Александр Карелин - Регистан где-то рядом (сборник)

Несколько дней назад жители крупного кишлака обратились к властям, а их представители – к советскому командованию с просьбой о помощи. Оказалось, что душманы перекрыли канал, идущий от водохранилища в этот кишлак, который теперь оказался на голодном водном пайке. А для того, чтобы никто не смог проникнуть к плотине и открыть водовод, подступы к нему заминировали.

Было принято решение силами советских саперов разминировать дорогу и плотину. Учитывая, что подступы к водохранилищу прикрываются многочисленными засадами и огневыми точками, в район выполнения боевой задачи вышли несколько подразделений, включая третий батальон и танкистов из Газни. Впереди двигался отряд обеспечения движения. Он и задавал темп всей колонне.

Сейчас пульс жизни хорошо ощущается только по радио. Доносятся приглушенные горами автоматные очереди. Невский напрягся. Все ли живы?

– Огрызнулись и скрылись, – слышится в динамике. – Потерь нет.

Как все-таки нелепо и неправдоподобно в наши-то дни, когда после Великой Отечественной войны прошло тридцать восемь лет, слышать эти суровые слова: «Потерь нет». Невский облегченно вздохнул.

– До плотины меньше километра. По карте – восемьсот метров. Ликвидировали два завала. Мин пока нет, – следует очередной доклад.

Может, местные жители преувеличили опасность? Просто душманы распустили слух, что дорога, плотина и прилегающие к ней поля заминированы? Может, все обойдется и саперам не понадобится рисковать?

Следя за докладами по радио, Невский даже перестал наблюдать за молодой женщиной. Она закончила расчесывать волосы, вновь надела шлемофон, а потом скрылась внутри боевой машины. Колонна медленно двинулась дальше. Комбат Сан Саныч, а за ним и Александр, скрылись внутри своих бронетранспортеров.

Проехали не долго. Снова остановка. Надоело сидеть на месте. Невский вылез из бронетранспортера, спрыгнул на землю. Подошел к БТР комбата под № 302. Сан Саныч тоже прогуливался, разминал ноги, энергично отряхивал руками свою трофейную камуфлированную форму. Закурили.

– Видал, док, красотку? Что она здесь делает, ума не приложу. Я бы таких дома держал, да любовался ежедневно. Как ее муж на войну отпустил?!

– Может, она и не замужем. Всякое бывает. У нас в бригаде ее не видел, значит, из «гостей».

– Это точно. Здесь же с нами подразделения из Газни. Эх, доктор, скинуть бы годков так «дцать», я бы за ней «приударил».

– Да ладно вам, Сан Саныч, ведь нет еще сорока, какие ваши годы.

– Ты забыл, что здесь идет «день за три», так что я за Афган поднабрал годков, считай, по этой арифметике и приблизился к отметке в сорок пять. Теперь положено себя солидно держать. Как говорится, перебирать женщин хорошо лишь в молодости. А у настоящего мужчины должна быть только одна жена. С тем и живу. А жену свою люблю, она меня ждет не дождется. Скоро уже мне возвращаться. Так хочется обнять ее и своих дочек ненаглядных. У тебя есть дети?

– Да, дочь. Четыре года.

– Ну, тогда ты меня поймешь. Девчонки – это ведь тонкая душевная организация. Скучаю по ним.

Из БМП-2 вылез солдат и заспешил по своим делам.

– Слышь, боец! А кто эта женщина, что в вашей «бээмпэшке» прячется? Часом, не вражеский шпион? – Майор Тараборин волевым движением руки остановил солдата.

Тот козырнул и широко улыбнулся:

– Никак нет. Это же наш фельдшер танкового батальона. Прапорщик Мороз Лариса.

– Вот я и вижу, что ты прямо какой-то «примороженный», – комбат даже переступил с ноги на ногу от нетерпения. – Давай дальше выкладывай. Все, что знаешь, чай, перед майором Советской армии ответ держишь.

– Извините, товарищ майор. Я особо ничего и не ведаю. Сам с ней в первый раз еду вместе. Вроде, говорят, не замужем. Сынок десятилетний в Союзе остался, с ее матерью живет на Урале. Деревенька со смешным названием, не запомнил я только какая. Да, по весне было в полку награждение, так товарищу прапорщику вручили медаль «За отвагу». А годов, сколько ей, не знаю точно. Пацаны говорят, что старая она. Извините, товарищ майор, до ветра мне надо. Мочи нету больше терпеть.

– Ладно, беги уже, – майор засмеялся. – А то в штаны наделаешь.

Паренек кивнул и скрылся за ближайшим валуном на краю дороги.

– Вот, значит, как! Слыхал, док? Медичка, да еще с медалью. И красивая. Куда наши мужики в погонах смотрят. Правда, солдатик ее старой назвал. Но не сто же ей лет?! А на вид я бы ей не более двадцати дал. Впрочем, надо при случае поближе рассмотреть. Ладно, по машинам. Вроде, трогаемся опять.

