Обратим внимание на очень важную его ошибку: безымянный «король» Новгорода берет Псков и возвращается в Новгород, а в 1242 г. из Суздаля явился «король Александр» с войском в «блестящих доспехах». Он-то со своей кованой ратью и «накостылял» немцам. Надо ли говорить, что если бы «впервые в истории военного искусства» бой против рыцарей выиграла бы пехота, то это нашло бы отражение в пространном тексте «Хроники…». Но, увы, там нет ни слова ни про пехоту, ни тем более про мужиков с топорами.
Итак, битву на Чудском озере выиграла суздальская кованая рать. Но суздальским князем тогда был Андрей Ярославич, а не Александр Ярославич. Однако ошибка немецкого хрониста вполне объяснима: и до 1242 г., и после Орден вел переговоры с Александром Невским, а Андрей «пришел, увидел, победил» и ушел в родной Суздаль – его немцы и не знали.
Летом 1242 г. в Пскове был заключен договор между Ливонским орденом, Псковом и Новгородом. Немцы возвратили все земли Новгорода, куда они «зашли» в 1238–1242 гг., а именно Водь, Лугу, Псков и Летьголу, то есть Занаровье в Ижорской земле и часть Латгалии.
К Новгороду отходил район от Изборска до истоков юго-западных притоков реки Великой, фактически весь бассейн этой реки с притоками Кудеб, Вяда Кухва, Утроя и Льжа. Кроме того, был произведен полный обмен пленными без выкупа.
Глава 5. Ливонская война
Несмотря на многочисленные договоренности с Новгородом и Москвой, как Ливонский орден, так и городские власти Ревеля и Риги препятствовали торговле Руси со странами Западной Европы, в первую очередь с Англией, Голландией и Францией. Они всеми силами старались не пропускать в Россию оружие, ученых и ремесленников, стремясь изолировать ее от научно-технического прогресса.
Так, в 1547 г. Иван IV договорился с императором Карлом V о наборе в Германии трехсот ученых и ремесленников для отправки в Россию через Любек и Ревель. Однако ревельские власти не пропустили их. В результате «иностранные специалисты» прибыли в Россию кружным путем.
Кроме того, ни в Новгороде, ни в Москве никогда не забывали о том, что наши пращуры были силой вытеснены из Прибалтики, а Ревель и Дерпт первоначально назывались Колыванью и Юрьевом.
В феврале 1557 г. Иван IV потребовал от Ливонского ордена, чтобы Дерптское епископство уплачивало Москве дань – в размере 1 марки с человека в год и, кроме того, покрыло в течение трех лет те недоимки, которые накопились за предыдущие 50 лет, то есть с 1503 г. по 1553 г.
Орден согласился платить дань с 1557 г., а от выплаты старых задолженностей отказался. Мало того, 14 сентября 1557 г. орден заключил с Великим княжеством Литовским союз против Москвы, хотя, согласно более раннему договору с Россией, орден не имел права заключать военные союзы с Литвой, Польшей и Швецией.
Терпение Ивана IV переполнилось. В январе 1558 г. сорокатысячная русская армия под началом касимовского царя (хана) Шиг-Алея, князя М. В. Глинского и боярина Даниила Романовича Захарьина вторглась в Ливонию. Русская армия за месяц прошла по маршруту Мариенбург – Нейгаузен – Дерпт – Везенберг – Нарва. При этом не был взят ни один укрепленный город, но страна изрядно опустошена. В феврале армия вернулась в русские пределы. В районе Пскова, узнав об отправке посла магистра в Москву, Шиг-Алей приказал прекратить военные действия.
В марте 1558 г. экстренный ландтаг Ливонского рыцарства принял решение собрать 60 тысяч марок для уплаты русскому царю дани и тем самым решить дело миром и предотвратить русские репрессии против Ливонии. Однако к маю 1558 г. было собрано лишь 30 тысяч марок. Хуже было то, что гарнизон Нарвы периодически стал открывать огонь по Иван-городу, находившемуся на противоположной стороне реки Наровы. Ивангородские пушкари отвечали, и не без успеха. 11 мая 1558 г. от их огня в Нарве возник сильный пожар. Русские решили воспользоваться оказией и пошли на штурм. После короткого, но кровопролитного боя они овладели крепостью, а гарнизон заперся в цитадели. На следующий день гарнизон сдался с правом свободного выхода.
Русские войска вошли в Ливонию и почти без сопротивления захватили Везенберг, Тольсбург и ряд других замков. Эсты охотно присягали московскому государю. Всем объявлялось, что присягнувшие останутся на местах, при прежних правах «по старине». К воеводам являлись для принятия русского подданства и из других отдаленных волостей.
