Рудольф Баландин - 100 великих экспедиций

В первой половине научно-технического XX века разразились самые кровопролитные в истории войны. Миклухо-Маклай предвидел такую возможность. Он точно указывал, что прямой путь ведет от признания «избранных» рас к признанию «избранных» народов, общественных групп, государств. Он писал А.А. Мещерскому, своему давнему другу:

«Возражения вроде того, что темные расы, как низшие и слабые, должны исчезнуть, дать место белой разновидности "идеального человека", высшей и более сильной, мне кажется, требуют еще многих и многих доказательств. Допустив это положение, извиняя тем истребление темных рас (оружием, болезнями, спиртными напитками, содержанием в рабстве и т. п.), логично идти далее, предложить в самой белой расе начать отбор всех неподходящих к принятому идеалу представителя единственно избранной белой расы для того, чтобы серьезными мерами помешать этим «неподходящим экземплярам» оставить дальнейшее потомство, логично ратовать за закон: чтобы всякий новорожденный, не дотягивающий до принятой длины и веса, был устранен, и т. п.»

Далеко вперед видел Миклухо-Маклай! Опытом своей жизни он опровергал выводы расистов.

Каждый человек, народы, государства стоят перед выбором: или сосуществование на основе общих высоких идеалов добра и справедливости, или стремление к власти, покорению, господству, насаждению своих интересов.

В сентябре 1886 года Л.Н. Толстой написал Миклухо-Маклаю: «Человек… является один среди самых страшных диких, вооруженный вместо пуль и штыков одним разумом, и доказывает, что все то безобразное насилие, которым живет наш мир, есть только старый отживший абсурд, от которого давно пора освободиться людям, хотящим жить разумно…

Мне хочется вам сказать следующее: если ваши коллекции очень важны, важнее всего, что собрано до сих пор во всем мире, то и в этом случае все коллекции ваши и все наблюдения научные ничто в сравнении с тем наблюдением о свойствах человека, которые вы сделали, поселившись среди диких и войдя в общение с ними и воздействуя на них одним разумом… Ваш опыт общения с дикими составит эпоху в той науке, которой я служу, – в науке о том, как жить людям друг с другом».

Увы, до сих пор наука эта – быть может, самая важная для достойного существования человечества – остается слишком слабо применяемой на практике.

Встреча с неандертальцами

В середине XIX века в одной из пещер долины Неандерталь в Германии были обнаружены человеческие кости. Большинство ученых сочли их остатками уродливого современного человека (так утверждал и знаменитый антрополог и патологоанатом Рудольф Вирхов). Немногие предположили, что они принадлежат ископаемому виду. Они оказались правы.

На рисунках того времени и первой половины XX века принято было изображать неандертальца (так назвали этот вид) волосатым чудовищем с тупым выражением лица, держащим в непомерно длинной волосатой руке дубину или висящим на дереве.

И в наше время известный популяризатор археологии поляк Зенон Косидовский в книге «Часы веков» не слишком лестно отозвался о первых Homo sapiens: «Неандерталец не был прямым предком современного человека. Грубокостный череп с приплюснутым лбом и выступающим полукружьем над глазницами, мощная, выдвинутая вперед нижняя челюсть и крошечный подбородок делали его похожим скорее на гориллу. К тому же он был низкорослым и коренастым, а туловище, покрытое густым волосяным покровом, слегка наклонял вперед».

В общем, верно, но не совсем. Скорее всего, неандерталец причастен к сотворению современного человека. Каждый из перечисленных признаков присутствует в тех или иных наших современниках. О сходстве с гориллой говорить не приходится. По-современному одетый неандерталец не выделялся бы в нынешней толпе.

Правда, Косидовский справедливо отметил: у неандертальца объем мозга заметно превосходил соответствующий средний показатель людей современного облика. И оговорился: «Это был несовершенный и плохо настроенный инструмент, нацеленный главным образом на борьбу за существование в окружающих его суровых условиях». А разве большинство нынешних людей со своим изощренным умом не вовлечены в конкуренцию, жестокую борьбу за жизнь?