Они поспешно заняли свои места. Колонна двинулась дальше.

– Дайте волю Мирте, – прозвучала по радио необычная фраза.

Впрочем, Невский сразу понял, о чем идет речь. Это означало, что надо пустить на дорогу собак. Специально натренированные, они могут обнаружить и те мины, которые миноискатель не воспринимает.

Доктору уже приходилось в прежних рейдах наблюдать работу саперов и их верных друзей. А с этим подразделением общался не далее, как вчера: пришлось оказывать помощь одному солдату. Пуля, выпущенная из винтовки, была на излете, поэтому застряла в плече. Удалось легко извлечь ее буквально «за хвост». Обработал, перевязал рану, ввел обезболивающее и антибиотик. Все будет нормально. Несмотря на протесты раненого, его эвакуировали на вертолете. Пусть теперь отдохнет в медроте на белых простынях (мечта многих, уставших от войны солдат).

Задержался Невский в этом подразделении подольше. Познакомился с офицерами и солдатами-саперами. И, конечно, познакомился с тремя собаками. Впрочем, все они показались ему «на одно лицо» – восточноевропейские овчарки.

Это, действительно, самые верные помощницы саперов, добродушнейшие существа. Как ему рассказывал вчера старший лейтенант Сергей Батан, у саперов подразделения состоят на довольствии несколько овчарок. Самый большой боевой счет у Мирты и Атланта. Есть еще Динга и сын Мирты – Буран. Он родился здесь, в Афганистане, и в годовалом возрасте работает, отыскивает мины подстать матери – «профессора» этого дела. Его обучили сами саперы. Но сегодня Бурана нет, оставлен дома. Работать должны многоопытные Мирта, Атлант и Динга.

Невский представил, как саперы идут по дороге. Идут медленно, оглядывая и ощупывая каждый сантиметр. Скорей всего, впереди идет сержант Михаил Сорока с опытнейшей Миртой. Чуть сзади, уступом вправо, сержант Сергей Крайний с красавицей Дингой, наконец, еще правее идет сержант Виталий Правдин с поджарым Атлантом. За ними – рядовой Ринат Зайнудинов с миноискателем, потом – младший сержант Михаил Голендухин со щупом.

Командир роты старший лейтенант Сергей Батан внимательно наблюдает за работой подчиненных, но держится поближе к вожатым собак.

– Смотреть внимательней! Искать растяжки! – Скорей всего повторяет он время от времени свою излюбленную фразу.

Конечно, речь идет о проволочных растяжках. Собаки ищут крупные мины, те, которые ставят в основном против танков и бронемашин. Душманы часто ставят рядом и те, и другие. Особенно коварны китайские К-69. Задел за проволочку – мина вылетает из гнезда и тысячью осколков взрывается на уровне живота.

Динамик все чаще и чаще доносил далекий голос командира саперов:

– Сняли четыре мины. Одна пластмассовая, итальянского производства, три – английские МК-7.

– Сняли две мины.

Работать саперам и собакам приходится с особой тщательностью.

А наблюдать за работой собак одно удовольствие. Идут все, не спеша. Стоп! Собака села. Но как она села! Уткнулась носом в землю, постояла, взглянула на хозяина – заметил?

Например, сегодня. Идет Сорока со своей помощницей. Остановилась Мирта. Миша кивнул – заметил. Тогда Мирта сделала шаг назад и, аккуратно подобрав хвост, села. Миша опустился на колени и мягкими, неторопливыми движениями начал разгребать пыль. Добрался до земли – она сухая, каменистая. А вот и мина – «итальянка». Пластмассовая, ребристая «кастрюля» желтоватого цвета. Но в этой кастрюле шесть килограммов тротила. Когда две мины ставят вместе – это уже фугас. Взрыв от него страшной силы.

Миша между тем окапывает мину с боков. Показались веревочки, предназначенные для переноски мины. Потянуть бы за них! Но нельзя. Внизу может быть элемент неизвлекаемости. Это может быть обыкновенная граната. Потянешь мину на себя – выдернешь чеку, и граната сработает. А от детонации, само собой, и мина.

Но, раз саперы живы, значит, они ошибок не допускают. Не зря ведь существует поговорка, что сапер ошибается один раз в жизни.

Между тем, динамик сообщил, что найдена как раз такая мина с гранатой. «Будем взрывать», – коротко доложил командир.

Сапер зацепил мину «кошкой», прикрепленной к длинной веревке, все ушли за огромные камни вдоль дороги. Парень дернул. Даже на большом расстоянии Невский с товарищами отчетливо услышали этот взрыв. А каково там саперам?! Страшный взрыв. Сноп огня. Град камней. Звон в ушах.