Но такие вопросы остаются риторическими, пока нет дополнительных сведений о быте и нравах неандертальцев, их умственном и нравственном развитии. И такие сведения удалось добыть. Кстати, об одной из наиболее успешных экспедиций к неандертальцам упомянул и Косидовский, но почему-то на некоторые важные факты не обратил внимания.

Все началось с того, что американский археолог из Смитсоновского института Ральф Солецки в 1951 году отправился в Ирак. В сопровождении местного чиновника он обследовал пещеры в Загросских горах, надеясь обнаружить стоянки доисторических людей и их каменные орудия.

Местные жители рассказали о существовании «Большой пещеры Шанидар». Действительно, в долине реки Большой Заб на южном склоне отрога горы Барадост зиял огромный грот шириной 25 м и высотой до 8 м. Прекрасное место для обитания «пещерного человека»! Земляной пол давал возможность делать раскопки. В глубине этой пещеры находились простейшие хижины курдских пастухов. Почему бы здесь не обосноваться древним людям?

Осенью того же года Солецки нанял рабочих и начал раскопки. За месяц прошли тринадцатиметровую разведочную траншею. На глубине 1,5 м встретили кремневые орудия и куски древесного угля от очага. Раскоп – археологическая «машина времени» – углубился в прошлое на десяток тысячелетий.

На организацию более основательной экспедиции ушел год. С 1953 года после непростых подготовительных работ (к пещере приходилось добираться по крутому склону) приступили к дальнейшим работам. Временами взрывали крупные обломки скальных пород, некогда рухнувших со свода пещеры во время землетрясений. Толщина слоя земли до коренной породы достигала 15 м. За какой срок он мог накопиться? По всей вероятности, за многие десятки тысячелетий!

Это подтвердила находка на глубине 8 м – остатки скелета маленького ребенка. По фрагментам черепа Солецки предположил, что это – неандерталец, которого стали называть «шанидарским младенцем».

Экспедиция в далекое прошлое продолжилась в 1957 году в расширенном составе и с применением техники. В стене раскопа на глубине 4,5 м обнаружили крупный череп человека с крупными надбровными дугами, покатым лбом. Как записал Солецки, он был похож на «огромное яйцо, очень грязное и разбитое». И добавил: «Неандерталец – или я никогда не видел неандертальцев!»

С левой стороны череп был проломлен. Судя по всему, это произошло от рухнувшего сверху камня. От внезапного сильного землетрясения мог произойти в пещере обвал, заваливший этого человека. Дальнейшие исследования его останков привели к неожиданному результату. Оказывается, он был калекой: с детства его правая рука не действовала, он страдал артритом и был слеп на один глаз. Если он дожил до зрелого возраста, значит, о нем заботились соплеменники.

Таким стало одно из доказательств подлинной человечности неандертальцев. Хотя подобное поведение, судя по наблюдениям натуралистов, свойственно многим высшим животным и некоторым птицам. Сочувствие и взаимопомощь в среде неандертальцев могут удивить только тех, кому такие проявления представляются чем-то особенным (результат воспитания в духе индивидуализма, конкуренции, погони за материальными благами).

По словам Солецки: «Больше мы уже не можем отрицать, что ранним людям была доступна вся гамма человеческих чувств и эмоций». Но об этом свидетельствовали более ранние находки с признаками захоронения неандертальцев. Однако большинство ученых (добавим – буржуазных), не говоря уже о журналистах, не могли поверить, что люди каменного века были способны не поедать, а любить и уважать своих соплеменников и горевать об их смерти.

Окончательный ответ был получен во время той же многолетней экспедиции в пещере Шанидар. В 1960 году Ральф Солецки отобрал образцы грунта на месте находки неандертальца с тем, чтобы получить сведения о растениях и климате того времени. От палеоботаников он получил неожиданные результаты: в образцах содержалось огромное количество пыльцы нескольких видов ярких цветов и даже их остатки. Некоторые из этих растений жители Ирака используют как лекарственные.

Не оставалось никаких сомнений, что неандертальцы похоронили своего соплеменника, засыпав его могилу цветами: они размышляли о смысле смерти, знали цену человеческой жизни. Как знать, не утрачивают ли современные люди многое из того наследия далекого прошлого, без чего невозможно жить по-человечески?